Хроники ключников. Бунт теней
Шрифт:
Макс не сомневался, что голос нефритового слышали все. Вожак был худ, кособок, говорил хрипло и рокочуще и вряд ли его голову украшал венец, но он умел управлять, не возводя свое мнение в статус неоспоримо верного, но делая его таковым силой убеждения. Макс завидовал ему. Сам страж никогда и подумать не мог, что встанет во главе кхелет хатра. Сказал бы ему кто об этом лет десять назад, он бы умер со смеху. Теперь же для веселья поводов не осталось.
Крог привел его, Лиа, Дэра и двух золотых в круглый зал, посреди которого размещался массивный, грубо сколоченный, квадратный стол, окруженный скамьями. Вожаки сели спиной к одному из сводов. Справа от них располагался проем, ведущий в коридоры, слева - проход к отдельной взлетной площадке. У каждого из четырех углов стола высились продолговатые сосуды, по форме напоминавшие бочки. То были огромные, полые внутри плоды местного кустарника, в которых свободные хранили воду. У воды, правда, появлялся кисловатый, как от лимона, привкус, зато она отлично утоляла жажду.
Поначалу Макс решил, что вести беседу он будет в присутствии своих спутников исключительно с вожаками. После разговора в купальнях Сашу в вопросы борьбы с тенями страж решил не впутывать, и Кэзрах осталась присматривать за ней.
Какого же было удивление Макса, когда в пещеру, где Черного Дракона ждали вожаки, кроме них набилось ещё три-четыре десятка отщепенцев. Сыны ветра и дочери лавы, считавшие себя свободными от условностей и войн кланов, и вели себя соответствующе - галдели, толкались, порой даже переругивались. От шума и духоты Максу постепенно становилось хуже, и он начал творить одно заклинание за другим, чтобы хоть как-то прийти в себя.
– Мы никогда не просили ничьей помощи, - гордо заметила агатовая.
– Но времена изменились. Великий разлом наполнился тенями, и миру явил себя Воин тысячелетия. Впереди - великое сражение, этого никто не может отрицать.
Дочь лавы вскинула голову и победно глянула на нефритового.
– Скажи нам, Черный Дракон, - начал тот, игнорируя тираду собеседницы.
– В чем смысл твоего появления? Ты можешь изгнать тени из разума одержимых? Очистишь разлом священным пламенем? В чем твоя сила?
– Ну и вопрос, Гэльзар!
– возмутился рубиновый.
– Черный Дракон объединит кланы в борьбе с тенями. Он, как венценосный, который...
– Тебе напомнить, почему все мы здесь?
– перебил его нефритовый.
– Напомнить, как довлеет воля венценосных над кланом? Их приказы неоспоримы, их слово непреложно, их власть нерушима. Им слепо верят, перед ними приклоняются, ради них идут на смерть...
– Не ради них, - тихо произнесла Лиа.
– Что?
– переспросил нефритовый и грозно рявкнул, перекрывая болтовню соплеменников.
– Да помолчите вы! Кому говорю!
В пещере повисла тишина.
– Сыны ветра и дочери лавы идут на смерть не ради венценосных, но ради клана, - ответила Лиа, вскинув голову и смело посмотрев в лицо сурового вожака.
– Венценосные - залог равноправия в клане.
Нефритовый фыркнул.
– Вот я, дитя, не венценосный. А меня слушают, уважают, доверяют. Отчего?
– Потому что вы маг?
"Великолепна", - восхитился про себя Макс. Юная дочь лавы, покорившая тень! Кто бы ещё мог похвастаться таким достижением в мире, где темные духи сильны, алчны и безумны...
Нефритовый, усмехнувшись, обернулся к агатовой.
– Рагна, я среди вожаков, потому что маг?
– Нет, слепец, потому что ты умен, опытен и знаешь дикую сельву, как когти своих передних лап.
– Диар?
Рубиновый, скрестив руки на груди, пожал плечами.
– Не буду отрицать, что ты имеешь влияние и благодаря магии тоже.
Нефритовый пожевал губу. Перевел взгляд на Лиа, потом снова посмотрел на рубинового.
– А вот вам и влияние венценосной!
– выдал он, ударяя ладонями по столу.
– Заворожила, да?
Рубиновый закатил глаза. В пещере поднялся жуткий шум. Макс, про себя пожелав всем провалиться в Великий разлом, поднялся на ноги и, прислонившись бедром к краю столешницы, заговорил.
– Меня мало волнует ваше отношение к кланам и их венценосным, - потирая переносицу, произнес он. Свободные, в один миг замолчав, жадно ловили каждое слово живого бога.
– Как не крути хвосты, выхода у вас два - бороться с тенями одним, как это сделали обитатели рифов, или, поборов спесь, объединиться с другими кланами, как это сделали серебряные, золотые, нефритовые, изумрудные и рубиновые.
Лиа согласно кивнула, её жест повторили остальные спутники Макса.
– Бог, о котором сотни лет блеют жрецы, - прохрипел нефритовый, усмехаясь.
– Предлагает нам умереть свободными или среди грезящих о войне животных. Ведь конец один, правда? Милуют тени, прикончат навязанные тобой союзники.
– Перемирие объявлено, вас никто не тронет.
– Чтобы кхелет хатра перестали убивать друг друга, им нужен бог, - нефритовый тоже поднялся и, раскинув руки, оглядел присутствующих.
– Но кто же защитит всех нас от алчности и жестокости жрецов? Ведь ты один из них...
Проводник вожака раздраженно зажужжал. Свободные загалдели.
– Все дело в твоей ненависти к жрецам, Гэльзар!
– рявкнул Диар, вскакивая.
– Ты видел детей из рубинового клана? Видел их родителей, убивающих друг друга? Ты борешься лишь за себя! Довольно предрассудков, одноглазый маг!
– Пустоголовый ребенок, - процедил Гэльзар, и Макс все понял. Нефритовый, как опытный делец, набивал себе цену, рассчитывая на более выгодные условия сделки, а молодой рубиновый горячился и сливал его партию. Стоило бы посмотреть, что будет дальше, но усталость задушила интерес на корню.
– Жрецы не причинят вам вреда. Никто никому не причинит вреда, - примирительно произнес Макс, пытаясь сосредоточиться. Решение витало в воздухе. Вот бы поймать его, бросить в толпу, и пускай думают, а он, наконец-то, пойдет спать.
– Тени не остановятся, не уйдут сами. Заставят вас убивать своих детенышей, потому что маленькие им не нужны.
Встрепенулась агатовая.
– Мы могли бы отправить детей к свободным на острова, пока угроза не минует.
– Угроза не минует никогда, если мы не дадим бой теням!
– вскричал рубиновый.
– Их будет всё больше и больше! Ты же маг, Гэльзар, ты должен понимать!