Хуан Дьявол
Шрифт:
– Я буду неподалеку, где хорошо играют и подают напитки. Можно поставить деньги на кон, есть бакара, рулетка. Вам бы хотелось попытать судьбу? Моя совершенна. Если следуют за мной, то набивают карманы. Что скажете, красавица? Полагаю, лейтенант взял на себя труд сопровождать вас.
– Премного благодарен, Хуан, но мы уходим. Уже поздно для нее. Мы как раз собирались уходить, и…
– Ваша подруга нема, лейтенант, или ее голос слишком легко распознать? Лицо плохо видно за черным кружевом.
– Осторожнее, Хуан Дьявол! –
– Не волнуйтесь, лейтенант. Мне было бы легко стащить маску, но раз вы возражаете, я не буду. Для чего? Здесь вы, она… О, ваш платок! – Хуан быстро наклонился, раньше лейтенанта поймав кружевной платок, выпавший из рук Айме, вздохнул глоток парфюма, который тот источал, и едко засмеялся: – Аромат нарда. Знакомый запах, слишком знакомый, хотя я знаю только одну женщину с этим запахом. Чудесно… Чудесно, лейтенант!
Хуан приблизился к Айме, свирепо глядя черными глазами сквозь отверстия в маске, закрывавшей лицо, и проговорил насмешливо:
– Какая легкая и ужасная месть для Хуана Дьявола, не так ли?
– Хватит, хватит! – прервал британский офицер. – Прошу вас следовать своей дорогой. Вы не имеете права…
– А какое имеет значение право? У меня есть средства на расстоянии вытянутой руки. Вы лишь усугубляете положение, даете волю скандалу. Вы отдаете себе отчет? Мне достаточно сорвать черную тряпку, чтобы завтра утром весь Сен-Пьер взрывался от хохота над кабальеро Д`Отремон. Понятно, это вам будет стоить жизни, дорогой друг, и вы заплатите очень дорого, ужасно дорого за удовольствие, которое решили получить бесплатно.
– Хватит, ты не имеешь права! – взорвалась Айме, не в силах сдерживаться.
– Ты заговорила! Как быстро нарушила запрет! – проговорил Хуан насмешливо.
– Этого не должно быть! – бросил вызов лейтенант. – Уйдите, сеньора. Уйдите немедленно. Я беру на себя этого человека. Быстро, уходите!
– Думаю, лучше вам не вмешиваться, – посоветовал усмехающийся и невозмутимый Хуан. – Выйдет плохо со всех сторон.
– Вам придется убить меня, прежде чем вы проявите неуважение к даме в моем присутствии!
– Не теряйте времени на бесполезное. Эта дама не заслуживает уважения.
– Хватит! Мы заканчиваем. Вас не должно интересовать, кто моя подруга. Мы немедленно уходим.
– Подожди, Чарльз! – вмешалась Айме.
– Не видите, что она не хочет идти с вами? Ей нравится здесь, – язвительно отозвался Хуан. – Хотя может показаться ложью, но это ее среда. Она ошиблась, променяв это на золото Д`Отремон. Теперь ее раздражает и вызывает отвращение все, за что она продала жизнь: серебряная посуда, бриллиантовые браслеты и жемчужные ожерелья.
– Рядом со мной я не позволю вам говорить так, – возражал лейтенант, но без прежнего воодушевления.
– Не будьте ребенком, лейтенант. Ваше положение невыгодное. Разве вы не понимаете? Вы играете всем. Зачем? Ради кого?
–
– И что же вы сделаете, чтобы предотвратить это? Поразмыслите немного. Вы служите игрушкой, соломенной куклой женщине без совести. Полагаю, вы знаете, что недалеки от позора кабальеро. Что скажешь? Что будешь с ним делать? До какого предела ты дойдешь, вовлекая его в свои козни? Не думаешь, что причинила уже много вреда?
– Возможно другим я причинила вред. Тебе я ничего не сделала, а если ты сейчас на свободе, то кому ты обязан этим? Ты самый неблагодарный и развращенный мужчина!
– Ты преувеличиваешь. Я предостерегаю лейтенанта Бриттона, заставляю его понять, что ты делаешь, а если он захочет продолжать, то по крайней мере, не будет слеп. Ренато Д`Отремон ищет, кого бы убить, отомстить за обиды, которые предвидит, чувствует, что они плавают вокруг него, и которым ловко управляет жена. Будете ли вы продолжать игру с этой прекрасной гадюкой? Я честен с вами за заявление на суде, лейтенант, за то, что протянули мне руку друга сквозь решетки тюрьмы. Поэтому спрашиваю: Вы согласитесь, чтобы она использовала вас по своей прихоти во благо ее темным и окольным интересам?
– Не продолжай! Не слушай его, Чарльз, не слушай! Чарльз! Чарльз!
Стройный молодой лейтенант Бриттон исчез на краю темной улочки. Айме проследовала за ним до двери грязной таверны, и как озлобленная хищница, обратилась к Хуану:
– Ах, мерзавец, негодяй! Ты заслуживаешь виселицы, тюрьмы! Я не знаю, чего ты заслуживаешь!
– На чьей ты стороне? Кого убеждаешь? Ты сеньора Д`Отремон, и если хочешь идти за ним, то иди, но не увлекай в грязь, которая тебе нравится.
– Это уже не твоя забота!
– Уж знаю. Дай Бог, чтобы ее никогда не было. От тебя я вылечился совершенно.
– А от кого нет? От кого нет? – спросила Айме с внезапной тревогой. – Только не говори, что влюблен в нее, что она тебя интересует!
– А если и так?
– Прежде, чем позволить это, я убью вас обоих! Предпочту, чтобы небо и земля соединились! Ты не отдашь ей любовь, которая принадлежит мне!
– И все это ты утверждаешь, когда я только что видел тебя рядом с лейтенантом Бриттоном, – улыбнулся Хуан язвительно. – У тебя сердце очень просторное и гибкое.
– Какое значение имеет для меня Бриттон, Ренато, весь мир? Мне важны ты и я. А все остальное пусть потонет во вселенной!
– Теперь ты сказала правду. Тебя интересует только твоя персона.
– Ну ладно, да. Моя персона волнует меня, но в моем эгоизме больше величия, чем великодушия в другой. Мне важна я сама, поэтому я защищаю то, чем ты был для меня, чем снова будешь. Потому что ты единственная любовь моей жизни! Я боролась за нее всеми силами, боролась против Ренато, поэтому освободила тебя от обвинений. А Ренато я ненавижу, ненавижу!