Хрущевцы
Шрифт:
В продолжение своего слова я напомнил Поспелову некоторые из их антимарксистских и антиалбанских вылазок, и отметил, что на том пути, на который встало советское руководство, никак не может быть дружбы.
– Вы вмешиваетесь во внутренние дела советского руководства, - сказал он.
– Говорить, что тот или иной взгляд или поступок того или иного руководителя неправилен, - ответил я Поспелову, - это вовсе не вмешательство во внутренние дела данного руководства. Нам никогда не приходило и не приходит в голову вмешиваться в ваши внутренние дела. Однако вам следует уяснить себе, что мы также не позволяли и ни в коем случае не позволим, чтобы советское руководство вмешивалось во внутренние дела нашей партии. Каждая партия -хозяин в своем доме.
Правда, - отметил я далее,- между двумя нашими партиями имеются большие идеологические разногласия. И мы открыто, в соответствии со всеми ленинскими нормами, высказали вам наше мнение о них. Вы взвились до потолка и, помимо всего другого, эти идеологические разногласия распространили и на другие области. Микоян хотел испугать нас "тяжелыми ситуациями", которые создадутся в нашей партии, и это была угроза. Вы видели обстановку у нас, - сказал я ему, - поэтому расскажите и Микояну о том, что вы видели на IV съезде нашей партии, скажите ему, насколько "расколота" наша партия!
Эти подлецы, помимо всего прочего, добивались пересмотра всех соглашений и протоколов о кредитах, которые они предоставили нам на текущую пятилетку. И для этого они хотели, чтобы я поехал в Москву.
Мы решительно отвергли эти их враждебные нам требования, за которыми скрывались темные замыслы.
– Экономика - это другая область, на которую вы распространили существующие между нами идеологические разногласия, - сказали мы Поспелову и Андропову.
– Это идет вразрез с марксизмом; более того, это не к лицу такой партии и такому государству, как ваши.
– Не понимаем вас, - сказал Поспелов.
– В чем вы видите это?!
– Имеются десятки фактов, - сказали мы.
– Но возьмем хотя бы ваше обращение с нашей экономической делегацией, съездившей в ноябре прошлого года в Советский Союз. Она целые месяцы возилась в Москве. Никто не принимал, никто не слушал ее. Только за дни своего пребывания там, помимо всего другого, наша экономическая делегация направила вашим соответствующим органам более 20 писем и телеграмм, но ответа никакого не получила, никакие вопросы не обсуждались, никаких документов не было подписано. Что вы думаете, не понимаем мы, почему вы встали на такие позиции, отдающие шантажом? Когда к вам приезжают югославы, вы с ними заканчиваете переговоры за 10 дней.
– Приехал к вам в Москву и военный министр Индонезии и вы сразу же заключили соглашение, предоставив ему крупные кредиты на вооружение, -сказал я им, - тогда как на маленькую социалистическую Албанию,с которой вы имеете и соглашения, перестали обращать внимания.
– Надо будет вам приехать в Москву для переговоров, - сказали они, повторяя настоятельное требование Хрущева о том, чтобы я поехал туда.
– - Мы дали вам и письменный ответ, - сказал я, - нам незачем ехать в Москву обсуждать проблемы, которые давно обсуждены и решены. Вам хорошо известно, что соглашение о кредитах на нашу будущую пятилетку мы обсуждали и составляли вместе, причем не только в принципе, но и детально, по всем объектам. На его основе приехали сюда советские специалисты, были составлены проекты и т д. А вы теперь требуете, чтобы мы снова приехали к вам пересмотреть соглашения! Зачем?! Мы не согласны изменить ни на йоту детализированные документы, подписанные обеими сторонами на высоком уровне, - ответил я ревизионистам, и далее отметил:
– Мне незачем ехать и не хочется ехать в Москву. Что касается соглашений, то перед вами два пути: либо соблюдать их, либо нарушить. От вас зависит какому пути следовать. Если вы нарушите соглашения и будете продолжать идти по враждебному, антимарксистскому пути, мир осудит и заклеймит вас. Мы прямо, как марксисты, говорили вам все, что имели против вас. Теперь вам выбирать: или путь марксистско-ленинской дружбы, или путь вражды.
