Хроники Саммуса Пожирателя
Шрифт:
Несколько человек пробежали через этот раскалённый адский водопад.
Вопли… На такие агонические вопли не был способен человек, даже их броня кричала от боли, она скрипела как дерево от сильного ветра, только громче и более остро. Большинство из них сразу бросились бежать в надежде, что боль сама отступит. Часть бойцов попадала на землю, словно пытаясь как можно быстрей умереть. Но масло объединившись с огнем, будто специально не спешило их убивать, дав почувствовать себя каждым участком тела, ибо жидкий огонь легко заплывал под броню и съедал плоть.
Конечно, каждый этот вопль был хорошо слышим с высокого холма, где находились командиры.
Анастасия отвернулась, и король это заметил.
— Не отворачивайся, дочь моя!.. Смотри внимательно в лицо войны. Люди гибнут всегда. Ты должна смириться с этим.
— Это
— Если всё время полагаться на сильных солдат, то слабые ничему не научатся. Железный Полк уже давно просиживает зад. Большинство из них ни разу не сражались в настоящем бою. А я даю им шанс окрасить свои клинки кровью… Ведь именно из Железного Полка вырастают Серебряные.
Принцессе даже не нашлось что ответить. Но от такого безрассудства со стороны отца, её мысли попросту не могли сдержаться:
“У каждого в голове своё собственное безумие. А его безумие наносит вред другим… Для него — жизнь, словно карты в игре Батвиц… Нет! Даже игроки переживают за свои карты, а мой отец… просто не думает о чужих жизнях”.
Солдаты со щитами держались как можно ближе к стенам крепости. И прислоняя верхнюю часть щитов к стене, они наклоняли нижнюю вниз, чтобы масло не могло на них задерживаться и как можно быстрей стекало на землю. Но даже так, их руки под щитами хорошо чувствовали ту враждебную ярость жидкого огня. Они терпели, терпели и терпели эту жгучую и пронизывающую до костей боль. Ведь если они дадут слабины, то жидкий убийца попросту заберёт их жизни. Единственное чего они желали, чтобы всё закончилось как можно быстрее. Человеку не свойственно так долго бороться с собственной болью. Однако даже когда некоторые капли масла попадали им под доспехи за шиворот или затекали целыми ручьями, что как плотоядные змеи играли под рукавицами и с жутким шипением пожирали кожу, они всё ровно стояли и стояли, словно кричащие от боли бездвижны статуи, которые пытаются пережить своё наказание в аду.
— Ааааааа! — раздался вопль за их спинами.
Этот вопль был спасительным. Подоспели солдаты с лестницами.
То облегчение, которое испытали те измученные бойцы со щитами, нельзя было описать словами. Они могли только прокричать в ответ. В этом боевом кличе будто читалась месть за всю пережитую боль. Они передали эстафету своим товарищам.
Чтобы поднять и приложить к стенам столь большие и тяжёлые лестницы, требовался необычный подход. Восемь носильщиков выбежали вперёд, натягивая верёвки. Тем временем двое выступали в качестве опоры, чтобы нижняя часть лестницы убиралась в землю и не двигалась. Они тянули верёвки под острым углом, поэтому те тратили много сил. Но подобные потуги стоили того, так как если лестница в такой позиции ляжет на вражеские стены, то их будет крайне сложно скинуть, ведь имея крутой наклон, они к тому же будут упираться в землю. А чтобы полностью откинуть их назад, у вражеских бойцов попросту не хватит сил. Единственное, что им остаётся это кидать на лестничные кончики лассо и тянуть в сторону; вдоль стен, чтобы опрокинуть эти тяжёлые конструкции набок. Но и это было учтено королевскими инженерами: кончики лестниц представляли собой конусные пики, где выступали крепкие и очень острые четверные лезвия. Соответственно, прилагать силу к такому острию было сравнимо разве что со звериным безрассудством.
И вот эти конструкции начали биться об стены и замирать.
— Цельтесь в тех, что с лестницами! — приказал командир своим лучникам.
Так как носильщики всё время находились в работе, у них не было возможности поднять щиты. Поэтому первый рой стрел умертвил довольно много рабочих. Однако заметив гибель столь важных для сражения пехотинцев, остальные солдаты тут же сплотились и закрыли тех щитами.
Приоритет людей с маслом так же был направлен на деревянные лестницы. Они загорелись, но это не смогло остановить Железный Полк; цепляясь за горящие перекладины, солдаты старательно пытались как можно быстрее их проползти. А огонь и масло всего-навсего не могли побороть такое плотное дерево. Ему требовалось очень много времени, но жизнь самого пламени была уж слишком короткой для подобного противника. То же коснулось и тарана, несколько бочонков с маслом и он начал полыхать как ведьмовский костёр. Толщина его древесных частей могла очень хорошо сопротивляться пламени, но сами люди теперь уже не могли катить это разражённое стихией орудие.
