Хрупкое сердце
Шрифт:
Итак, бабу будет изо всех сил молиться на Кундо. Кундо глупа, а я умна. Я быстро приберу ее к рукам. На этом можно будет как следует заработать. Только подумать немного, и я смогу заставить Кундо все делать так, как мне захочется. Ведь если Ногендро-бабу окажется во власти чар Кундо, то станет игрушкой в ее руках. А Кундо должна стать игрушкой в моих руках. Вот тогда мне наверняка кое-что перепадет. Если для этого придется бросить службу, я пойду и на это. Что только не делает Дурга [36] !
36
Дурга—
Итак, я отдам девчонку Ногендро, но не сразу. Сначала некоторое время я буду ее прятать. Любовь крепнет в разлуке. Если Ногендро надолго разлучить с Кундо, он станет любить ее еще сильнее. А когда ему станет совсем невмоготу, вот тогда-то я и покажу Кундо. Ну, если это не сломит счастье Шурджомукхи, значит, оно действительно прочное. А пока я займусь Кундо. Только для этого придется отправить бабушку в Камаргхата, иначе скрывать Кундо будет невозможно».
Наметив такой план, грешница Хира приступила к его осуществлению. Под каким-то предлогом она отправила бабушку в деревню Камаргхата к родственникам, а сама с большими предосторожностями оставила Кундо в своем доме.
«Какой замечательный человек Хира! — думала Кундо, ежеминутно испытывая на себе ее заботу и доброту. — Даже Комола меня так не любила, как любит она».
Хира ссорится. Ядовитое дерево цветет
Итак, Кундо должна целиком подчиниться воле Хиры! Но это не все! Надо еще сделать так, чтобы Шурджомукхи стала бельмом на глазу Ногендро. Именно с этого следовало начинать. И Хира направила все свои усилия на то, чтобы разорвать ту единую нить, которая связывала сердца супругов.
Однажды утром грешница Хира пришла в господский дом и принялась за свою обычную работу. В доме Дотто находилась еще одна служанка по имени Коушолья. Коушолья постоянно завидовала Хире, так как та считалась главной служанкой и пользовалась особой милостью госпожи.
— Сестра, — обратилась к ней Хира, — сегодня мне что-то нездоровится, ты не заменишь меня?
Коушолья боялась Хиры и потому не могла не согласиться.
— Что же поделаешь, иди! Одному хозяину служим. Если тебе нездоровится, я сделаю все, что надо.
Хира только этого и ждала; ей нужно было услышать хоть что-нибудь в ответ на свой слова, чтобы найти зацепку и затеять скандал.
Она откинула голову назад и закричала:
— Ишь, обнаглела как! Я тебе покажу, как ругаться!
— Что ты говоришь? — удивилась Коушолья. — Когда я ругалась?
— «Когда я ругалась?» Что ты сказала о моем здоровье? Что я, при смерти, по-твоему, что ли? Она мне сочувствует! Чтобы люди сказали, смотрите, мол, какая добрая! Пусть тебе нездоровится!
— Пусть, — согласилась Коушолья. — Чего ты так сердишься? Все умрем когда-нибудь, Яма никого не забудет, ни тебя, ни меня...
— Пусть он
Терпенье Коушольи лопнуло.
— Чтоб тебе ослепнуть! — завопила она. — Чтоб тебе провалиться! Пусть тебя не забудет Яма! Проклятая! Сто болезней на твою голову!
37
По представлению индусов, первые слова, произнесенные человеком после пробуждения ото сна, обязательно сбываются.
В искусстве браниться Коушолья превзошла Хиру и Хира, потерпев поражение, пошла жаловаться хозяйке.
Если бы в это время кто-нибудь внимательно присмотрелся к ней, он не увидел бы на ее лице и следа гнева, напротив, в уголках ее губ притаилась усмешка. Но не успела она переступить порог комнаты Шурджомукхи, как лицо ее запылало гневом, и она тотчас же пустила в ход богом данное женщинам оружие, а именно — слезы.
Шурджомукхи рассмотрела «поданную жалобу» и вынесла справедливое решение — виновата Хира. Однако по настоянию Хиры Шурджомукхи сделала легкое внушение Коушолье, но для Хиры этого оказалось недостаточно.
— Если вы не прогоните эту женщину, я уйду от вас, — заявила она.
Шурджомукхи рассердилась:
— Это уж слишком, Хира! Ты ведь первая затеяла ссору. Ты виновата, и ты же хочешь, чтобы ее уволили? Я не могу допустить подобную несправедливость. Если хочешь, уходи сама, я тебя не держу.
Хира только этого и ждала.
— Хорошо, я уйду, — сказала она и, заливаясь слезами, отправилась на половину хозяина.
Хозяин был один.
— Почему ты плачешь, Хира? — спросил он, увидев ее заплаканное лицо.
— Велите рассчитаться со мной.
— Что такое? — удивился Ногендро. — Что случилось?
— Меня уволили... Меня уволила госпожа.
— Что ты натворила?
— Коушолья меня оскорбила, я пожаловалась. Госпожа поверила ей и уволила меня.
Ногендро засмеялся и покачал головой:
— Это все ерунда, Хира, говори, что случилось на самом деле?
— На самом деле я ухожу, — прямо ответила она.
— Почему?
— Госпожа неразборчива в выражениях, она не всегда думает, кому и что можно сказать.
Ногендро нахмурился:
— Это еще что такое?
Теперь Хира сказала то, ради чего все это и затеяла:
— Госпоже Кундо хозяйка тоже наговорила невесть чего, поэтому госпожа Кундо и ушла из дома. Мы боимся, что и нам скажет что-нибудь такое. Лучше уж заранее уйти.
— На что ты намекаешь?
— Мне неудобно говорить вам об этом.
Лицо Ногендро потемнело.
— Иди домой, — сказал он, — завтра я позову тебя...
Затея Хиры удалась как нельзя лучше.
Ногендро встал и направился в комнату Шурджомукхи. Хира незаметно последовала за ним.