Хроники острова магов. Семена жизни. Книга 1. Замок на болоте
Шрифт:
За оградой Евпатия уже с нетерпением ждал Прошка.
– Ну как? – сгорая от любопытства, поинтересовался у вышедшего из калитки Евпатия следопыт.
Евпатий, сбросив с лица маску суровости и важности, широко улыбнулся.
– Ну, Прохор, ты голова! Все, как расписывал, так и приключилось. Этот, с двуручным мечом, который Ульвэ, и впрямь бешеный! А знахарь-то как отлично поплакался! Вот только я чуть не сплоховал. Слишком уж быстро на их предложение помощи согласился, но вроде ничего, заглотнули.
– Так значит, завтра перед рассветом пойдем? – чуть ли не подпрыгивая от радости, спросил Прошка.
– Прохор,
Так надо.
Радость следопыта моментально испарилась. Ведь это именно он, Прохор, придумал разыграть всю эту комедию с нехваткой лекарства. Именно он благодаря своей проницательности дал абсолютную гарантию, что рыцари сами вызовутся на опасное дело ради своих боевых товарищей. А именно это и требовалось! Все должно было выглядеть так, что опасное мероприятие – инициатива именно рыцарей! И вот теперь, когда все так удачно прошло, его оставляют в лагере. Спорить с Евпатием было бесполезно, раз Евпатий уже решил, то так и будет. Да и гордость не позволяла Прошке напрашиваться, когда ему дали понять, что он будет лишним.
– Да ты чего это совсем скис, Прохор? Я же говорю, так для дела лучше будет! – взяв следопыта за плечо, проговорил Евпатий.
– Ну лучше, так лучше, – не очень убедительно, пожав плечами, ответил Прохор. – Только вот раньше ни одно такое дело без меня не обходилось… Ладно, пойду я.
Прохор развернулся и пошел восвояси, даже не попрощавшись.
«Эх, молод еще», – подумал Евпатий. – Ну, ничего, и я таким был. Со временем образумится. А мне, пожалуй, выспаться надо, завтра вставать до зари», – с этими мыслями Евпатий отправился в свой дом.
На следующее утро, едва забрезжил рассвет, из лагеря русичей вышли трое совершенно разных воинов.
Облаченный в хауберк – кольчужную рубаху с капюшоном, рукавицами и такими же кольчужными чулками Ульвэ шел следом за Евпатием. Ульвэ, почти поверивший в смертельную опасность их мероприятия, с удивлением обнаружил, что русский витязь ограничился при выборе доспехов лишь защитой туловища, на котором спереди и сзади от шеи до пояса были ряды железных пластин, скрепленных кольчужным плетением. У пояса к доспехам русича был прикреплен кольчужный подол до колен, а ноги и руки Евпатия защищены не были вовсе. Если рассказ о страшных болотных крысах был правдой, то почему русский воин пренебрег защитой конечностей?
Но еще большим удивлением для Ульвэ был шагающий последним воин в пятнистой одежде. Это был один из числа их новых соседей. Как и накануне, когда Ульвэ впервые увидел странный отряд, доспехов на воине не было вовсе, если только не считать доспехами похожий на пустую половину ореховой скорлупы шлем на кожаном ремешке да странный, прикрывающий грудь и спину панцирь.
Поначалу Ульвэ воспринял странного воина с симпатией. Ведь эти люди, так же как и рыцари, держались под охраной, в соседней избе, словно тоже были пленниками. Да и добродушная улыбка воина в пятнистом, который представился Глебом, полностью к себе располагала. Однако, когда Ульвэ заметил, с каким преданным трепетом и неподдельным интересом Глеб ловит каждое слово и даже взгляд Евпатия, отношение к этому воину переменилось на настороженное.
А когда Евпатий сказал, что знахарь с ними не пойдет, Ульвэ вообще стал относиться к
В своих раздумьях Ульвэ и не заметил, как они уже достаточно отдалились от лагеря. Шли все время по не сильно растоптанной, но вполне заметной тропе, что свидетельствовало о том, что данным направлением периодически пользовались. Через некоторое время почва вокруг стала становиться все более сырой, они явно приблизились к болоту.
– Почти пришли, – вытирая со лба выступившую испарину, сказал Евпатий и остановился.
Глеб и Ульвэ тоже остановились, ожидая дальнейших действий Евпатия. А Евпатий наклонился к земле, сорвал сбоку от тропинки какой-то цветок, затем прошел еще пару шагов, опять нагнулся и, сорвав еще пару листов какой-то травы, повернулся к Глебу и Ульвэ.
– Вот эти травки-то нам и нужны! – бодро сообщил Евпатий. – Смотрите, у этой рвать только цветки, а у этой нам листочки понадобятся. Собираем как можно больше.
С этими словами Евпатий показал своим спутникам нужные травы и выдал каждому по две небольшие матерчатые сумки с наплечным ремнем.
– В одну цветочки, в другую лепесточки? – широко улыбаясь, спросил Глеб.
– Именно так, – не отреагировал на шутку Евпатий. – Далеко друг от друга не расходимся, всегда держимся в поле зрения товарищей и, главное, не шумим, лес шума не любит.
– Есть, товарищ начальник! Разрешите выполнять? – снова весело сказал Глеб и, не дожидаясь ответа, приступил к собиранию трав, весело бормоча себе под нос: – Одну ягодку беру, на другую гляжу, третью примечаю.
Ульвэ внимательно посмотрел на бодрого Глеба, затем на Евпатия и, пожав плечами, тоже занялся непривычным для себя занятием, не забывая почаще оглядываться по сторонам, особенно на Евпатия, доверия к которому у Ульвэ так и не прибавилось.
Евпатий тем временем, делая вид, что тоже занят собирательством, сосредоточился совсем на другом. Где-то поблизости обязательно должен быть болотный великан. Именно из-за того, что здесь были явные признаки его присутствия, русский витязь и выбрал это место для задуманного плана, ведь нужные травы попадались и раньше, просто Ульвэ с Глебом этого не знали.
Евпатий поднял с земли клочок чего-то зеленоватого, на первый взгляд могло показаться, что это какой-нибудь болотный лишайник, но Евпатий точно знал, что это такое. Это были волоски шерсти болотного великана.
Если бы на месте Евпатия был следопыт Прошка, он тут же стал бы осматривать близлежащие деревья и то, как примята трава возле найденного клочка зеленой шерсти. Через какое-то время Прохор обнаружил бы одному ему заметные следы и, безусловно, отыскал по ним хозяина волосков, то есть болотного великана. Но у Евпатия были свои редкие способности, с помощью которых он и начал поиск так необходимого ему великана.