Худой мужчина. Окружной прокурор действует

Гарднер Эрл Стенли

— Джон Берк, — сказал шериф, — бухгалтер Деревообрабатывающей компании Лас-Алидаса.

— Я встречал его, — заметил Селби, — случайно.

— Я разговаривал с ним пару раз, — сказал шериф Брендон, — о том о сем, так, чтобы провести время. Он произвел впечатление безобидного человека.

— У меня такое впечатление, — продолжал Селби, — что он никогда не будет ничем, только винтиком в машине. Практически все, что мне запомнилось, это очень сильные очки, которые уродовали лицо, и тоненькие усики.

— Ну ладно, — сказал шериф. — Я приведу Крендола сюда, пусть он сам расскажет тебе эту историю. Я постарался окружить его вниманием, показал ему все у себя в кабинете: коллекцию оружия, которое фигурировало в делах об убийстве,

китайские опиумные трубки, наше новое оборудование для снятия отпечатков пальцев, материал, с которым работает Терри, ружья, применявшиеся во время восстаний, бомбы со слезоточивым газом. Вообще постарался дать ему почувствовать, что он для меня — налогоплательщик, а значит, мой хозяин. Думаю, это произвело на него впечатление. Я попросил его подождать несколько минут, пока я выясню, не занят ли ты; я решил, что неплохо будет забежать к тебе и предупредить, прежде чем я его приведу. Думаю, если ты обойдешься с ним так же, как я, это изменит его отношение к нам, и у нас появится несколько настоящих друзей на южном берегу.

Селби широко улыбнулся:

— Спасибо за предупреждение, Рекс. Вы на правильном пути, и я вас поддержу не только с Крендолом, но не каждым, кто придет с другого края округа. Мы — администрация округа и должны заботиться о том, чтобы налогоплательщики чувствовали, что мы представляем их интересы.

— Спасибо, Дуг. Я рассчитывал на твою поддержку. Я сейчас вернусь.

Он вышел из кабинета и через несколько минут вернулся с высоким упитанным человеком лет пятидесяти.

Марк Крендол выглядел как человек, обладающий чувством собственного достоинства. У него были седые виски и глубокая складка у рта. Хотя ему было за пятьдесят, походка его была быстрой и пружинистой. Он держался прямо, не горбясь, и его рукопожатие было уверенным и крепким.

— Здравствуйте, мистер Селби, — сказал он, пожимая руку окружному прокурору.

— Рад, что вы забежали к нам, — сказал Селби приветливо. — Вы не часто бываете здесь, не так ли?

— Не чаще, чем бывает необходимо, — ответил Крендол и, как бы желая смягчить колкость замечания, быстро добавил: — Все мои дела сосредоточены в Лас-Алидасе. Конечно, я часто езжу в Лос-Анджелес. Но даже эти поездки стараюсь сократить.

— Садитесь, — пригласил Селби. — Сигарету?

— Нет, благодарю вас, я курю сигары. Не угодно ли?

Шериф Брендон сказал:

— Я возьму сигару, ну а Селби уж очень привязан к своей трубке.

— Нет, почему же, я иногда выкуриваю сигару, — заметил окружной прокурор, вытаскивая из бокового кармана трубку. Он открыл кисет, запустил туда трубку и наполнил ее влажным душистым табаком.

Мужчины некоторое время курили молча. Затем Селби спросил:

— Как дела в Лас-Алидасе?

— Неплохо, — ответил Крендол. — У нас нет тех забот, которые докучают вам, потому что через наш город не проходит шоссе и других городов поблизости нет. Но мне кажется, что это делает нас сплоченнее. Я приехал, чтобы поговорить с шерифом о неловкой ситуации, в которую попал, а он решил, что мне лучше поговорить об этом с вами.

— Я сделаю все что могу, — уверил Селби. — Буду рад.

Крендол начал:

— Десять лет назад я занимался брокерским делом в Чикаго. Моим главным бухгалтером был Джон Берк. Он казался мне трезвым, трудолюбивым, расторопным и честным. Я всегда занимался только тем бизнесом, который окупается и приносит выгоду. Поэтому, когда брокерское дело перестало приносить доходы, я оставил его и ликвидировал свои акции. Надеясь на возвращение своей собственности, я все же не позволял себе быть пристрастным. В результате я постепенно прекратил связи с крупными промышленными центрами и решил вкладывать деньги в сельское хозяйство. Я обосновался в Лас-Алидасе и ни разу не пожалел об этом. Люди там дружелюбные, на них можно положиться. Уверяю вас, мистер Селби, их отношения отличаются от того, что я встречал

в больших городах.

