Хроники ключников. Бунт теней
Шрифт:
– Он тебе ничего не ответит. Это только моя... тайна.
– Я хочу её знать. Иначе помощи от меня не получите.
Зарго отвел взгляд и замолчал, раздумывая, стоит ли говорить стоящему перед ним существу, что он сделал. Есть ли его вина в том хаосе, что охватил мир равновесия? Жрец возвел глаза к потолку. Кхелет и Хатра молчали, зато Черный Дракон, его бог, требовал ответа. Пришло время собирать кости.
– Дни рубиновых были сочтены, - начал он.
– Их клан угасал. Не в этой эпохе, так в следующей, о них бы забыли живые. Редкие дожди, обжигающие ветра, - жрец взмахнул рукой, словно отгоняя от себя, как назойливое насекомое, неприятную мысль.
– Не всем уготована славная смерть в битве.
– Не тебе судить.
Жрец поморщился.
– А ты разве смирился со своей ролью?
– По правде сказать, Зарго, мне осточертели вы все вместе взятые. Мой мир там, - Макс ткнул пальцем в глухую стену.
– Но не обо мне сейчас речь. Что вы уготовили жалким, по вашему мнению, краснокрылым?
Зарго внимательно посмотрел на собеседника и вдруг криво усмехнулся разбитыми губами.
– В тебе говорит ярость, Рэй. Ты всегда недоволен тем, что имеешь, и злишься на свое собственное бессилие. Смирись, миром правишь не ты.
Макс оскалился.
– Но я твой бог.
Зарго сплюнул на каменный пол и, нахмурившись, отвернулся.
– Я все равно узнаю, в чем дело, жрец, - Макс шагнул вперед.
– От тебя или от кого-то другого. Или, может, ты на стороне Проклятого? Может, ты причастен к его пробуждению напрямую?
– Я клялся в верности Черному дракону, - процедил Зарго.
– Так почему же нарушаешь свои обеты? Тени прут из Великого разлома, как пчелы из улья, и виной всему действующий статичный телепорт. Кхелет хатра гибнут сотнями, мертвые крылья уже долетали до Рва. Думаешь, они не вернутся?
Жрец, наконец, посмотрел на Макса - угрюмо, но беззлобно, скорее, обреченно.
– Я клялся в верности Черному Дракону, - медленно повторил он.
– Но не чужим кланам. Я думал, что смогу дать кхелет хатра вечный мир, другую жизнь, возможность идти дальше по пути, свободному от войн. Но я, видимо, ошибся и вскоре буду наказан за высокомерие, за слепую уверенность в собственной правде, за то, что был таким, как ты.
– Хватит, - отрезал Макс.
– Ближе к делу, Зарго. За какую твою ошибку теперь расплачиваются все кхелет хатра? Может, ты даже знаешь способ её исправить?
– Нет, - жрец покачал головой.
– Но я думал, что знаю, как без помощи когтей, клыков и огня лишить целый клан крыльев.
Макс вскинул брови, но промолчал. Зарго переводил дух, готовясь к исповеди.
– Десять лет назад я принял решение, которое должно было изменить мир кхелет хатра, - склонив голову, заговорил жрец.
– Тогда я входил в свиту старой Лленги. Ключница одряхлела и ослабела, её мир ограничился пещерами Рва. Она бродила по коридорам, и нередко я слышал, как она жалуется Это на скоротечность жизни и близость последнего полета. Я надеялся, что смогу стать ключником, но не слишком полагался на удачу. Никто из нас не знал, за какие заслуги Это выбирает себе спутника. Все мы были сильны, и каждый из нас тщательно хранил свои тайны под крыльями. Не больше, не меньше других. Но мы жили вне войн и могли видеть их со стороны, могли... обдумывать последствия. Длительные перелеты утомляли Лленгу, и я предложил ей установить близ гнездовий статичные телепорты. Старухе понравилась моя мысль - ключница решила, что телепорты облегчат для слуг путь ко Рву и откроют обделенным поцелуем Кхелет дорогу к чистой магии.
– Если мне не изменяет память, ты запретил принимать бескрылых в жрецы.
Зарго замолк, презрительно хмыкнув, и Макс с нажимом потребовал.
– Продолжай.
– Нам не нужны блеклоглазые. То количество, что собралось во Рве за время правления Лленги, вполне удовлетворяет нашим нуждам, - Зарго вскинул голову и хмуро посмотрел на Макса.
– Дай бескрылым выбор, и каждый слуга, слышащий даже слабый чих ореола, предпочтет Ров родному клану. Но бескрылых пугает дорога. Они малы, по сравнению с огромным миром. Бескрылым не перейти суровых гор, не переплыть глубоких рек, не взобраться по крутому склону вулкана, не одолеть гигантских змей, что населяют расщелины, не уйти от бронированных каариг, таящихся в тени холмов. Их путь предопределен. Они - слуги крылатых.
