Хроники Трезура: Возрожденная
Шрифт:
Я взяла себя в руки, мысленно попросила у Велиара прощения за то, что позволила себе мимолетное отвлечение, и ровно произнесла:
– Нет.
Мужчина выдохнул от огорчения, практически касаясь моих губ, и потянулся к моему уху, обдав его своим дыханием:
– Тогда ты… точно не она. – Он по-свойски чмокнул меня в висок, как будто ему было это позволено и, прежде чем отклониться добавил: – Не привлекай к себе излишнее внимание. Не говори о том, чего не знаешь.
***
Когда мы добрались до «Цитадели зла», я просто кипела от нетерпения, негодования и непонятно чего еще. Мне нужно было срочно поговорить с Айве, рассказать, что со мной случилось. Узнать, как жить в мире, построенном ею, и как с этим смириться. Попросить ее научить быть частью новой для меня семьи и разобраться в поступках и мотивах Славы, которые до жути пугали и до боли терзали мою душу.
– Простите, госпожа, но повелительницы миров Эвелин нет, – отрапортовал человек, стоящий возле ее покоев по стойке смирно.
– Где она? – спросила я, не церемонясь и не распыляясь на приветствия.
– Простите, но мне это не известно.
За спиной я услышала вздох облегчения моего спутника, который неотступно за мной следовал, досаждая разговорами о том, что мне не следует сейчас встречаться с моей матерью, пока я не поговорю с ним и не узнаю, какую-то суперважную секретную информацию. Агент ноль-ноль семь недоделанный… Но сейчас я не была настроена играть в шпионов, поэтому лишь отмахнулась от него.
– Хорошо, – сквозь сжатые зубы, как можно спокойнее произнесла я. – Тогда скажи, когда она появится?
– Это мне тоже не известно.
В разговор вступил Асмодей:
– Госпожа, я думаю, вам будет лучше вернуться в ваши покои и дождаться возвращения повелительницы. Как только она появится, вас об этом известят.
– Не смей мне указывать, что делать!
– А его, – я указала пальцем на побледневшего охранника, – раз он такой никчёмный, четвертовать!
Ох!.. Я резко прикрыла рот ладонью. Это точно не могла быть я! В этот момент я почувствовала, как энергия прежней хозяйки сумела не только взять вверх над моими эмоциями, но и каким-то образом заставила меня произнести то, что я бы никогда не произнесла. Нечто непонятное, черное, нечистое, беспросветное, то, что было неотъемлемой частью прежней Мирославы, угнетало меня. Я тряхнула головой и досчитала до пяти, обретая над собой контроль.
«Черт! Мне только не хватало борьбы с самой собой!»
– Стойте! – Для большей убедительности я загородила собой мужчину, к которому уже тянула руки моя неотступная охрана. Та в нерешительности остановилась. – Я пошутила.
Я нервно хихикнула и обернулась к едва живому от страха человеку:
– Это шутка! Служи дальше! – и, стараясь скрыть эмоции по этому поводу, стремительно направилась к себе, избегая любого контакта с окружающими.
***
– У тебя пять минут на то, чтобы сообщить мне то, что, по твоим словам, является очень важным. – Я скрестила руки на груди, закрывая доступ к самой соблазнительной части своего тела, и, показывая свое нетерпение, стала отстукивать ритм ножкой. – Говори!
Асмодей прищурился, потер подбородок, явно не зная, с чего начать.
– Твое полное имя и должность? – услужливо подсказала я.
– Меня зовут Асмодей Анх Валиус. Но, прежде чем я продолжу, попрошу вас присесть.
Я нервно переступила с ноги на ногу, но уступила его просьбе и опустилась в мягкое кресло, закинув ногу на ногу, но все так же не убирая руки с груди.
– Заметь, сегодня я терпением не отличаюсь.
Мои слова заставили мужчину улыбнуться, но глаз это не затронуло. В них осталась холодная решимость.
– Когда, то давно, – он зарылся в волосы рукой, предавшись воспоминаниям, – я, окончив военное училище, поступил сюда на службу. Так как мой послужной список был безупречен…
– Не интересно. Ближе к сути.
– Я стал привилегированным военным. Моей первоочередной задачей являлась безопасность правительницы миров Эвелин.
– И что же входило в твои обязанности? – ехидно поинтересовалась я. – Наверняка не только ходить за ней по пятам и прикрывать ее своей грудью от пуль и прочих посягательств на ее жизнь?
Мужчину моя колкость нисколько не смутила, и он нахально улыбнулся:
– Твои намеки, Мира, более чем прозрачны. Если тебя интересует, спал ли я с ней, то спросила бы напрямую.
– Мне плевать, спал ли ты с моей матерью или нет.
– Не сомневаюсь.
– И что было дальше? Вы любили друг друга, и все такое…
– Нет, это была не любовь, а просто секс.
– Так, хватит, не хочу этого знать. – Я резко поднялась на ноги, давая понять, что разговор окончен. Но Асмодей не позволил мне уйти и вырос возле меня, как непреступная крепость.
– Отойди! – сердито произнесла я на радость сгущающейся темной энергии, которая только ждала повода, чтобы вырваться наружу.
– Однажды я стал невольным свидетелем одного любопытного разговора. Я дремал после бурной ночи, когда услышал спор Эвелин со своим приближенным, советником Римом.
Я села обратно в кресло, заинтригованная его словами.
– О чем они спорили?
– О вашей смерти.
– Что?!
– Да, у них была жаркая дискуссия, которая заставила меня пробудиться. Я стал прислушиваться – не все помню точно, как-никак восемь лет прошло, но помню суть разговора, показавшегося мне тогда очень странным.
Я не сразу почувствовала, что затаила дыхание, а в горле пересохло.
– Они спорили о том, стоит ли вас убивать.
Я нервно выдохнула.
– Эвелин сказала, что есть большая вероятность того, что ее дочь сгинет и на ее месте появится самозванка, которая может погубить все, чего она с неимоверным трудом добилась.
– А что ее советник?
– Советник, как ни странно, с ней не соглашался. Он говорил, что это все ничем не подкрепленные домыслы, и что ваша смерть не принесет ничего хорошего и подорвет устои планеты, которые с таким трудом удалось наладить. Потеря одного представителя власти ослабит их перед врагами, которые только и ждут момента, чтобы свергнуть Эвелин.
– Что конкретно они имели в виду, когда говорили, о самозванке?
– Я лишь услышал, что эта самозванка будет точной копией ее дочери, но внутренне будет от нее отличаться, что может привести к большим неприятностям, более серьезным, чем внешние враги, угрожающие всей планете в целом. Конечно, Эвелин в расцвете сил, она смогла поработить не одну планету, но остались еще те, кто ни при каких обстоятельствах не хочет с этим мириться.
От услышанного я потеряла дар речи. Только когда мои пальцы задеревенели от того, что я со всей силы сжимала подлокотники и проделывала в потёртой коже дырки, я чуть расслабилась.