Хрупкий абсолют, или Почему стоит бороться за христианское наследие

Жижек Славой

8. Анализ

Итак, стратегема «Лакан +» может быть названа привилегированной в анализе Жижека. Что же он анализирует при помощи этой стратегемы?

— Произведения (массовой) культуры; и цель этого анализа — сделать свои идеи более понятным и доступными как для читателя, так и для себя самого [16].

Мы начали предисловие с того, что «основной» вопрос Жижека — условия субъективации. Для анализа этих условий он и обращается к различными примерам той культуры, которая порождает субъект. Например, непосредственно субъективации посвящена статья об искусстве прерафаэлитов и «Синем бархате» Дэвида Линча. В ней процесс становления субъекта соотносится

с женской депрессией и переворачиванием кажущихся само собой разумеющимися причинно–следственных отношений [2:64]. В другой ситуации субъективация рассматривается сквозь призму «Бегущего по лезвию бритвы», где репликант создается в условиях корпоративного капитала и представляет собой «чистого субъекта», а утверждение «я — репликант», аналогичное альтюссеровскому «я в идеологии», оказывается единственной возможностью подтвердить свою принадлежность Другому [1:81–2].

Важно отметить, что Жижек анализирует не сам текст (Фрейда или Лакана, Хичкока или Линча), а именно культурные стереотипы, рецепцию текста. Например, в истории с Моисеем. Жижек пишет о том, что Фрейд целит в самое ценное в еврейской культуре, в фигуру Моисея, доказывая, что тот был египтянином, а не евреем. Тем самым Фрейд якобы подрывает основания антисемитизма. Однако речь идет именно о распространенном в культурном пространстве представлении о книге «Человек Моисей и монотеистическая религия», а не о самом тексте Фрейда. Жижек рассматривает не мысль Фрейда, но мысль ему приписываемую, своего рода культурную фиксацию.

Вопрос «что анализирует Жижек?» указывает и на те стратегемы, которые известны как некие общие цели Словенской Лакановской школы (к который, помимо Славоя Жижека, принадлежат Аленка Жупанчич, Младен Долар, Рената Салецл и другие). А именно: 1) прочтение сквозь призму Лакана классической и современной философии, 2) дальнейшая разработка лакановских теорий идеологии и власти, 3) лакановский анализ культуры и искусства (в первую очередь кино).

9. Словом и делом: реальное

Обращаясь к Лакану в развитии, Жижек неизбежно фокусирует свое внимание на его интересе к реальному, которому в последние годы работы Лакан уделял особое внимание. Реальное — источник символизации и отход этого процесса; это — неудача тотальной символизации и стремления к прозрачности референции. Реальное просматривается только в структурных эффектах, которое оно производит в повседневности, но при этом оно не существует с точки зрения субъекта, исходя из позиции Другого. Еще одна причина неизбежного интереса Жижека к реальному — определение его как неумолимой призрачной логики капитала, структурирующего символические отношения, а также его явление во взаимоотношении с либидо [22]. Призраки, порожденные этой экономикой либидо–капитала, оказываются реальнее реальности; истиной становится то, чего никогда не было, но что предстает перед нами, когда мы оборачиваемся назад. Временная последовательность возникает за счет вневременного реального, и каждая временная реальность конституирует свое вечное исключенное из времени реальное.

Где же располагается в отношении «этого» реального субъект? — Он отчужден в означающее; и реальное в нем исключено из символического, парадоксальным образом оставляя пустоту как позитивное условие его существования. Какую позицию занимает субъект в отношении своего собственного знания о происходящем? Что он делает, исходя из знания или незнания? Жижек говорит о трех позициях, занимаемых субъектом. Во–первых, мы обнаруживаем классического для психоанализа субъекта — Эдипа, который «совершает действие (отцеубийство), поскольку не знает, что делает». Во–вторых. Эдипу Жижек противопоставляет Гамлета, который знает, и именно по этой причине не способен перейти к делу (мести за убийство отца)» [19:5]. Помимо этих двух отношений с реальностью, Жижек обнаруживает и третью формулу: герой «прекрасно знает, что делает, и все же продолжает делать» [19:6]. Первая формула представляет традиционного героя, вторая — героя раннего модернизма, третья характеризует героя рефлексивной постсовременности. Этот третий герой хорошо известен по фильмам в жанре нуар. Все эти герои занимают ту или иную позицию в отношении порочного круга, образованного желанием и законом, желанием, возникающим благодаря действию закона. Здесь–то и появляется фигура Святого Павла. Здесь–то и может снизойти агапэ неожиданно для самого себя совершенного поступка. Что это за поступок? — «Смерть для закона», т. е. символическая смерть, позволяющая начать все сначала. Если традиционная модель возвеличивает поступок, в основе которого лежит принесение себя в жертву ради самого ценного, некой Вещи, то логика Святого Павла говорит о радикаль- ном жесте, конституирующем субъективность как таковую — об убийстве самого в себе дорогого. Исходя из этой логики, Жижек и позиционирует себя как «материалиста в духе Святого Павла» [17:ix].

Библиография

1. Жижек С. Существование с негативом // Художественный журнал, № 9 М., 1996. С 79–83.

2. Жижек С. Дэвид Линч, или Женская депрессия // Художественный журнал, № 12, М., 1996. С 58–64.

3. Жижек С. Власть и цинизм // Кабинет А. 1998. СПб.: Инапресс. С. 163–174.

4. Жижек С. Возвышенный объект идеологии. — М.: Художественный журнал, 1999.

5. Жижек С. Вещь из внутреннего пространства // Художественный журнал. М., № 32, 2000. С. 25–35.

6. Жижек С. Кант и Сад: идеальная пара // Трансфер–экспресс, № 3, СПб., 2000.

7. Жижек С. Киберпространство, или Невыразимая замкнутость бытия // Искусство кино, № 1. М., 2000.

8. Жижек С. «Матрица», или Две стороны извращения // Искусство кино, № 6. М., 2000; Жижек С. Заметки о сталинской модернизации // Художественный журнал, № 36, 2000. М., С. 16–23.

9. Жижек С. Внутренняя трансгрессия // Кабинет Ё. 2001. СПб.: Скифия. С. 183–200.

10. Жижек С. «Что делать?» — 100 лет спустя // Художественный журнал, № 37/38. М., 2001, С 7–8.

11. Жижек С. Возлюби мертвого ближнего своего // Художественный журнал, № 40, 2001. С, 65–69.

12. Zizek S. (ed) Tout ce que Vous avez toujours voulu savoir sur Lacan sans jamais oser le demander a Hitchcock. R: Navarin, 1988.

13. Zizek S. Looking Awry. An Introduction to Jacques Lacan through Popular Culture. Cambridge, Mass., London: MIT Press, 1991.

14. Zizek S. Why does a Letter always arrive at its Destination? // lacanian ink, №2, 1991. P 3–27.

15. Zizek S. The M'etastas'es of Enjoyment. Six Essays on Woman and Causality. L, N.Y.: Verso, 1994.

16. Zizek S. Taking Sides: A Self—nterview // The Metastases of Enjoyment. Op. cit.P. 167–217.

17. Zizek S. Burning the Bridges // The Zizek Reader. Blackwell Publ., 1999. P. vii-x.

18. Zizek S. The Undergrowth of Enjoyment: How Popular Culture can Serve as an Introduction to Lacan // The Zizek Reader. Blackwell Publ., 1999 P. l1–36.

19. Zizek S. From the Myth to Agape // European Journal of Psychoanalysis, №8–9, 1999.

20. Бадью А. Апостол Павел. Обоснование универсализма. — М.; СПб.: Московский философский фонд, Университетская книга, 1999.