– Прекрасно. Намек понял. Дальше.
Зарго внимательно посмотрел на Макса.
– Я готов рассказать тебе многое лишь потому, что ты спросил, - жрец снова выдержал паузу.
– Ты знал о телепортах и раньше, но в чем их суть...
Жрец замолчал. Макс устало потер переносицу.
– Слушай, Зарго, ты и так долго играл со мной, - произнес он, вздохнув.
– Я не дорожу твоей жизнью. Я не знаю, стоит ли мне тебе верить. Возможно, ты всегда служил теням.
– Если бы я служил теням, я бы давно оторвал тебе голову, - рявкнул жрец, и Макс, не ожидавший такого выпада, удивленно посмотрел на Зарго. Похоже, того приводила в ярость одна мысль о том, что кто-то сомневается в его преданности чистой магии.
– Я приносил обет Черному Дракону, но... Тени ореола молчали вечность, и вечность не появлялся в нашем мире Воин тысячелетия. А войны продолжались. Вот ты сбежал...
– Не от сражений.
– Я не хотел идти в другой мир, - в голосе Зарго скользнули нотки презрения.
– Я мечтал изменить этот. Лленга поручила мне создать телепорты и связать их единой сетью, но предупредила, что статичный телепорт ни в коем случае не должен быть всё время активен.
– Почему?
– в природе "одношагового" путешествия Макс разбирался плохо. Статичные телепорты в шестом мире не использовались вообще.
– Она не объяснила. Я понял это сам немного позже. А тогда мы носились по земле, незаметно расставляя заранее приготовленные основы. Мы не хотели, чтобы в кланах решили, что таким образом жрецы пытаются следить за жителями гнезд, и не посвятили их в свои планы. Всего лишь полезная магия для старой, мудрой Лленги, зачем кому-то докладывать о последней воле старухи? Основы мы размещали в укромных уголках, на некотором удалении от основного гнезда. У серебряных телепорт оказался в небольшом котловане, укрытом с обеих сторон отработанной породой. У золотых - среди сухих нор Облачных долов, а у рубиновых - в узкой пещере, образовавшейся в огромном монолите после землетрясения. Когда сеть была готова, Лленга решила отправиться в путь. Сначала мы побывали в гнездах изумрудных, потом направились к рубиновым, но ключница была так слаба, что потеряла сознание, едва мы вышли из телепорта. Пришлось отправить её обратно в Ров. Мы отвлеклись, замешкались и в суматохе оставили телепорт активным. Об этом я вспомнил лишь по прошествии нескольких дней и, нещадно ругая себя, отправился исправлять ошибку. Когда я совершал переход, отметил странное ощущение - тот телепорт, что был запрятан в пещере Великого разлома, тянул на себя чересчур много энергии. Пройдя через ореол или сквозь тени, как говорят бездари, я был сильно удивлен такой тягой. Когда я ступил на твердую почву, то тут же принялся изучать феномен. Как известно, активный телепорт тянет на себя энергию ореола, как маг, что готовится сотворить заклинание. Между двумя телепортами образуется поток энергии, который свозит через ореол, относя нас от одного телепорта к другому. И что же увидел я? Телепорт в Великом разломе, не имея связи, закольцевал энергию ореола вокруг себя. Он тянул так жадно, что даже пространство пещеры несколько искривилось под его влиянием. Сначала я испугался и тут же решил исправить свою ошибку, но потом, по мере изучения окружающего пространства понял - телепорт, забирая энергию себе, истончал ореол вокруг, делая его менее плотным.
Зарго посмотрел на Макса, который, в попытке скрыть изумление, старался сохранить суровое выражение лица.
– Получается, ореол истончался?
– Да, Черный Дракон. Чем дольше был активен телепорт, тем сильнее закручивалось кольцо, тем дальше тянулась дыра. Вокруг телепорта ореол становился тонким, истрепанным, легким, как кусок четвертого, пятого а, возможно, даже шестого мира, где магия слаба, где не рождаются крылатые, где жизнь почти не связана с ореолом. Домой я возвращался сам..., - Зарго повел ушибленным плечом.
– Они бы всё равно погибли. Засуха с давних пор свирепствовала над разломом. Эпоха рубиновых подходила к концу.
Макс не услышал раскаяния в голосе жреца. Зарго просто рассказывал ему о важном деле своей жизни. Так ученые говорят об эксперименте, который ещё не дал полноценного положительного результата, но уже привел к ряду побочных открытий.
– Из-за тонкого ореола детеныши краснокрылых вылуплялись слабыми, и порой сами не могли пробить скорлупу. Одни гибли в яйцах в период высиживания, другие сгорали в лаве при обряде. Всё больше появлялось на свет слуг - выродков кхелет хатра, лишенных благословения Ветра и Лавы.