Хроники сексуальных неврозов
Шрифт:
– Да, бросьте, какие тут тайны?
– Тотальное отсутствие мотивации, если в целом.
– А у меня – излишки мотивации, если в целом. Подпись: Поликарпов. Кстати, Вы заметили как смешно Поликарпов расписывается… Просто какая-то малограмотная закорючка….
– Нет, не заметил.
– Впрочем, я сама психолог по семейным проблемам. Поликарпов говорит, что я излишне мотивирована как женщина…
– Ну, это видно и без Поликарпова.
– Интересно, а как еще может быть она мотивировна,
– Дорогая моя, хватит о женщинах. Три месяца Вы говорите о женщинах!
– А Вы три месяца повторяете: хватит о женщинах, хватит. Теперь я знаю почему. Это потому что Вы – гинеколог… Почему Вы скрывали это?
– Да, я гинеколог. Про гинекологов ходит много анекдотов.
– Хорошо, давайте поговорим о мужчинах. Почему Вы как мужчина не видите, что те женщины, которые приходят к Вам ужасны? Это Ваши бывшие пациентки?
Шеин срывается с места и размашисто плывет к бортику бассейна. Молча выходит, торопливо идет в душ.
8. Мужское ЭТО сводит ее с ума
Тополь пожала плечами. К ней подплывает Рита.
– Я уве девятнадцать ваз написала в своем дневники наблюдений, что я мервавка… Что я нефнофная бытовая флюфка.
– И?
– И рука не двогнула, нет!
– И?
– И помогло, Юлия Петровна, сильно помогло!
Она переходит на шепот:
– Я понизила высокую самооценку своей привлекательности. Впервые за эти три дня ни один муффина не коснулся меня! А теперь я хочу, фтобы Поликарпов пофадил меня в темный туалет… Как Вы думаете, пофадит?
– В туалет? Зачем?
Они трогаются и плывут вместе «собачкой.
– Я того заслуживаю, как последняя гофняфка! За свою эмоциональную зафифимость от мужчин… Юля, а может я просто секфокоголичка?
– Вряд ли.
– Потому что, когда я вижу мужское ЭТО я начинаю сходить ф ума!
После паузы она спрашивает:
– Как Вы думаете, есть дуфа у евыка?
– При чем здесь ежик?
Рита снова о наболевшем:
– Пусть Поликарпов пофадит меня в туалет, и пусть меня там кусает мыфка за все грехи мои!
– Да что вы зациклились на этом Поликарпове, не понимаю?
9. Извращенное неземное наслаждение
Возможно в самом деле зря Риточка так часто думает о Поликарпове. Есть на свете люди, которые думают о нем еще чаще. Например, законная супруга. Не проходит и дня, чтобы она не звонила ему на работу.
Впрочем, не следует полагать, что Поликарпов так уж опечален этим. Не забывайте, что доктор – добрейшей души человек, он всегда в хорошем расположении духа.
Он обычно бодренько расхаживает по кабинету, разговаривая по телефону с ней. Как всегда заруливает за родную ширмочку и подогревается: одна стопочка… другая…
Сегодня он рычит:
– Ррррры… Ррррыыыы… Ты слышала, дорогая? Я умираю от ревности, умираю!
Господи, да почему же Поликарпов умирает от ревности? Такой красивый мужик – и умирает…
Есть причина, есть страшные аргументы.
В квартире Поликарпова сегодня лирический переполох. Две плотные мадамы за сорок (первая – жена Поликарпова, Вера Максимовна; вторая – ее подруга, Копылова; очень энергичная особа, замечу) оживлены.
Еще бы, ведь с ними – НЕЗНАКОМЫЙ мужчина!
А именно: Мулло, робкий паренек-таждик, мусоросборщик.
Вера Максимовна изрядно напугана и неуверена в себе, так как паренек предназначен ей в любовники (господи, господи…)
Зато умнице Копыловой энергии, как я уже сказал, не занимать.
Вера Максимовна прикрывает рукой трубку:
– Боюсь, Люся, ой боюсь! Может не надо?
– Надо! – сказала как отрезала Копылова. – Надо восстанавливать семью нетрадиционными способами! Измены укрепляют брак! Зачем ты тогда ходила к нему?
– К кому?
– К психологу!
Рохля Вера Максимовна лепечет в трубку:
– Лева, он положил мне руку… положил руку ты знаешь куда?
– Подозреваю! – рычит Поликарпов.
– Он правильно подозревает! – шепчет Копылова, прикладывая ухо к трубке. – Доигрался, голубчик!
– Мне это стыдно произнести. И кажется, я испытываю…
Копылова шепчет:
– … извращенное неземное наслаждение!
Поликарпов рычит:
– Ав-ав-ав! Я в ярости!
Вера Максимовна опять утопила трубку в своей пухлой ладошке, чтобы муж не слышал.
– Он говорит «ав», ты думаешь он в ярости?
– Конечно! Как можно от такого не прийти в ярость? На его глазах похищают красавицу-жену! Доигрался!
Она приказывает Мулло:
– Положи руку сюда. Какая у нее большая вожделенная грудь! Ты видел такую грудь?
– Да… – Мулло отдергивает руку. – У мамы.
– Чего ты боишься?
– Боюсь.
– Положи, там тепло.
– Там некрасиво… Я боюсь.
– Что-о-о? Да ты на себя посмотри – ты красивый?
Мулло вздыхает:
– И я некрасивый…
– Ну вот два сапога пара. Давай, клади руку.
– Там некрасиво… Я боюсь…
– Вот черт неумытый! Кто тебе сказал, что там должно быть красиво?
– У Хаттам было красиво… У Жанны было красиво…
– Убью, китаеза!
Мулло торопливо кладет руку:
– Так?
– Смелее! Мулло, ну ты искусник, ай-яй-яй! Тебе стало жарко, Вера! Говори «ах», Вера! Говори!
Вера Максимовна вскидывает к уху трубку:
– Ах! Лева, ты слышал – я сказала «ах»?