Хрононавигаторы
Шрифт:
– Не обучен военному искусству, верно. Впрочем, как и ты. Ты забываешь, что восстание началось внезапно. Солдаты Ватуты уже подбирались, когда мы и не подозревали, что они готовятся напасть.
Мария сказала с волнением:
– Безумцы! Ватута гонит своих солдат на верную смерть! У нас есть защита от ядерных излучений. А на что надеются рангуны? Если хавроны и победят, ворвавшись сюда, то вскоре после победы погибнут.
– Возможно, они не знают об опасности ядерных излучений?
– А кто назвал это местечко Долиной гибели? Нет, Ватута намеренно жертвует своими
– Не только ими, но и собой. – Бах показал на дальний склон голой горы. В отличие от Марии и Кнудсена, академик обладал столь острым зрением, что не нуждался в оптике.
Мария долго вглядывалась, потом сказала:
– Он и другие Бессмертные. Анатолий, разреши мне прогнать всю эту свору с горы.
– Чтобы спасти от убийственного излучения? – спокойно поинтересовался капитан корабля.
– Чтобы угрозой немедленной гибели спасти от гибели не столь близкой.
– Тогда готовься! Снаряжение уже выгружено.
Вскоре воротился убежавший на передовую позицию Асмодей. Оружие было доставлено в самый критический момент, шел сильный натиск хавронов. Он преодолен, но в двух местах отступили. Рангуны готовят решающий штурм, подтягивают новые резонансные орудия. Они встретят отпор, но новое сокращение обороны не исключено. Кнудсен сердито сказал:
– Наотступаемся, пока не отдадим насосов. На человеческом языке это будет называться поражением, Асмодей!
Впервые киборг выглядел растерянным.
– Сделаем что сможем…
– У нас имеются и другие боевые средства, – сказал Бах. – Почему бы не использовать артиллерию хронолета: ядерные курдины, например. Они вмиг разнесут в пыль и прах все позиции противника.
– Да, разнесут, – с горечью сказал Кнудсен. – Но вместе во всеми, кто залег на позиции, – рангунами, хавронами, пленными дилонами. Хорошая миссия мира – истреблять сопротивляющихся! Хороший план спасения планеты: сейчас уничтожить тех, кого планируем спасти от гибели в дальнейшем! Запомни, Миша: что бы здесь ни случилось, корабельная артиллерия не будет задействована!
– Но наши вибраторы!.. – пробормотал смущенный Бах.
– Они убийственны только для тех, кто сунется под прямой удар. Вызывают болезненные потрясения, выводят из строя, но никого не превращают в пламя и пепел! Разница, Миша!
К ним подошла Мария. Киборг удивленно глядел на свою создательницу – она была в боевой форме. Мария сказала:
– Анатолий, все исправно: гравитатор обеспечит полет, силовая защита предохранит от вибраций, а излучатель однажды уже парализовал психику рангунов и хавронов – и сейчас подействует не хуже.
Асмодей радостно осклабился.
– Капитан, позволь и мне в набег! Давно хочется врукопашную, в смысле – с огнем из глаз и пальбой из бластера… С того боя у пещеры, где я один против целой шайки…
У него прожекторно вспыхнули глаза. Кнудсен прервал отрадные воспоминания киборга:
– Летите вместе!
С места, где стояли хронавты, хоть оно было и в низине, хорошо наблюдался полет Марии и Асмодея на склон горы, где затаились нападающие. Гравитаторы не обеспечивали ни высокого подъема, ни большой скорости,
– Воительница! – восторженно орал Бах. – Нет, какая воительница! Все перед ней падают. Анатолий, вглядись, как она атакует!
Кнудсен опустил бинокль и холодно проговорил:
– Напрасно ликуешь, Миша. Рангуны падают, а не замирают. Вспомни пещеру, где она спасла тебя. Сегодня нападение не удалось. Ватута понял, что излучатель – короткофокусный, далеко не разит.
Теперь и Бах разглядел, что сражение не так радужно, как поначалу представилось. Враги разбегались от Марии, а не цепенели, парализованные облучателем. Она настигала то одного, то другого, настигнутый валился и снова поднимался, когда она преследовала другого. В пещере рангунам некуда было бежать, здесь они умело рассредоточивались. И те, что оказывались позади Марии или Асмодея, вдогонку направляли на них резонаторы. Ватута скрылся – ни Бах своим невооруженным глазом, ни Кнудсен в бинокль не углядели его среди сражающихся.
– Нет, но почему облученные сразу поднимаются? – вдруг вознегодовал Бах. – Они же парализованы! Асмодей проверял все облучатели, ни один не отказывал.
Кнудсен усмехнулся.
– Недооценили Ватуту. Он не сомневался, что мы применим парализаторы. Присмотрись – и рангуны, и хавроны надели на головы металлические сетки, чтобы ослабить излучение.
– Тогда надо скорей выводить обоих из боя, пока их не сразили резонаторами, – сказал обеспокоенный археолог.
– Я уже послал приказ возвращаться.
Возле Кнудсена и Баха опустились Мария и Асмодей. Асмодей ухмылялся: ему понравилось, что противники разбегались врассыпную.
– Трусы! – выразился он о вылазке в стан противника. – Никто не принял честного боя один на один.
Мария расценивала вылазку иначе.
– Полная неудача! Я и подумать раньше не могла, что нападение с таким оружием, как парализаторы, не даст никакого эффекта.
– Эффект есть, но не тот, какого мы ожидали, Мария, – Кнудсен говорил как всегда спокойно и неторопливо. – Ватута знает, что мы не собираемся уничтожать рангунов, только отбрасываем их, и принял свои меры. Посмотри вправо, куда умчался Асмодей. Там скоро прорвут нашу оборону.
На правом крыле по-прежнему клубилась пыль, оттуда доносился режущий визг резонаторов, распарывающих гранит. Дилоны, оборонявшие подступы к насосам, сражались молча, телепатируя один другому команды Асмодея. Неподалеку тонкая струйка воды стекала в небольшой приямок. Три компрессора, высасывая воду из приямка, вгоняли ее в колодец. Из пыли вырвался Асмодей.
– Прорвали? – спросил капитан хронолета.
– Прорвали! Остановил их на последней линии. Люди, спасайтесь! Скоро хавроны Ватуты перенесут свои резонаторы и прицельно ударят по насосам. Я приказал убираться всем, кто прокладывает канал с горы в долинку. Побегу обезвреживать заряды, заложенные по склону. Ими хочет завладеть Ватута. Я ему этой радости не дам!