Хроники Обетованного. Клинки и крылья
Шрифт:
Он отвернулся и стал с преувеличенным глубокомыслием смотреть за борт.
– Попробуй спросить Сен-Ти-Йи о ходе войны. Думаю, она неплохо осведомлена от короля и Люв-Эйха.
– Только если с тобой. Она жуть на меня наводит, - Ривэн зябко поёжился.
– Точно Дарекра, из-под земли вылезшая...
– Бадвагуру очень хотелось, чтобы его сородичи разорвали договор с Хелт и выступили за твоё королевство, - вспомнил Альен.
– Помощь агхов сейчас не помешала бы там.
Лоб Ривэна чуть разгладился.
– Ну да, это было бы здорово... Но
– Почему же поздно - даже если альсунгцы уже вошли в королевство, удар с севера...
Но, заметив лицо Ривэна после слов "уже вошли в королевство", Альен прикусил язык. Дорелиец ведь был в Хаэдране после захвата. Видел, что оставляют за собой альсунгцы.
– Всё-таки Вы герой, милорд. Можете и дальше говорить, что не похожи на героя, но это так, - заново охрипшим голосом произнёс Ривэн, с какой-то стати опять переходя на "Вы".
– Уже за то, что Вы попытаетесь избавить от этого Дорелию... И вообще Обетованное... Я...
– окончательно потерявшись в своём собственном, не видном тумане, Ривэн умолк.
Альен хмыкнул. "Попытаетесь" - это меткий удар, хоть и не запланированный... Даже Ривэн где-то внутри вряд ли уверен, что он сумеет побороть искушение и не помочь тауриллиан.
– Да-да, я помню - памятник, почести, песни менестрелей... Давай сначала до Лэфлиенна доберёмся, а там посмотрим.
– А ту девушку Вы больше не видели во сне?
– внезапно спросил Ривэн. Девушку?.. До Альена не сразу дошло, о чём он: сны такого рода перестали не то чтобы приходить, но сколько-нибудь задевать его ещё в очень нежном возрасте... Сообразив, он изумлённо покачал головой.
– Ты о девушке с крыльями? Я ведь говорил о ней только Бадвагуру... И правда, сдружились вы там, пока я развлекал рыбками и фейерверками гостей Люв-Эйха.
Ривэн виновато покраснел.
– Это не Бадвагур... Ну, то есть он не хотел говорить. Я расспрашивал.
– В этом я и не сомневаюсь, - Альен вздохнул.
– Да, я видел её пару раз, но до сих пор сам не знаю, что это значит. Если что-то значит вообще.
Он прикусил губу от новой волны боли в груди - тёмное питьё прекращало действовать.
– Думаю, это связано с Лэфлиенном, - выдавил он спустя пару судорожных вдохов.
– Но как...
– Тебе не нужно прилечь?
– встревожился Ривэн, наблюдая за его метаморфозами.
– У меня вот так же морская болезнь начиналась.
– М-да, если я настолько отвратительно выгляжу, то всё плохо...
– попытался пошутить Альен - и тут боль согнула его почти пополам. По палубе поползли пятна даже не жёлтого в этот раз, а какого-то сизо-ржавого цвета; Альен смотрел на них, как на новых знакомых.
– Пойдём вниз, пожалуйста, - Ривэн тут же оказался рядом, в ужасе хватая Альена за плечо.
– В каюту!
– Хорошо, - выдохнул Альен: было уже слишком плохо, чтобы артачиться... Кажется, предстоит насыщенный день.
***
Ривэн ожидаемо приволок его к себе - просто потому (как надеялся Альен), что его каюта была ближе, в отсеке для пассажиров. Сам Альен, чтобы слегка позлить Сен-Ти-Йи и показать, что он готов пользоваться её колдовством, раз уж она так хочет, занял большую и светлую каюту для помощника капитана... Интересно, превращался ли Дии-Ше в корабль раньше, когда ещё не уснул в толще моря? И были ли безумцы (или чёрные маги), плававшие на нём?
Впрочем, именно сейчас эти вопросы мало занимали Альена: он царапал стены корабля, пытаясь хотя бы добрести до койки и наконец-то упасть на неё. Качка вдруг стала казаться невероятно сильной; пол уплывал у него из-под ног. Альен старался, но не мог нашарить в себе ни одну ниточку связных мыслей - а без них и на магию нечего рассчитывать.
– Лучше?!
– в панике спросил Ривэн несколько минут спустя, когда Альен уже лежал, подтянув колени к груди и восстанавливая дыхание. Сердце всё ещё пыталось проломить рёбра, а жар Хаоса звал и шептал что-то издали, бился об оболочку Обетованного - такую тонкую, что за неё становилось страшно.
– Да, спасибо, - пробормотал он.
– Сейчас всё пройдёт. Не мельтеши.
Ривэн метался по тесной каюте, бесполезно хватаясь то за полотенце, то за кувшин с водой. Альен закрыл глаза, чтобы не видеть его терзаний.
...Две Цитадели - Порядка и Хаоса. Две могущественные сущности, ведущие вечную борьбу где-то там, в Мироздании; а ещё - Центр, который их уравновешивает. Так рассказывают Отражения своим ученикам, так написано в старых книгах. У смешных вопросов Ривэна, на самом-то деле, есть смысл: а что будет, если дать Хаосу вмешаться напрямую? Если впустить его, пошатнув границы мира?.. Раз Сен-Ти-Йи столько знает о других вселенных, они не так уж непроницаемы, эти границы...
Будет ли это концом, разрушением и заставит ли Альена всю жизнь жалеть о содеянном (даже если отвлечься от проблемы с тауриллиан)? Его тело продолжает бороться с жуткой силой, поселившейся в нём, - и не значит ли это, что Сен-Ти-Йи права и что близится пора выпустить эту силу?
– Может, это из-за твоих снов?
– Ривэн присел на корточки возле койки, протягивая Альену флакончик с обезболивающим снадобьем из их общей сумки. Альен покачал головой.
– Ну, тех, с крылатой девчонкой? Ты не думал, что она может быть тауриллиан и вмешиваться в твоё сознание?
Прохладные пальцы, и перья, и неизбывная грусть в глазах... Нет, кем бы она ни была - она не тауриллиан. Только смертное существо может быть таким уязвимым даже в мире снов, где душа лишается тела. Но Ривэну это не объяснить.
– Мне так не кажется. Она не выглядит... угрожающей, - Альен осторожно вдохнул и перевернулся на спину; приступ отступал. И всё же - ещё немного таких вот острых ощущений, и до Лэфлиенна его не дотащит даже гигантский спрут.
– Думаю, дело в Даре, в моей исконной магии. Ей трудно... ужиться с Хаосом. И она реагирует на разрыв, как и тело.