Хронос Изгоев
Шрифт:
— Это что?.. — осторожно спросила она. — Ещё один ПП?..
— О, вовсе нет. Это как раз легальный препарат, пусть и дефицитный, — подведя Нойр к лавке, ответил Кемром. — Кровь зверя. Боевой стимулятор, востребованный среди элитных подразделений Красмор.
— А такие есть? — Нина вскинула бровь. — Никогда не слышала, чтобы там хоть кого-то выделяли.
— Именно поэтому они и элитные. Я бы сказал, что большинство утилизаторов оттуда — во всяком случае, многие из них как раз имеют при себе не меньше одной ампулы, — заговорщицким шёпотом сообщил дезертир. — Можешь
На футляре серебристыми буквами было выведено «legarakeraj-r jedera». Нина застыла возле прилавка, задумчиво глядя на выложенный к продаже стимулятор. Кровь зверя, странное название эхом отразилось в её голове. Кемром проследил за ней взглядом, направив к девушке горящую синевой линз маску. Раздался суховатый смешок, а затем капитан развернулся и ушёл, оставив Нойр в одиночестве.
В то же время Эммерих занимался одним из поручений Кегана — поиском наёмницы по имени Хелена Хольт. Музыкант явился к нему с этим требованием, когда Эммерих как раз завтракал за одним из столиков в «Рентгене». Он старался держаться спокойно, но во взгляде сквозило напряжение. Несмотря на то, что странник не знал, для чего Аматрису понадобилась Хольт, спорить Ландони не стал. Закончив с едой, он немедленно отправился в «Липехан», где обычно ошивались местные наёмники.
Внутри оказалось прокурено и темно. Слышались голоса и смешки, исполненный гниением запах триумфа заползал в ноздри, вспыхивали огоньки сигарет. Оптические импланты Эммериха мгновенно оценили обстановку, пересчитав завсегдатаев и имеющееся у них оружие. В помещении набралось около двадцати человек, вооружённых винтовками и пистолетами, мечами и саблями, ножами и штурмовыми карабинами. За головы многих из собравшихся на Единой Высоте объявлены награды, судя по выдержкам из базы данных, которые вспыхнули перед глазами странника.
Хольт сидела за барной стойкой и с каменным лицом пила черноводное. На голове её была чёрная фуражка с кокардой в виде чернозорьского герба, изображающего серебряное безлиственное дерево и встающее позади него алое солнце. Несмотря на то, что женщина была белокожей, её лицо покрывал слой белой краски, в то время как губы — тёмно-фиолетовая помада. В остальном внешний вид наёмницы ничем не отличался от того, что обычно носили обитатели этих земель: пыльник, свитер с бронежилетом, штаны и сапоги.
— Давно не виделись, — сухо проговорила Хольт, далее не поворачиваясь, — Эммерих.
— Давно, — согласился тот и сел рядом. — Есть работёнка. Интересует?
— Только не говори, что сопровождать пташку.
— Нет… то есть, да, но только другую, — Эммерих вздохнул. — Ты же сейчас не работаешь на того Кемрома?
— Нет, — ровно ответила она и повернулась, глянув на него своими фиалковыми глазами. — Значит, Нина и Элиот снова с тобой?
— Кеган, — уточнил Ландони, — теперь он носит это имя, и, кажется, вместе с ним стал ещё более невыносимым. Послушай, Лена, он поручил мне найти тебя, но что-то я не верю, что это из соображений безопасности. Он что-то задумал.
— Как и всегда, — Хольт вышла из-за стойки. — Ладно, пойдём. Я найду Нину, а ты иди к старшему.
Эпизод сорок пятый
Нулевая Высота: Заповедник
мастерская Сорина
10-4/999
В мастерской Кегана встретил мужчина неопределённого возраста: что-то между двадцатью и пятьюдесятью. Держался местный механик нарочито уважительно — и в чём-то, как показалось Аматрису, затравленно. Незнакомец назвался Сорином и, проигнорировав попытки придать визиту менее официальный тон, сразу подвёл к одному из верстаков. На исполосованной временем столешнице лежало разобранное устройство, на первый взгляд напоминающее протофон.
— Пространственный хронолокатор, — заговорил Сорин, глянув на визитёра помутневшими от экзитиоза глазами. — Я как раз занимался его изучением, когда вы пришли. Как видите, прибор сделан весьма хитро.
— А в чём хитрость? — Кеган покрутил в руке одну из микросхем. Ничего уникального в ней не было: точно такую же можно увидеть, если в поисковике вбить запрос по схожей тематике.
— Здесь нет ни кремния, ни пластика. Провода, что были, я отнёс на экспертизу нашей госпоже лекарии…
— Лекарии? — Аматрис отложил микросхему.
— Именно так. Пока нам удалось выяснить, что то, что мы считали проводами, на деле является кровеносными сосудами.
— Часть деметаллового века, значит.
— Вовсе нет. Ни с мощами, ни с самими демиургами хронолокаторы не имеют ничего общего. Пока мы оба склоняемся к тому, что в основе этих технологий лежат… ткани человека.
— Не припомню, чтобы существовала хоть одна эпоха, где человеческое тело хоть в чём-то зижделось на принципах биомеханики, — задумчиво проговорил Кеган и нахмурился, дотрагиваясь до экрана. — По вашей логике, надо полагать, это хрусталик?
— Нет, это уже как раз пластик. Корпус, по моим прикидкам, собрали с полвека назад, плюс-минус десять лет. А вот в основе, да, в основе человеческая биомеханика. За одним исключением — демитира. Чистейшего, без огранки. Благодаря нему хронолокатор и работает.
— Не понимаю. Демитиры неоднократно исследовали: они точно не имеют свойства накапливать энергию.
— Не энергию. Элегию.
— Элегию?
— Для человека, которого мне представили чуть ли не учёным, вы задаёте слишком много вопросов, господин Аматрис, — обескураженно сказал Сорин. — Благодаря прочим компонентам технической составляющей демитиры каким-то образом способны аккумулировать элегию и, если так можно выразиться, управлять ею, а вместе с тем — контролировать материальность носителя хронолокатора, позволяя ему тем самым не только развоплощаться, но и телепортироваться.
— Выглядит интересно, — задумчиво сказал Аматрис.
Вскоре Сорин оставил Кегана в одиночестве. Перед тем, как уйти, мастер подтвердил намерения Кемрома оставить пространственный хронолокатор музыканту. Когда Аматрис склонился над прибором, его неожиданно посетила уверенность, будто тот был ему раньше знаком.
Вдруг дверь захлопнулась — отзвук удара вибрацией прошёл по стенам, и Кеган нехотя оторвал взгляд от разобранного на верстаке хронолокатора. У входа в мастерскую стоял Эммерих и крепил к двери засов. Когда странник повернулся к Аматрису, тот увидел, что красморовец был напряжён.