Хрустальная певица [= Певцы Кристаллов]

Маккефри Энн

Возможно потому, что путешествие подходило к концу, в прошлый вечер Килашандра получила много дополнительной информации от Андерса, когда он слегка перебрал сарвонского бренди.

— Я слышал это так часто, что почти поверил… говорят, что хрусталь входит в их кровь.

— Это убило бы человека, — насмешливо сказала Килашандра, хотя Каррик однажды сказал то же самое.

— Не знаю, возможно, поэтому им так много платят за риск, — продолжал Андерс, игнорируя ее замечание. — Хрустальные певцы вообще-то шумливы, большие транжиры, народ веселый. До тех пор, пока не начнут трястись. Это тоже странно,

потому, что хрустальные певцы, как говорят, излечиваются гораздо быстрее, чем другие люди, говорят, они не так чувствительны к инопланетным болезням, которые вы подхватываете, невзирая на иммунизацию. И они долго остаются молодыми. — Эта способность удручала Андерса. — Я спросил у одного из них об этом, когда он был пьян, и он сказал, что они не стареют из-за хрустального пения.

— Тогда очень многие занялись бы хрустальным пением, лишь бы остаться вечно молодыми…

— Угу, но при этом вы также рискуете трястись или… — Андерс показал большим пальцем через плечо на каюту Каррика. — Нет, лучше уж я буду стареть.

— Но такое ведь не часто случается? — спросила Килашандра. У нее было четкое впечатление, что коллапс Каррика необычен.

— Я вижу такое впервые, — согласился Андерс. — У них бывает жар, иной раз настолько сильный, что их обкладывают льдом, но чтобы… — он постучал пальцем по лбу. — Конечно это не мое дело, но как это с ним случилось?

Его вопрос, кстати, вполне естественный, испугал Килашандру, потому что еще никто не задавал его, будто боясь ответа.

— Он был вполне… пока мы не приехали в космопорт Фьюерты. А затем взлетел челнок с резонирующей фазой привода. Он взорвался, и Каррик получил звуковой удар. — Она поморщилась, вспомнив собственную боль.

— Как любезно с вашей стороны проводить его домой.

— Я ему многим обязана. Вы говорили, что главные службы Гильдии находятся на луне? И там можно подать заявление в члены?

Он взглянул на нее растерянно и испуганно.

— Ох, неужели вы хотите стать певицей?

— А почему бы нет?

Андерс с подозрительным видом наклонился к ней и пристально поглядел в глаза:

— Вас не заставили ехать с ним? Я имею в виду, он ничего вам не сделал?

Килашандра не знала, смеяться ей или злиться.

— Я не знаю, откуда вы родом, капитан Андерс, но на Фьюерте уважают личную жизнь…

— Я не имел в виду ничего такого… — Андерс поднял руку в знак того, что не хотел оскорбить ее.

— Разве я выгляжу так, будто мне были поставлены условия… или еще что-то?

— Нет, конечно, не выглядите. Просто вы производите впечатление чувственной женщины, а хрустальные певцы не чувствительны. О, я знаю. Я слышал всякие слухи, но певцы, которых я видел — а я видел их много за девятнадцать лет — никогда ни о ком не беспокоились. Держались сами по себе. И в самом деле, есть что-то странное в Беллибране и в хрустальном пении. Я точно знаю, — он оглянулся через плечо, хотя это было излишней предосторожностью, поскольку в гостиной никого не было, — что не все, подавшее заявление и принятые, становятся певцами. Кто бы ни спустился на эту планету, не всегда возвращаются.

— Как часто ваши пассажиры просят о вступлении в Гильдию? — Килашандра вспомнила. — 20 003 техников и 4425 певца.

— Точно не скажу. —

Андерс смущенно почесал в затылке. — Никогда не думал об этом. Но по несколько человек почти в каждом рейсе. Думаю, сейчас у нас человек восемь-девять. Постепенно можно определить, у кого торговое путешествие, а кто надеется стать членом Гильдии. Сейчас у нас четыре пассажира под ее поручительством, не считая вас. Это значит, что они прошли предварительную проверку в каком-нибудь другом ее Центре. Вы видели такого высокого, тощего, черноволосого парня?

Килашандра кивнула. Парень сел в последнем транзитном пункте, как раз когда Каррика везли по коридору. Парень посмотрел на нее долгим, оценивающим взглядом, а один раз она застала его у двери своей каюты, и вид у него был какой-то дикий.

— Он едет за свой счет. Не думаю, что его примут.

— Вот как? Почему?

Андерс повертел стаканчик с бренди и не сразу ответил.

— Ну, я думаю, он не того типа, который им нужен.

— А какой тип им нужен?

— Вообще-то не знаю. Но он не тот. Гильдия оплачивает обратный проезд до ближайшего пересадочного пункта, — добавил он, как будто это являлось достаточной компенсацией за отказ.

На какой бы прием она подсознательно не рассчитывала бы, тот, что был оказан ей Мастером Седьмой Гильдии Ланжеки, был совершенно иным. Мастер стоял в портале, когда корабль открыл воздушный люк: сурового вида человек, смуглолицый, с приземистой фигурой, одетый в темное. Единственной ярким пятном у него были широко раскрытые, пронзительно карие глаза. Они, казалось, беспрерывно двигались и видели за один мимолетный взгляд куда больше, чем должны были увидеть.

Он сделал жест двум людям, стоявшим с ним и одетым так же, и они молча пошли по коридору. Килашандра последовала за ними. Она еще никогда не чувствовала себя такой брошенной, и это ей не нравилось. Ланжеки воспользовался ее растерянностью и открыл дверную панель. Он быстро взглянул на неподвижную фигуру на носилках, но его лицо ничего не выразило. Он сделал знак людям, чтобы они вошли и взяли носилки.

— Благодарю вас, Килашандра Ри. У вас билет в любом направлении, в каком пожелаете, и кредит на тысячу галактических единиц. — Он подал ей два поручительства с гербом Седьмой Гильдии — изображением черного кварца, — почтительно поклонился и пошел обратно по коридору вслед за людьми, несшими Каррика.

Ошеломленная Килашандра с минуту смотрела на уходящее трио: две металлические пластинки щелкали в ее пальцах.

— Гильдмастер! Ланжеки! Сэр! Подождите…

Те ушли не останавливаясь.

— Какая неблагодарность…

— Я бы не назвал их неблагодарными, — сказал капитан Андерс, подходя с другого конца коридора, и взглянул на поручительство. — Отнюдь нет!

— Я не рассчитывала на плату, — воскликнула Килашандра хотя, откровенно говоря, надеялась. — Но хоть бы пару слов…

— Вы услышали от него пару слов, — напомнил Андерс, — я бы сказал, самую лучшую пару слов: одна тысяча. Как я говорил, в космофлоте можно многое услышать насчет Гильдии. Я видел странные вещи, мотаясь на этой старой посудине от системы к системе, и предпочел бы половины не видеть. — Он неожиданно обнял ее за плечи. — Теперь, когда унесли это полумертвое тело, как насчет того, чтобы мы с вами…