Хрусталь
Шрифт:
Мне бы и самому хотелось написать великолепный роман. Мне бы хотелось, чтобы, читая о любви, читатель понял, что такое любовь. Чтобы, читая о сексе, читатель испытывал оргазм. Вот только на какие клавиши нужно нажимать, чтобы описать не эмоцию, а процесс появления этой эмоции? Каким должен быть герой моей новой книги, чтобы читатель знал, о чем он думает? Что он чувствует? О чем он тайно желает? Я давил из себя признания, репетируя диалоги с самим собой, но, как бы ни старался, я ненавидел то, что из этого выходило.
Глубина ночи нагоняла
Мне. Нужна. Книга.
«Катрина» – прозвучало в моей голове.
– Что?!
– Меня зовут Катрина, а вас как?
Я так сильно закопался внутрь переживаний, что не заметил, как она появилась передо мной. Девушка в летнем белом платье, стоящая на тротуаре поодаль меня. Она протягивала руку и улыбалась. Улыбалась так, как не улыбался никто до этого.
– Райан… – промямлил я. – То есть Райан Биллингтон… Меня зовут Райан Биллингтон.
– Я и с первого раза вас поняла. Зачем вы повторили трижды?
– Просто… Просто так… Как вы здесь появились? Я вас совсем не видел…
– Потому что все это время я шла сзади вас и слушала, как вы разговаривали с самим собой. Вы такой забавный. О какой книге вы говорили?
– О своей книге… – признался я.
– Вы – писатель?!
– Да… Райан Биллингтон.
– Хи-хи, – она звонко посмеялась, прикрыв свой рот ладонью. – Ну вот! Вы повторили свое имя в четвертый раз! Почему вы постоянно его повторяете?
– Разве вы меня не узнали?
– Нет. Я впервые слышу о вас, Райан Биллингтон, но мне уже очень интересно прочитать одну из ваших книг. Вы позволите мне прочитать то, что пишете?
– Вообще-то… Вообще-то мои книги продаются в каждом книжном магазине…
– О, нет! Я вас обидела! Я ведь совсем не знала, что вы – известный писатель. Так вот почему вы постоянно повторяете свое имя? Потому что думали, что я сразу же вас узнала?
– Да… Вернее, нет. Просто я очень удивился вашему появлению. Я не думал, что в такой час на улице кто-то есть, кроме меня…
– А почему бы здесь не быть кому-нибудь еще?
– То есть?
– То есть эта ночь такая тихая и такая теплая, что, я думаю, многим захотелось бы прогуляться и полюбоваться луной. Но почему-то я встретила только вас. Известного писателя Райана Биллингтона, который разговаривает сам с собой.
– Это у вас такое первое впечатление обо мне?
– Да! И, если честно, вы очень странный. Но это мне даже нравится. Потому что я и сама странная. До того, как я увидела вас, например, я пела выдуманные песни себе под нос. А потом появились вы. Вы говорили что-то про любовь. «Любовь. Любовь. Какая еще к черту любовь?!» Вот так. Вы влюблены?
– Да. Точнее… нет. А почему вы спрашиваете?
– Потому что наша встреча очень меня привлекает! Вы
– Что, простите?..
– О, нет! Теперь вы подумаете, что я легкодоступная! Я не имела в виду ночь в постели! Я просто хотела узнать, не хотите ли вы прогуляться со мной этой ночью?
Я молчал, все еще не владеющий самим собой. Не сказать точно, что это было, но, глядя на нее, я дрожал как ребенок. Почему так? Почему взрослый состоятельный мужчина смотрит на юную девушку и боится что-то сказать не правильно? Мне стало ужасно жарко. Так жарко, что, протянув ей ладонь, я заметил капельки пота на своих пальцах. Катрина, ничуть не брезгуя, пожала ее, а я все еще смотрел в ее изумрудного цвета глаза и наслаждался наступившей тишиной.
– Вы волнуетесь, Райан Биллингтон?
– Очень…
– Я тоже очень волнуюсь… Вы – мой первый знакомый в этих краях. Мне бы не хотелось, чтобы вы подумали, что я сумасшедшая. И зачем я это сказала… Теперь вы точно подумаете, что я сумасшедшая.
– Совсем не так, Катрина! Я… я очень хочу провести с вами эту ночь. То есть… Мне бы очень хотелось прогуляться с вами этой ночью. Вот так.
Она была совсем еще юной. Разговаривая с ней, мне казалось, что я совершаю преступление. Она была красива. Настолько красива, что ее имя крутилось в моей голове, не переставая.
Катрина. Катрина. Катрина.
Белые локоны ее волос ложились на хрупкие плечи, подчеркнутые линиями ключиц. Легкая ткань платьишка укрывала маленькую, словно воздушную грудь. Она улыбалась, и розовые подушечки губ, будто рама картины, обрамляли два белоснежных ряда ее зубов. И главное – зеленые глаза. Я готов был утонуть в них в те секунды…
– Это ведь просто замечательно! – сказала она. – Расскажите мне о себе, Райан Биллингтон. Какую книгу вы пишете? И не стесняйтесь меня, пожалуйста! А то мне кажется, что я какая-то не такая, когда вы краснеете.
– Нет! Что вы! Вы прекрасны!
Мне хотелось бы проснуться, но я никак не мог. Это был не сон, а реальность, или настолько правдоподобный сон, что, проснувшись утром, я уже не смогу ее забыть.
– Теперь вы заставляете краснеть меня…
– Просто… Катрина, вы очень прелестны! Как вы оказались здесь? Сколько же вам лет?
– Девятнадцать. – Ответила она с тоской. – А здесь я оказалась, потому что приехала в гости к своей сестре. Она живет неподалеку от вас, к слову. Всего-то в нескольких милях от вашего дома.
– В нескольких милях? И вы говорите «неподалеку»?
– Это и есть неподалеку. Для меня. Ведь я совсем не замечаю времени, когда куда-нибудь иду. Я что-то напеваю себе под нос, о чем-то мечтаю, и совсем не замечаю, как оказываюсь где-нибудь очень далеко. А потом я просто разворачиваюсь и иду в другую сторону. Поэтому да. Несколько миль – это очень недалеко. Так расскажите же о себе, Райан Биллингтон! Такое ощущение, что я разговариваю сама с собой. Совсем как вы.
– Ну, я… Я писатель.