Хрущевцы, естественно, выбрали путь вражды с Народной Республикой Албанией и Албанской партией Труда. Они стали в своих действиях более наглыми, более оголтелыми. Известно, что в то время мы раскрыли и разгромили заговор некоторых иностранных империалистическо-ревизионистских держав, которые, в сообщничестве со своими агентами в наших рядах, хотели совершить военную агрессию против нашей страны и нашего народа. На IV партийном съезде мы заявили, что заговор был раскрыт и что заговорщики -Теме Сойко с компанией - будут держать ответ перед народным правосудием. Заговорщики своими собственными устами признали все.
Именно в это время наши "друзья", участники Варшавского Договора во главе с Хрущевым, помимо своих угроз, заявили нам о своем намерейии "Направить в Албанию специальную комиссию Варшавского Договора для проверки достоверности ваших заявлений о заговоре"! До чего дошла их подлость! Они хотели приехать в Албанию, чтобы добиться того, чего не добились другие. На это мы также дали им заслуженный ответ.
Хрущев исчерпал все средства. По отношению к нам он прибег ко всему: махинациям, коварству, ловушкам, шантажу, но все эти средства оказались для него безрезультатными. Тогда он открыто выступил против нас. На XXII съезде своей партии, в октябре 1961 года, Хрущев публично атаковал Албанскую партию Труда и оклеветал ее.
Мы сразу же открыто ответили на его низкопробные антиалбанские нападки и через печать ознакомили партию и народ как с обвинениями Хрущева против нас, так и с нашей позицией в отношении этих обвинений и нападок.
Хрущев тут же получил ответ не только от нас, но и от всего албанского народа: самые различные слои населения, коммунисты и народ нашей страны в тысячах и тысячах телеграмм и писем, поступавших в те дни в адрес нашего Центрального Комитета со всех концов Албании, выражая свое глубокое и законное возмущение предательскими деяниями Н. Хрущева, всеми силами поддерживали линию партии, клялись защищать и последовательно проводить эту правильную линию, невзирая на то, с какими испытаниями и лишениями это будет сопряжено.
Хрущев предпринял против нас и последний акт - единственное, что у него осталось - в одностороннем порядке разорвал дипломатические отношения с Народной Республикой Албанией. Это было последнее проявление его отчаянной мести: "Пусть их поглотят империалисты, - думал он, - раз они не захотели оставаться под моим зонтом". Однако он ошибся страшно грубо, как он ошибался всю жизнь. Мы решительно выступили против вражды его и хрущевских лакеев. Албанская партия Труда с героизмом и марксистско-ленинской зрелостью устояла перед натиском современного ревизионизма, руководимого Хрущевым, и противодействовала с большой решительностью, образцовой сплоченностью и большой марксистско-ленинской ясностью, используя при 3tom неопровержимые, неоспоримые доводы и факты.
Революционному слову и мысли Албанской партии Труда с уважением внимали всюду в мире. Пролетариат увидел, что небольшая по численности партия, успешно и доблестно отстаивала марксизм-ленинизм от правящих ревизионистских клик. Наша партия разоблачала и продолжает с революционной смелостью разоблачать современный ревизионизм, возглавляемый советским ревизионизмом.
Ревизионистский Советский Союз потерпел огромные поражения во всех областях, с него уже сорвана псевдомарксистская маска, он утратил престиж и авторитет, завоеванные Лениным, Сталиным и руководимой ими Партией большевиков. Коммунисты, революционеры, борцы за дело освобождения народов не могли быть введены в заблуждение демагогией хрущевских ревизионистов. В это революционное дело вносила, вносит и всегда будет вносить свой вклад и наша партия.