Несколько королевских пехотинцев забрались на стену. Там их встретила толпа копейщиков, которые почти сразу сделали атакующий выпад. И шипастая стена заколола вторгнувшихся наглецов. Затем копейщики отошли, и освободившиеся место вновь заполонили лучники.
Очередная пачка из Железного Полка прибыла на казнь, завидев эту вооружённую копьями толпу, они вдруг резко поняли, что вся королевская армия позади и внизу вовсе не единое целое с ними — отделившимися от стада овцами. Здесь на вершине стены они были сами по себе, численный перевес резко сменился в противоположную сторону. Выпад — и отряд вторженцев засочился красными ручьями от многочисленных колотых ран. Даже во время первого удара, на одного железного пехотинца приходилось по три острых наконечника; они попросту не могли оказать сопротивление.
— Мы не сможем пробиться, — сказала Анастасия своему отцу.
Тот недовольно нахмурился…
— Без осадных орудий мы ничего здесь не сделаем! — добавил один из военачальников. — Столь агрессивную оборону не сломить даже Вячеславу.
— Будут вам орудия… — спокойно ответил король. — Но стрелять камнями или бочками с подожжённым маслом они не станут… есть кое-что получше.
Вдруг со стороны вражеской крепости послышался сильный боевой клич. Вячеслав, как и все остальные не поняли, что он означал. Ведь никто из командиров не отдавал не единого нового приказа. Спустя какое-то время из-за скалы, окружающей крепость, выбежала целая армия, вооружённая мечами, копьями и топорами. Они не носили доспехи Железного Полка, а лишь кольчугу и кожаную броню. Войско окружило королевских штурмовиков, а затем это толстое кольцо, состоящее примерно из трёх тысяч человек начало смыкаться. И боевые кличи заглушились лязганьем лат и звоном мечей. Солдаты со щитами стоящие вдоль стен, погибли одними из первых. Битва была суровой, но боевой дух солдат Владимира превосходил королевский в три раза. И примерно такое же соотношение было между их армиями. В данный момент штурмовая армия насчитывала примерно тысячу солдат, в то время как вражеское кольцо давило их числом в три тысячи голов. И ко всему этому, лучникам на стенах, теперь было очень легко всаживать стрелы в зажатую тисками толпу; куда не выстрели — всегда попадёшь в противника.
Из-за своей прочной брони, Железный Полк держался неплохо, так как, не боясь за своё тело, они могли сосредоточиться на ответном нападении. Их мечи разрывали кольчугу врага, будто неистовые и небрежные когти зверя. Они будто в решающий момент поняли, что такое настоящая битва и тут же начали кровожадно растворяться в ней. Это была битва высокого боевого духа против ярости идущих на смерть солдат.
— Нужно выслать им подкрепление! — обеспокоенно сказала Анастасия.
— Нельзя! — воскликнул король. — Если мы отправим туда ещё солдат, то они очень быстро лягут под стенами их замка. Открыто сражаться с врагом под градом стрел — верное самоубийство.
— Но всё равно, раз уж ты выбрал этот бездумный план, то нужно продолжать натиск! Если их пехотинцы доберутся до наших лестниц, считай, что все эти люди погибли напрасно.
Король промолчал…
Вячеслав, сидел на своём коне и с невозмутимым лицом смотрел на быстрое сокращение своих зажатых в кольцо солдат. Чуть позже он посмотрел на того мужчину, что стоял на стене крепости; видимо это и был тот самый предводитель мятежников — Владимир.
Золотистая рукавица поднялась на уровень плеча и приготовилась сжать кулак; всадник собирался отдать новый приказ на штурм. Наверное, для того чтобы разбить вражеское кольцо и заодно лишить жизни как можно больше солдат Владимира, раз уж они так щедро вылезли из своего укрытия — один молниеносный набег и те не успеют вбежать обратно в крепость.
— Вячеслав, стой! — крикнула ему Анастасия.
Золотой всадник обернулся и замер, его рукавица опустилась.
— Что ты задумала, дочь? — спросил король.
— Раз уж у вас обоих не хватает ума, чтобы придумать план, в котором не надо жертвовать тысячами солдат, то я возьму командование на себя! — громко заявила она.
Окинув дочь смятенным взглядом, Григорий застыл…
Чуть позже его голова выровнялась, осматривая вражескую крепость.
— Ладно… делай, как знаешь, — пробормотал он.