Худой мужчина. Окружной прокурор действует
Шрифт:
— Убийство! — вскрикнула миссис Берк. — Кого убили?
— Не знаю, — сказал Селби. — Я думал, что убили Лейси. Я ехал сюда, готовясь расследовать ситуацию, и допускал, что обнаружу какого-нибудь самозванца, выдающего себя за Лейси, то есть в том случае, если бы я вообще кого-нибудь обнаружил. Но похоже, у Рейли нет никаких сомнений в подлинности Лейси.
— Он — Лейси, это точно, — сказал Рейли. — У него горячая голова, и он опасен, если брать его за горло. Если с ним обходиться уважительно, он пойдет навстречу. Полегче, Селби. Я не хочу, чтобы ситуация вышла из-под контроля. Понимаете, это мой округ, а Лейси — друг.
— Конечно, он настоящий Джимми Лейси, — сказала миссис Берк. — Думать иначе — абсурд.
— Так я все еще жду ответа на свой вопрос, — продолжал Селби.
— Но кого убили? — снова спросила миссис Берк.
— Это, — сказал Селби, — вопрос, на который я сейчас не готов ответить.
Миссис Берк повернулась, быстро подошла к креслу, на котором сидел Лейси, и положила руку на его плечо.
— Пожалуйста, Джим, не отвечай ни на какие вопросы. Что бы ни случилось, ничего не отвечай. Просто отказывайся отвечать. Я думаю, закон дает тебе это право. Пожалуйста, сделай это для меня.
Селби подождал, пока она закончит говорить, затем сказал спокойно:
— Это не поможет, Лейси.
Лейси был по-прежнему агрессивен;
— Мне наплевать, поможет это или нет. Я полагаюсь на интуицию Тельмы. Она меня просит не отвечать, значит, я не буду отвечать.
— Ну что ж, — сказал Селби, — это осложняет ситуацию — для вас.
Лейси пожал плечами, затем, спустя секунду, произнес:
— Вы держитесь довольно властно, Селби. Смотрите, как бы ситуация не осложнилась для вас.
Помощник шерифа нервно заерзал.
— Послушай, Джим, — сказал он, — если тут действительно убийство и ты к нему не причастен, а обстоятельства складываются так, что на тебя падает тень, то тебе лучше говорить. Эта история попадет в газеты и разойдется по всей стране, а ведь первое впечатление обычно оказывается самым сильным и влияет на окончательные выводы. Если ты откажешься отвечать на вопросы, это будет выглядеть очень плохо.
— Пожалуйста, Джимми, — проговорила Тельма Берк почти со слезами в голосе, — не дай им уговорить тебя…
— Не дам, — перебил ее Лейси. — Не беспокойся об этом, Тельма. Я буду нем как рыба, Бак.
Селби спокойно сказал:
— У меня еще нет достаточного количества фактов, чтобы сформировать окончательное мнение о том, что случилось, но есть веские причины считать, что совершено преднамеренное, дьявольски хитроумно разработанное убийство. Я имею все основания полагать, что косвенные улики свяжут Вас так или иначе с этим убийством или с некоторыми событиями, непосредственно предшествовавшими ему. Предупреждаю, что любой отказ отвечать на вопросы набрасывает зловещую тень подозрения на все действия, которые вы совершили вечером и ночью в прошлый вторник.
— Ну ладно, — сказал Лейси, — я выслушал вашу речь, теперь произнесу свою. Я имею право на присутствие адвоката, когда даю показания. Я не вижу адвоката. Я ничего не буду говорить.
Селби повернулся к миссис Берк:
— А вы?
Она расправила плечи. По-прежнему стоя возле стула Лейси, она ответила:
— Я буду отвечать. Это дело касается исключительно меня. Я не хочу, чтобы Джима в него вовлекли.
— Лучший для него способ не быть вовлеченным в это дело, — заметил Селби, — это объяснить, чем он связан с происшедшим. Как только он это сделает, мы оставим его в покое — если его объяснение нас удовлетворит. Если ему это не удастся, он попадет в такое же болото, как и вы, и могу сказать, что оно довольно глубокое.
— Послушай, Джим, — сказал помощник шерифа с опасением в голосе, — это нехорошее дело. Давай выйдем во дворик прогуляться и поболтаем минутки три-четыре.
— Не ходи, — сказал Тельма Берк.
Лейси не пошевелился.
— Я уже сказал все, что собирался, — проговорил он спокойно. — Я не буду отвечать ни на какие вопросы.
— Вы дадите мне рассказать, что произошло? — спросила Тельма Берк.
Селби кивнул:
— Рассказывайте, но помните, что мы ведем расследование по делу об убийстве и все, что вы скажете, может быть использовано против вас.
— Вы знаете, кого убили?
— Нет.
Она сказала:
— Честно, мистер Селби, все это не имеет никакого отношения к убийству. Это исключительно личное дело. Джим и я когда-то были мужем и женой. Я была глупа, упряма и нетерпелива. Я слишком многого хотела от мужчины и, недостаточно зная мужскую натуру, не прощала мелких недостатков. Джим был чудесным мужем, но я была маленькой дурочкой, и у меня не хватило ума, чтобы понять это. У нас обоих были горячие головы. И я ушла от него. Мы разошлись, и я вышла замуж за Джона Берка.
Как только с Джона Берка сошла позолота, я поняла, что под позолотой — простая медь. Он был весь отполированный и сверкающий, но это было накладное золото.
Тогда я поняла, что Джим Лейси был из чистого золота… Он был настоящим, а Джон Берк — поддельным. Он был правдив, а Джон Берк — лжив, единственное, чего не хватало Джиму Лейси, так это полировки, которая привлекла меня в Джоне.
— Почему вы не ушли от Джона Берка? — спросил Селби.
— Я собиралась, — сказала сна, — а потом обнаружила… — Она глубоко вздохнула, встретилась с Селби взглядом и сказала спокойно: — Я обнаружила, что у меня будет ребенок.
— А потом?
— А потом я решила, что останусь с Берком. Примерно в это время я прочитала в журнале статью, автор которой, женщина, утверждала, что замужняя жизнь подобна карьере и семейное благополучие во многом зависит от женщины, что, применяя такт и ум, женщина может сохранить любой брак и это является долгом женщины, если в семье есть дети. Дальше в статье говорилось, как ужасно для ребенка отсутствие в семье отца, и я попала под влияние этой статьи.
— Теперь вы в это не верите?