Хроники крови. Пенталогия
Шрифт:
На какое-то мгновение тень прошлого повисла между ними. Затем инспектор махнул рукой.
– Ладно, бери свой отпуск, детектив, но чтобы через две недели как штык был на рабочем месте.
*
– Вики, на
этом
мы никогда не доберемся до Ванкувера.
– Ну, выглядит он, конечно, не слишком презентабельно… – Вики окинула взглядом грязно-голубой фургон и решила не говорить, что при дневном свете это средство передвижения выглядит еще хуже, чем ночью, в темном проезде. –
– И давно ты, позволь узнать, разбираешься в технике?
– Я в ней совершенно не разбираюсь. – Женщина обернулась и, встретившись с Селуччи взглядом, почувствовала очередной прилив силы. – Просто теперь никто не осмелится мне солгать.
Поскольку раньше этот фургон использовался для перевозки грузов, окон в нем не было, что являлось неоценимым преимуществом. К тому же Вики удалось смастерить перегородку между сиденьями и грузовой частью.
– Ты быстро управилась. – Майк смахнул с сиденья опилки и, нахмурившись, оглядел внутренние засовы, которые гарантировали отсутствие непрошеных гостей. – А вдруг что-нибудь случится и ты не сможешь сама отсюда выбраться?
– Подожду тогда захода солнца.
– Здесь нет вентиляции, а значит, будет жарче, чем в аду.
– Сомневаюсь, что я это почувствую, – пожала плечами Вики.
– Сомневаешься? – Селуччи повысил было голос, но осекся. Темные окна окружающих домов напомнили ему о спящих соседях. – Почему?
– Уверена, что не почувствую. В любом случае…
Чем дальше, тем Вики открывала для себя все более и более широкие преимущества вампиров перед людьми. Генри когда-то учил ее, как нужно насыщаться, не причиняя жертве вреда, как осторожно стирать воспоминания людей, обеспечивших ей насыщение, и как наиболее незаметно затеряться в толпе. Но он никогда не учил ее, как плавать, потому что из-за увеличения плотности костей она могла бы погибнуть. Также он ей никогда не объяснял, как можно весь день ехать в закупоренной, словно консервная банка, машине.
– …ОПЖВ рекомендует прикрывать заднее окно и не парковаться на солнце.
Детектив озадаченно уставился на подругу.
– О-пэ… что-что?
– Общество по предотвращению жестокости к вампирам. Это я сама придумала. – Вики похлопала его по руке. – Не обращай внимания. Что ты думаешь про эту кровать?
Майк посмотрел через ее плечо.
Подвесная койка располагалась почти под самой крышей фургона.
– Похоже на гроб без крышки. Я на ней уж точно спать не буду.
– Устраивайся как хочешь, но не забывай о том, кто и как ведет машину.
Она жестами изобразила, что поворачивает за угол, а затем попыталась сымитировать визг тормозов.
Манера вождения его подруги представляла собой нечто среднее между обыкновенным лихачеством и стилем, присущим камикадзе. Подумав об этом, Селуччи мысленно содрогнулся и взглянул на часы. Они планировали отправиться в путь еще до рассвета, и времени на споры по поводу кровати и методов вождения у них не оставалось. И раз уж с последним он не мог ничего поделать, то Майк решил оставить в покое и споры о кровати.
– Хорошо, поехали. Сейчас четыре двенадцать, меньше чем через сорок пять минут – рассвет. – Когда женщина удивленно приподняла брови, Селуччи вынул из заднего кармана потрепанную книжицу. – “Альманах фермера”.
– Это еще почему? – Вики приподнялась, на ее лице промелькнуло раздражение. – В чем дело Майк? Ты по-прежнему считаешь, что я не способна сама о себе позаботиться?
– Днем – нет, – решительно отрезал детектив.
Вики замолчала. К сожалению, Селуччи был совершенно прав, и возразить ей было нечего.
И он это знал. Улыбнувшись одними глазами, Майк сунул книжицу обратно в карман.
Подойдя почти вплотную, Вики погладила его по голове и многообещающе прошептала:
– Пусть наступит вечер, и тогда, я уверена, вряд ли тебе придет в голову мысль, что я так уж беспомощна…
*
Лежа на кровати, которая и в самом деле удивительно напоминала гроб, прислушиваясь к шуму шестицилиндрового мотора, полностью покрытая темнотой, как бархатным одеялом, Вики внезапно ощутила появление первых лучей солнца. Мурашки побежали у нее по коже. За те два года, что она была вампиром, Вики так и не смогла привыкнуть к этому пограничному времени.
“Это похоже на последний миг, тебя словно толкает что-то изнутри. И ты знаешь, что сейчас
это
случится, но ничего не можешь предпринять”.
Селуччи такое сравнение нисколько не впечатлило, и Вики не обижалась на него за это – действительно, возможно, она подобрала не самые лучшие выражения. Пока Майк не торопясь тщательно проверял светонепроницаемость фургона, Вики чувствовала, что вот-вот сойдет с ума под этой крышкой. Он не слушал ее, когда она сказала, что уже все проверила, Селуччи всегда считал ее способной на необдуманный риск.
Способной на риск – само собой.
На необдуманный – вот уж нет.
Можно сказать, что нет.
Женщина нервно облизала губы, вспоминая вкус поцелуев Майка.
Селуччи хотел дождаться рассвета, прежде чем отправиться в путь, но Вики настояла, чтобы они выехали сразу же после того, как она укроется в оборудованном ими убежище.
*
Движение на дороге было не слишком интенсивным, и фургон, несмотря на свой неказистый вид, двигался неплохо. Зная, что не сможет объяснить дорожной полиции, почему в багажнике лежит “труп”, Селуччи ехал, не превышая скорости и позволяя обгонять себя всем желающим.
– Соблюдай правила, – процедил он сквозь зубы, когда его обогнала совсем уж ржавая развалюха. К сожалению, правительство штата Онтарио только что убрало с дорог радары, заявив, что они не приносят никакой пользы. Майк не имел никакого представления, откуда эти идиоты черпают подобную информацию, поскольку из собственного опыта знал, насколько опасна встреча с такими нарушителями.
Он остановился возле забегаловки Барри, чтобы позавтракать и размять ноги. Через некоторое время его задержала небольшая поломка, и к тому моменту, как Селуччи остановился возле “Обеда столетия” в Бигвуде, он успел прослушать песню Сонни и Шер “У меня есть ты, малыш” на трех различных радиостанциях. Обидно, что он должен проходить через подобные мучения ради этого ублюдка Генри Фицроя.