Хронопилот
Шрифт:
ОТТО, мнемокристалл с памятью которого Алекс поместил в Кибермозг гравилета, металлическим шепотом проповедовал недопустимость временных парадоксов и ратовал за скорейшее возвращение в будущее.
— Не понимаю, что вас удерживает здесь, сэр? — вежливо вопрошал он.
Алекс не отвечал, он думал о своем. Было бы неплохо наведаться в город. Но это крайне рискованно. Оккупационные власти, вероятно, контролируют окрестности и держат мирное население в постоянном страхе за свое будущее. Возможно, проводятся карательные операции против партизан и сил городского подполья — если существуют те и другие. Нельзя исключать
Хельга, легко порхая среди зелени и цветов, собирала редкие последние ягоды этого лета. Окружающий мир не восхищал ее. Она лишь определяла процентное содержание канцерогенных веществ в почве и воздухе и сопоставляла эти данные с исходной информацией из третьего тысячелетия. Вывод напрашивался сам собой: в будущем было куда опаснее дышать свежим воздухом и лежать на земле. Хельга была прекрасным наблюдателем и аналитиком, оценивала действительность по степени безопасности для человека.
ОТТО выгрузил из контейнера, замаскированного под бомболюк, четыре почти одинаковых пятидесятикилограммовых валуна. Это и были начиненные биокомпьютерами хрономаяки, которые должны были поведать руководству Хроноразведки о том, что беспримерный эксперимент оправдал их надежды.
Неслышной поступью Хельга подошла к Алексу, опустилась возле него на колени и протянула сложенную лодочкой ладонь, полную земляники:
— Попробуй, любимый!
ОТТО опять не упустил случая напомнить о своем существовании:
— Сэр, я рекомендовал бы вам поторопиться. Нас обнаружили. Вы знаете, что собой представляет немецкая служба безопасности? Они поднимут на ноги гарнизон, дислоцированный в Брянске, и прочешут лес. Что тогда прикажете делать, открывать беглый огонь, или удирать сломя голову?
— Не обязательно сразу бежать в будущее. В любое время можно сменить место стоянки. К тому же я подумываю о вылазке в город.
— Это безрассудство, сэр! Я категорически против! — твердо заявил ОТТО. — Я не поручусь за вашу безопасность. К тому же в этом случае велика вероятность временных парадоксов.
Алекс попробовал убедить биотронного друга в обратном.
— Пойми же, ОТТО, мы попали в тупиковое ответвление хронополя, где законы причинности не действуют, и твои парадоксы — теоретический абсурд.
— Это не доказано! — ответил ОТТО.
— Да здесь, если хочешь знать, можно делать все что угодно, и это никак не отразится на нашем будущем, поскольку у этого мира будущего может не быть вовсе.
— Однако эта реальность существует как минимум четыре года, — парировал ОТТО. — То есть этот мир проявил себя как достаточно стабильный.
— Но не станешь же ты утверждать, что эта реальность — единственно верная, та, что нас породила?!
— Не стану. Это иная реальность, но она также имеет право на эволюцию. Если уж на то пошло, то еще неизвестно, какая из реальностей является истинной.
— Ну, ты даешь! — не выдержал Алекс. — Твои рассуждения — сущий бред!
ОТТО обиделся и замолчал.
— Ладно, старина, не дуйся! — понял свой промах Химмель. Нельзя было забывать, что Кибермозг обладает весьма болезненным самолюбием, а потому очень раним. — Я не хотел тебя обидеть!
Пока ОТТО и пилот спорили, Хельга определилась на местности и обозначила хрономаяками вершины идеального квадрата со стороной длиною в сто метров. В центре квадрата стоял гравилет. Чуть позже Алекс включил все четыре маяка, а ОТТО выстрелил в воздух фоторакетой, с которой через полминуты был получен качественный снимок лесной вырубки, сделанный в инфракрасных лучах. В центре снимка симметричной кляксой чернело пятно гравилета, и изумрудной зеленью невидимых глазом лучей горел периметр хроноквадрата. Аппаратура функционировала нормально.
— Генерал Бартон будет доволен, — насмешливо сказала Хельга и позвала: — Алекс, пора загружать информацию.
— Сейчас, — кивнул хронопилот, возясь в гравилете с выносной клавиатурой первого маяка. — ОТТО, я буду лаконичен. Напишу одно слово — «ТУПИК» и поставлю дату. Хорн умный, он поймет.
— Сэр, я сейчас вот о чем подумал. Если параллельная реальность в скором будущем не сливается с истинной реальностью, то куда, собственно, мы будем возвращаться?
Хронопилот остановился как вкопанный. Слова Кибермозга явно ему не понравились. Подошедшая Хельга тронула его за рукав комбинезона:
— Алекс, мне показалось, что вон из той чащобы кто-то следит за нами!
2
Шеф Брянского гестапо оберштурмбаннфюрер СС Ренке мерил шагами диагональ своего кабинета. За окном ярко светило солнце, неумолчно ворковали голуби. «Голуби везде голуби. И в Берлине, и в Риме, и в Брянске», — отвлеченно думал Ренке, и его интеллигентное ухоженное лицо посещала редкая теплая улыбка.
Ренке был плотен, широк в плечах, коренаст. Лицо широкое, властное; лоб изрезан морщинами. Глаза — под нависшими бровями — выцветшие, неопределенного цвета.
Два года провел Ренке в русской провинции и давно привык к тому, что сидит в глубоком тылу. Он вел размеренную жизнь холостяка, насколько это было возможно в военное время. Но к службе своей относился с особым рвением, требуя того же и от других. По вечерам Ренке посещал офицерское казино, но никогда не играл. Пил мало, женщинами почти не интересовался.
Начальство его не жаловало. Он был упрям, заносчив и дерзок. Зато быстро навел порядок на Брянщине. Не так давно лес кишел партизанами, теперь же о них осталась только жалкая память. Один Бог знает, сколько декалитров «Циклона Б» пошло на очистку леса от «красной заразы». Зато теперь беспокоиться не о чем. В дальних лесах уничтожено все живое: люди, звери, птицы, а в ближних прятаться негде.
Год назад вдруг появились новые заботы. В Брянск прибыла группа военных инженеров. Шли разговоры о строительстве какого-то сверхсекретного объекта. Инженеры колесили по лесу, и Ренке с ног сбился, обеспечивая их безопасность. Наконец оптимальное место для объекта было найдено, все документы оформлены. В лесу поставили бараки концлагеря для будущих строителей. Привезли и разместили свыше десяти тысяч трудоспособных мужчин. Именно эти заключенные проложили дороги и линии связи, провели железнодорожную ветку, построили аэродром, многочисленные подземные коммуникации и главное — секретный объект, который в официальных документах называли лаконично: «ПОЛИГОН». Когда основные сооружения были построены, заключенные отрыли могилы для себя. Они слишком много знали.