Хроники одного заседания. Книга вторая

Сотников Игорь

Когда же Анни при виде первого колечка, проявила себя натурой неустойчивой и не сдержанной на слово да, то Тиша в тот же момент облегчённо снял напряжение с находящейся в кармане пиджака руки, которая придерживала второй запасной вариант кольца, готового в случае отказа или неподходящего размера первого кольца, заменить его. А вот здесь-то, насчёт неподходящего размера кольца, Тиша всё же проявил некоторую оплошность и недальновидность своих будущих отношений с Анни.

И разве ему не понятно, что если бы купленное им кольцо для Анни, не подошло бы ей, то и другие его попытки сделать её таким образом счастливой, были бы безуспешны. И тут будет глупо уповать

на свою забывчивость и дырявую память, которая забыла все те цифры, какие говорила ему Ани. И когда Тиша довольно изобретательным и хитрым способом, выудил из её уст размеры пальца руки, за между прочим, иносказательно спросив её: «Слушай Анни. А случись мне тебе делать предложение, то на какой физический размер твоего благосостояния, мне нужно будет рассчитывать?», – то ведь Анни всё отлично поняла, к чему клонит этот, такой весь из себя беззаботный на глазах, а в глазах полный растеря, и в ответ сказала именно тот размер для кольца, который только ей и подошёл бы. Что совсем не значит, что он подошёл бы и для вручившего ей кольцо претендента.

Но на этот раз, к огромному счастью всех заинтересованных сторон и лиц, преподнесённое Тишей кольцо пришлось по руке Анни, отчего нервы у Тиши не выдержали и он, забыв обо всём, даже бросился к ней целоваться (перенервничал, вот и растрогался, бывает). Ну а поспешность и на этот раз себя во всей красе показала, вытянув вместе с Тишиной рукой из кармана второе кольцо, которое звонко заявив о себе, на полпути остановило Тишу перед удивлённо выразительным лицом Анни.

– Что это? – спросила Анни Тишу.

– Сейчас всё объясню. – Быстро проговорил Тиша, чья мысль принялась судорожно соображать в поиске сложных объяснений факта его изначальной неуверенности в будущих отношениях с Анни. Правда ему в голову приходили всё больше нехорошие, сбивающие с толку и настроя мысли. – Начало нехорошее. – Осуждающе покачала чем-то там своим, первая, глубокомысленная мысль. – Да уж. Начинать с объяснений совместную жизнь, никому бы не советовал. – Застудила мозг Тиши вторая, советливая мысль. – Если у тебя есть хоть доля сомнения в ваших будущих отношениях, то может не сомневаться, ты в любом случае их дальнейшего развития, будешь страдать. Просто в одном случае, от ностальгии по ушедшему счастью, а в другом, по его хотя бы временной осуществимости. – Своей нотацией завершила добивание Тиши его здравомыслие.

И вот казалось, что Тиша всё, сник и от него ничего стоящего не услышишь. Но нет. И вот он берёт и яростно орёт на своё здравомыслие: «А я никогда не сомневался!», – а затем больше не слушая советов, забыть или вообще, сказать, что монетка упала, лезет под стол и достаёт оттуда второе кольцо. Которое незамедлительно укладывается на стол перед Анни. Анни же со своей стороны вначале внимательно смотрит на кольцо, переводит свой взгляд на Тишу стоящего в должной позиции, на колене, вглядывается в него и, улыбнувшись, говорит ему. – А про запас колечко, получше оставил. – После чего она берёт второе колечко и надевает его на вторую руку, затем сдвигает руки и оценивающе смотрит на них.

– Ну что скажешь? – спрашивает Тишу Анни, краем глаза поглядывая на него. – Какому отдать предпочтение?

И Тиша нашёл должный ответ на этот вопрос, для которого и понадобились эти два, разного цвета футляры.

– И почему? – не могла не спросить его об этом Анни, и не просто так, а в специально выбранный момент, при свете вечерней Луны, когда и цвета в точности не увидишь, что говорит о том, что она об этом спросила лишь так, к слову – а это полностью противоречит первому, не просто так утверждению, что в свою очередь подтверждает истину – до чего же все эти Анни натуры противоречивые.

Что и говорить, а умеет Анни подобрать для своих вопросов самое, что ни на есть удобное время. И конечно Тиша промолчать не смеет и всю самую горькую правду ей говорит.

– В этом имеется своего рода скрытый символизм. Красный футляр. – Пододвигая к себе лежащий перед ними в ногах на кровати красный футляр, говорит Тиша. – Он символизирует горькую правду реальности, которая откроется тому, кто оденет это кольцо. – Тиша внимательно посмотрел на застывшую в своём внимании к красному футляру Анни. – Синий футляр. – Подтянув к себе второй футляр, заговорил Тиша. – Символизирует блаженную неизвестность иллюзии, в которую впадает носитель этого кольца. – Тиша один за одним открывает оба футляра и, развернув их в сторону Анни, загадочным голосом говорит ей:

– Пришло время выбирать. Делай свой выбор.

Анни в свою очередь неожиданно серьёзна. Хотя может быть, она играет. Но если даже так, то она слишком уж достоверно играет, с таким проникновением в глубины смыслов колец, смотря на них. Что, видимо, начинает тревожить и Тишу, который начинает чувствовать себя забытым. И Тиша решает поторопить Анни. – Если хочешь, то можешь носить оба по переменке. – Сказал Тиша, заставив вздрогнуть Анни, которая в своём увлечении забылась и впала в фантазии, из которых её и вывел голос Тиши.

Очнувшаяся Анни натужно улыбается Тише и говорит ему. – А знаешь, я, пожалуй, так и поступлю. – После чего она берёт в руки футляры, приближает их к себе, внимательно смотрит на кольца и, судя по её вспыхнувшему взгляду, её озаряет идея. Вслед за этим она выскальзывает из под одеяла, разворачивается к Тише лицом к лицу и пристально смотрит ему в глаза. Затем приближается к нему близко, близко, почти касаясь краем носа его носа, и закидывает ему за плечи свои руки.

– А теперь полное внимание ко мне. – Сказала Анни Тише, который не против такого предложения и готов полностью внимать. Правда, тем временем, он, несмотря на заявленную готовность: «Я готов!», – не может не отвлечься на руки Анни, которые что-то там за его спиной делают.

– Можете сильно за себя не беспокоиться. Могу вас заверить, вы находитесь в надёжных руках. – Сказала Анни и не успел Тиша ей что-то сказать в ответ, как она яростно впишись в него губами, утопила его сознание на весь этот поцелуй, который длился как минимум бесконечность, что в приблизительных цифрах значит, сколько себя не помнит, а в более реальных соответствиях, не знает. О чём Тише, будь он более благоразумным, то есть менее влюблённым малым, следовало бы более основательно подумать, тем более при такого рода взаимоотношениях, всегда существует опасность проспать на работу. Но Тиша даже не собирался прислушиваться к голосу разума, аргументируя всё тем, что он в поезде на работу, если что, выспится.

Но пока такие вопросы кажутся излишними в медовый месяц, где вопросы из обихода общения и из меню просто исключены. Ну а то, что влюблённые время от времени, с минуту на минуту, обращаются друг к другу с одним и тем же вопросом: «Ты меня любишь?», – то это и не вопрос вовсе, а так, всего лишь своя прелюдия к какому-нибудь только им известному продолжению своих отношений.

Хотя всё же Тиша один раз себе позволил небольшое отступление от этих строгих правил этикета влюблённых, спросив Анни о влиянии на неё обручальных колечек, что даже ослеплённого любовью Тишей стало подмечаться.