Селби кивнул.

— Примерно шесть месяцев назад я встретил Джона Берка на улице в Лос-Анджелесе. Ему не повезло, он был без работы. Я привез его с собой в Лас-Алидас и поговорил о нем с Джорджем Лолером, владельцем Деревообрабатывающей компании Лас-Алидаса. Я знал, что они не удовлетворены работой своего бухгалтера и собираются заменить его. Они взяли Берка с испытательным сроком и были очень довольны: у этого человека исключительные способности, а я поручился за его честность. Когда Берк начал там работать, он сказал мне, что женат и у него есть ребенок. До тех пор я считал его холостяком. Он объяснил, что не хотел говорить мне о своей жене и ребенке до того, как получит работу, так как они получали пособие, и ему было стыдно, что он не может их содержать. Понимаете, человек был в отчаянии, когда я встретил его в Лос-Анджелесе. Похоже, он был близок к нервному срыву.

— Благодаря вам этого не произошло, — сказал шериф Брендон.

Крендол кивнул головой в знак того, что оценил замечание шерифа.

— Во вторник, — продолжал он, — я поехал в Лос-Анджелес посоветоваться с моим брокером по делу слишком важному и деликатному, чтобы обсуждать его по телефону. Я находился в кабинете младшего партнера Альфреда Милтерна, когда тому понадобились кое-какие данные по строго конфиденциальному делу. Когда он открыл дверь в коридор, я заметил Джона Берка, выходящего из одной из комнат. Я услышал, как мистер Милтерн сказал: «Доброе утро, мистер Браун.

О вас хорошо заботятся?» И Берк ответил: «Все очень хорошо, спасибо» — или что-то в этом роде, я не помню точно его слова. Я был потрясен, так как по обращению к нему мистера Милтерна понял, что его считают важным клиентом. К счастью, у меня было несколько минут обдумать ситуацию, пока Милтерн был в другом отделе. Когда он вернулся, я спросил как бы невзначай: «Вы ведете дела Брауна?» — «Вы говорите об Алисоне Брауне?» — спросил он. «Да, — сказал я, — ведь с ним вы сейчас говорили в коридоре». — «Вы знаете его?» — спросил он. «Я знаю его больше пяти лет», — ответил я. «Может, вы сумеете нам что-нибудь рассказать о нем», — попросил Милтерн, а я засмеялся и сказал: «Не раньше, чем вы ответите на мой вопрос. Я хочу знать, какие у него дела с вами, прежде чем дам какую-нибудь информацию». На что Милтерн произнес: «Он очень странный человек. По-моему, он живет где-то в ваших краях, но никогда не пользуется телефоном или почтой. Я бы хотел побольше узнать о нем. Интересно, он живет в Лас-Алидасе?»

— Что вы сказали на это? — спросил Рекс Брендон.

— К счастью, — сказал Крендол с улыбкой, — по отношению к Милтерну я был в положении клиента, что дало мне возможность ответить с достоинством: «При данных обстоятельствах я хотел бы иметь разрешение мистера Брауна, прежде чем что-нибудь говорить. Думаю, будет лучше, если вы зададите эти вопросы ему самому».

— Что ответил Милтерн? — спросил Селби.

— Ну, он не много мог сказать. Тем не менее я понял, что они ценят мистера Брауна как клиента и что тот ворочает довольно крупными суммами. Я знал, что все доходы Берка — это его зарплата, и именно я рекомендовал его на ответственный пост. Я забеспокоился. Я вернулся в Лас-Алидас во вторник вечером и позвонил Берку. Миссис Берк взяла трубку и сказала, что муж болен гриппом и пролежал в постели весь день, что кризис, по-видимому, уже прошел, но температура все еще держится, ему нужен полный покой. Я дал понять, что хотел бы повидать его, но она тактично, но твердо ответила, что ему лучше пока не принимать посетителей, так как он может разнервничаться, а она хочет, чтобы он спокойно отдохнул. Конечно, мне ничего не оставалось, кроме как выразить сочувствие и пожелание скорейшего выздоровления. Я так и сделал и повесил трубку. — Крендол в волнении смотрел на двух мужчин. — Что вы об этом думаете? — спросил он.