Худой мужчина. Окружной прокурор действует

Гарднер Эрл Стенли

— Да, я окружной прокурор Мэдисон-Сити.

Выражение лица Лейси не изменилось. Он сказал:

— Я, ребята, у вас в долгу. Вы нашли мой автомобиль. Как насчет того, чтобы немного выпить?

Рейли весело улыбнулся.

— Если не слишком поздно и если бы могли сделать горячий пунш, — сказал он мечтательно.

— Я сделаю его сейчас же, — пообещал Лейси.

Рейли смущенно повернулся к Сильвии:

— Я, кажется, заговорил вне очереди, но у Лейси знатный пунш.

Сильвия весело рассмеялась в ответ.

— Я, пожалуй, воздержусь, —

сказала она Лейси.

— Ну что вы, — запротестовал он, — вы должны попробовать мой пунш. Он согреет вас после поездки.

— Разве что совсем-совсем немножко, — согласилась она.

Лейси взглянул на Селби. Селби покачал головой.

— Немного водки из агавы? Шотландского виски с содовой? Или…

— Нет, спасибо, — сказал Селби и добавил с улыбкой: — Я не могу себе позволить пить, приехав по делу.

— По делу? — переспросил Лейси с безразличным видом.

— По делу, — твердо сказал Селби, не пускаясь в объяснения.

— Извините, я отлучусь на минутку. Велю приготовить пунш. Надеюсь, что найду кого-нибудь из прислуги, хотя они укладываются спать довольно рано.

Он вышел в коридор. Слышно было, как высокие каблуки его ковбойских сапог стучат по каменному полу.

— Мне это не очень-то нравится, — сказал Селби нахмурившись. — Я хотел поговорить с ним до того, как у него появится время подумать. Я, пожалуй, схожу на кухню, если не возражаете.

Рейли сказал с беспокойством:

— Я бы не делал этого на вашем месте. Надо считаться с местными традициями. Мы приехали к Лейси, правила велят ему сначала оказать приезжему гостеприимство, а затем уже переходить к делам.

Селби вытащил из кармана потрескавшуюся трубку, набил ее душистым табаком и обратил задумчивый взгляд на дверь, за которой исчез Лейси.

— А хорошее здесь местечко, — продолжал Рейли. — Вы заметили все эти сплетенные веревки, посеребренные шпоры и индейские ковры? Эти навахо очень богаты… Вот он идет.

Лейси появился в дверях.

— Пунш почти готов, — сказал он. — Одна мексиканка из прислуги еще не легла. Я сам положил все составные части. Как только пунш согреется, она принесет его. — Он растянулся в одном из больших кресел и вежливо осведомился у Дуга Селби: — Вы приехали на машине из Мэдисон-Сити?

— Нет, — сказал Селби. — Мы прилетели на самолете.

— Приятный способ путешествовать, — заметил Лейси, — если вы любите самолет. Я-то не очень люблю.

— Скажите, — неожиданно спросил Селби, — вы не можете сообщить какие-нибудь подробности, связанные с угоном вашей машины?

— Нет, — ответил Лейси без колебаний, — кроме той, что я без труда опознал машину, когда мне ее вернули. Но, как следует из текста полученной мной телеграммы, никто и не сомневается, что это моя машина.

— Откуда ее угнали?

— Из моего гаража.

— Сколько времени прошло до того, как вы обнаружили пропажу?

— Вот этого я не могу сказать, — сказал Лейси. — Видите ли, машиной пользуешься, когда бывает нужно, но природой человеку для поездок предназначена лошадь. На ранчо я сажусь в седло и

еду, куда мне надо, не заботясь о шоссейных дорогах и ограничителях скорости. Когда приходится ехать в город, я сажусь в «кадиллак». Иногда это случается раз в неделю, иногда — два раза, а иногда — когда обстоятельства вынуждают — каждый день.

— Итак, машина была украдена из гаража? — спросил Селби.

— Совершенно верно.

— Ночью?

— Не знаю. Я ездил в город в понедельник утром. В среду утром мне снова надо было в город. Я пошел в гараж и увидел, что он пуст.

— Это ваша единственная машина? — спросил Селби. — Нет, у меня еще есть микроавтобус и грузовик.

— И что вы предприняли?

Лейси улыбнулся и кивнул в сторону помощника шерифа:

— Ну, позвонил шерифу, и так случилось, что трубку взял Бак. Я объяснил ему, что произошло, и он сказал, что пошлет по телетайпу описание моей машины, и возможно, я получу ее обратно. Готов признать, я не думал, что имею шансы вернуть машину, однако и в самом деле получил телеграмму из этого города в вашем округе — как он называется?

— Лас-Алидас, — сказал Селби.

— Правильно. А потом, пять минут спустя, мне позвонил Рейли.

В коридоре послышались шаркающие шаги. Темноволосая, темнокожая женщина с опущенными плечами вошла в комнату, неся поднос, на котором стояли три дымящиеся чаши. Соблазнительный аромат горячего вина и орехов наполнил комнату.

Женщина остановилась как бы в нерешительности.

Лейси быстро заговорил с ней по-испански. Услышав его слова, она подошла к Сильвии.

— Ой, я просила только маленькую чашечку, — запротестовала Сильвия. Затем, бросив быстрый взгляд на Лейси, добавила: — И не говорите, что я могу выпить лишь сколько хочу, потому что у меня не хватит силы воли отказаться от вашего пунша.

Он послал ей озорную доброжелательную улыбку, и она взяла чашу. Его обращение с ней контрастировало со спокойной вежливостью, которую он проявлял по отношению к Селби. Служанка прошаркала к помощнику шерифа, затем к Лейси.

— Мне ужасно неприятно, что вы ничего не пьете, — обратился Лейси к Селби. — Может, немного водки? У меня есть чудесная…

— Нет, спасибо.

Служанка уже собралась уходить. Рейли произнес:

— Ну, выпьем за…

Вдруг чаша выскользнула из рук Сильвии и разбилась на мелкие осколки об каменный пол.

Старая мексиканка даже не подняла головы. Со стоическим терпением, свойственным ее народу, она не выказала и признака недовольства.

— Мне очень жаль, — огорчилась Сильвия. — Она оказалась горячее, чем я ожидала, и…

— Ничего страшного, — успокоил ее Лейси. — Панчита принесет вам другую чашу. Пунш только тогда и хорош, когда он по-настоящему горячий, поэтому я велел разогреть чаши. Видимо, Панчита перестаралась.

Он снова заговорил со служанкой по-испански. Она подошла к шкафу, вынула оттуда полотенце, опустилась на колени и вытерла разлившуюся жидкость. Когда она подобрала осколки разбитой чаши и вышла из комнаты, Лейси сказал: