Хрущевская «Оттепель» 1953-1964 гг
Шрифт:
Низкий уровень жизни не мог не вызывать недовольство народных масс. Их протест, проявляемый повсеместно, не был секретом для руководства страны и самого Хрущева. В ряде городов, которые посетил первый секретарь ЦК, ему пришлось столкнуться с возмущением народа. Так, в Новосибирске и Караганде пришлось убегать от разбушевавшейся толпы. Из Горького после митинга, где было объявлено о замораживании облигаций, пришлось уезжать ночью. В Тбилиси били стекла автомашины. В Киеве, Ташкенте на улицах собиралось много недовольных по поводу запрета содержания скота в рабочих поселках. [370] Наибольшую известность получили кровавые события 1–2 июня 1962 года в Новочеркасске. Они были вызваны решением правительства о повышении цен на 30 % на мясо и на 25 % на масло. Эта мера объявлялась как временная, но она вызвала массовое недовольство граждан и открытые выступления трудящихся. На Новочеркасском электровозостроительном заводе появились лозунги: «Долой Хрущева!», «Хрущева на колбасу!». На подавление митингующих была брошена армия. В выступлении по местному радио первый заместитель председателя Совета Министров СССР А. Микоян и секретарь ЦК КПСС Ф. Козлов заявили, что эти беспорядки спровоцировали враги, которые будут наказаны. В результате столкновений войск с демонстрантами погибло 24 и ранено 70 человек, 105 человек были осуждены, в том числе 7 человек расстреляны. В эти же дни выступления рабочих зафиксированы в Омске, Кемерове, Донецке, Артемьевске, Краматорске. [371] Реакция руководства страны на подобные проявления протеста народных масс была своеобразной. Ее суть выразил лидер КПСС Хрущев на XIV съезде комсомола в апреле 1962 года: «Хорошее, светлое во множестве рождается на нашей земле. Но при своем рождении оно претерпевает, как говорят, известные муки. Так это не должно нас смущать. Надо только правильно это понимать, проводить в жизнь линию, которую определил ХХII съезд партии». [372] Комментарии здесь излишни.
370
См.: Докучаев М. С. Москва. Кремль. Охрана. М., 1995. С. 141.
371
См.: Криворученко В. К., Пыжиков А. В., Родионов В. А. Коллизии хрущевской «оттепели». М., 1998. С. 88–89; РГАНИ. Ф. 89. Оп. 6. Д. 16. Л. 1—11.
372
XIV съезд ВЛКСМ. 16–20 апреля 1962 г. Стенографический отчет. М., 1962. С. 456.
Низкий уровень благосостояния еще не полностью объяснял проблематичность реализации провозглашенных и разрекламированных планов коммунистического строительства. Другим серьезным препятствием, реально блокирующим устремления в коммунизм, явилось фактическое расслоение советского общества, образование в нем устойчивой партийно-государственной прослойки со своими интересами. Официальная пропаганда и наука сознательно обходили этот неудобный момент, ни под каким предлогом не допуская обсуждения подобных тем. Между тем в обществе существовало именно такое видение проблемы. Вот что писал в журнал «Коммунист» гражданин Тыщук (г. Ленинград): «Сталин в угоду подхалимам, карьеристам и стяжателям, в угоду своим близким друзьям и родственникам, создавал в социалистическом обществе для незначительной группы людей существенные, перед основной массой членов социалистического общества, материальные преимущества… Для них были установлены неоправданно высокие должностные оклады… Им и членам их семей были предоставлены в бесплатное пользование или со скидкой жилье, коммунальные услуги, транспорт, санатории, театры и т. д. Для них и их семей была создана закрытая от народа сеть снабжения промышленными и продовольственными товарами, закрытые столовые и ателье… Для них и их семей были построены специальные жилые дома, дачи, санатории, дома отдыха, больницы и школы с излишествами в архитектуре и отделке, также за счет общества и в ущерб экономике общества». [373]
373
РГАСПИ. Ф. 559. Оп. 1. Д. 274. Л. 25–26.
Необходимо отметить, что подобные процессы в жизни правящей советской верхушки после смерти Сталина еще более усилились. Получив гарантии личной безопасности и освободившись от страха перед сталинским репрессивным прессом, партийно-государственная номенклатура еще больше погрузилась в атмосферу взяточничества, коррумпированности, морального разложения. Об этом со всей определенностью свидетельствуют просмотренные материалы пленумов ЦК компартий союзных республик. Характерен пример пленума ЦК КП Узбекистана в сентябре 1959 года, где был освобожден от занимаемой должности первый секретарь ЦК Камалов. На пленуме приводились примеры его корыстных интересов и претензий, которые дорого обошлись государству. В частности, строительство его дачи, не предусмотренное и не обозначенное ни в каком плане, составило 7 миллионов рублей. Его не устраивала прежняя дача на 27 га с плавательным бассейном и водоемом. Для возведения новой дачи работники ЦК КП Узбекистана ездили в Москву, где готовился проект, копировавший дачи высшего руководства страны на Ленинских горах. Средства выделялись из резервного фонда Совета Министров Узбекистана по личному распоряжению председателя Совмина республики. На пленуме заместитель председателя Гуламов говорил: «…он (Камалов) находился в плену своей мещанки жены, которая, несмотря на свою принадлежность к партии, своими аристократическими замашками дискредитирует Камалова и своим поведением вызывает законное возмущение. Разве нормально, когда его жена утром одевается в черную меховую, а вечером в белую медвежью шубу, когда она утром надевает золотые часы, днем часы с бриллиантами, а вечером заграничные? И все это в Москве, во время прохождения ХХI съезда КПСС, на глазах трудящихся. Камалову окружают подхалимки, они прислуживают ей, некоторые из них числятся на работе в государственном аппарате, а проводят время у жены Камалова в ущерб своим делам, собираются компанией, устраивают выпивки». [374]
374
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 89. Д. 649. Л. 50.
Насридинова в своем выступлении заявила, что Камалов «занимался интриганством, насаждая подхалимаж, часто подбирал кадры не по политическим и деловым качествам, а по приятельским, по личной преданности», что он потерял такое качество, как скромность, «стал барином». [375] Пленум избрал первым секретарем ЦК КП Узбекистана Ш. Р. Рашидова, поручив ему вести непримиримую борьбу с выявленными недостаткам. Чем все это закончилось в середине 80-х годов, хорошо известно.
375
Там же. Л. 72.
Аналогичная ситуация обсуждалась в июне 1961 года на пленуме ЦК КП Таджикистана, где рассматривался вопрос об антипартийных и антигосударственных действиях первого секретаря ЦК КП Таджикистана Ульджабаева и Председателя Совета Министров республики Додхудоева. На пленуме получили огласку факты серьезных нарушений. Так, президентом Академии наук Таджикистана был назначен друг Ульджабаева некий Умаров, начавший свою деятельность по руководству республиканской наукой с выселения Института языка и литературы из здания площадью около 400 кв. м, в котором поселился сам, взяв из государственного бюджета почти 200 тыс. рублей на отделку новых апартаментов.
Все руководящие кадры республики погрязли в приписках, которые производились во всех без исключения хлопкосеющих районах, в 188 из 200 проверенных колхозах и совхозах. [376] Было установлено, что приписки в республике не были тайной, некоторые руководители дошли до того, что по этому поводу вели официальную переписку. Первый секретарь Шартузского РК КП Таджикистана направлял официальное письмо в совнархоз, где протестовал против инициативы управления хлопкоочистительной промышленности без ведома райкома приписать району 90 тонн хлопка, и просил не делать этого, потому как ранее он уже вписал подобным способом около 2 тыс. тонн, отрапортовав о выполнении плана хлопкозаготовок. Руководство махинациями по приписке хлопка в республике координировал заместитель председателя Совета Министров при содействии прокурора республики. [377]
376
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 91. Д. 597. Л. 51.
377
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 91. Д. 597. Л. 6.
Пленумы с оглашением подобной информации состоялись в Казахстане, Азербайджане, Армении и других республиках. На них вскрывалась картина вопиющих безобразий, царивших в регионах. Но примечательным здесь является то, что на этом фоне по каждой республиканской партийной организации делался примерно один и тот же вывод, как, например, на пленуме ЦК КП Таджикистана, где подчеркивалось: «Преступные антигосударственные действия творила небольшая группа людей. Именно они возглавили и организовывали эти преступления. В целом же партийная организация здоровая, боевая, у нас замечательные коммунисты». [378] И сам Н. С. Хрущев в оценке общего состояния дел в партийных организациях следовал этому подходу. Так, по итогам проверки Азербайджанской ССР он заявил, что республиканская партийная организация, имеющая славные революционные традиции, сама сумеет исправить допущенные ошибки, обсудить итоги и принять необходимые меры. [379]
378
Там же. Л. 5.
379
РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 89. Д. 6. Л. 3.
Однако такие выводы не отражали действительного положения дел. Злоупотребления, хищения, растраты сверху донизу поразили партийный, советский и хозяйственный аппараты. Приведенные факты подводят к серьезным размышлениям относительно процессов, происходивших в обществе. Очевидно, что в эти годы фактически сформировались и заработали во всю мощь негативные тенденции, процветавшие затем в период «застоя». Большой интерес представляет оценка состояния советского общества, изложенная в анонимном письме в «Правду»: «Глупо было бы думать, что государственные и партийные органы санкционировали и узаконили официальное существование социально различных групп, классов и т. д. Между тем ни для кого не секрет. такое острое социальное противоречие между отдельными слоями населения и людьми, стоящими близко к государственной власти, имеется. Имеется нищета на одном полюсе, охватывающая миллионы населения страны, и имеется богатство на другом полюсе». [380]
380
РГАНИ. Ф. 5. Оп. 30. Д. 140. Л. 102.
Консервация партийно-государственной элиты происходила прежде всего из-за отсутствия необходимых и работающих механизмов обновления власти. Они лишь декларировались в новой партийной Программе, принятой XXII съездом КПСС, где говорилось об ограничении пребывания на руководящих постах. Но все эти попытки, инициируемые Хрущевым, не давали надлежащего импульса развитию демократических начал. Продолжающаяся консервация однопартийной системы, отсутствие реальных выборных механизмов представительных органов сводили на нет меры на развертывание демократических принципов, озвученных на XXII съезде партии. К тому же необходимо помнить, что само понимание демократии в тот период было традиционным для советской идеологии, сформированной на основе сугубо классовых взглядов и не выходившей за их рамки. Следуя устоявшимся традициям, Хрущев напрочь отвергал и не принимал само сущностное понимание демократии как открытой, свободной состязательности различных точек зрения. На XXI съезде КПСС, бросая упрек странам Запада, он говорил: «Для них демократия — это возможность блистать парламентскими речами, играть в межпартийные политические коалиции, создавать увесистую ширму «свободных выборов». [381] Официальная пропаганда не переставала клеймить ход и итоги выборов в развитых капиталистических странах. Так, неподдельное возмущение вызвала избирательная кампания 1959 г. в Великобритании, где сформированный состав палаты общин характеризовался как союз директоров, землевладельцев, торговцев и их защитников, т. е. юристов. [382]
381
XXI съезд КПСС. Стенографический отчет. М., 1959. Т. 1. С. 103.
382
Советское государство и право. 1960. № 1. С. 140.
Такой подход полностью соответствовал ленинскому определению демократии и ее роли в общественной жизни. В свое время вождь революции давал следующее разъяснение: «…центр тяжести передвигается от формального признания свобод (как было при буржуазном парламентаризме) к фактическому обеспечению пользования свободами со стороны трудящихся, свергающих эксплуататоров». Как можно заметить, сущность демократии здесь выхолощена классовым подходом, где главная роль в осуществлении демократических принципов отводилась партии — выразителю интересов передового класса. «Но мы должны знать и помнить, — подчеркивал Ленин, — что вся юридическая и фактическая конституция Советской республики строится на том, что партия все исправляет, назначает и строит по одному принципу…» [383] В этой системе не оставалось места каким-либо другим взглядам, не совпадающим с четко обозначенными позициями партии. Именно так воспринималось построение демократии Хрущевым, который был убежден в получении большевиками мандата народного доверия в 1917 году раз и навсегда.
383
Ленин В. И. Полн. собр. соч. Т. 27. С. 130; Т. 31. С. 342.