Художник зыбкого мира
Шрифт:
— Ты, я вижу, все же обиделся. — Мацуда понимающе покивал. — Все как всегда.
Мы оба засмеялись, и он спросил:
— Ну, и что же я могу для тебя сделать?
— Понимаешь, — начал я, — Норико, моя младшая дочь, собирается замуж, и в данный момент брачные переговоры в самом разгаре.
— Вот как?
— Честно говоря, я немного из-за нее беспокоюсь. Ей ведь уже двадцать шесть. Эта война все так усложнила! Если бы не война, Норико, без сомнения, давно бы уже была замужем.
— Мне кажется, я помню госпожу Норико.
— В прошлом году она уже почти вышла замуж, — продолжал я, — но сторона жениха в самый последний момент прервала переговоры. И раз уж пошел такой разговор, скажи, не обращался ли к тебе кто-нибудь в прошлом году с вопросами о Норико? Конечно, наглость — спрашивать об этом, но…
— Никакой наглости я в этом не вижу. И вполне тебя понимаю. Нет, ко мне никто не обращался. Хотя почти весь прошлый год я проболел. Если кто-то из детективов и появлялся, то госпожа Судзуки наверняка отослала его прочь.
Я кивнул и сказал:
— Вполне возможно, что к тебе кто-нибудь в самом ближайшем будущем все же заявится.
— Да? Ну что ж, я готов дать о твоей семье самый лучший отзыв. В конце концов, мы ведь с тобой когда-то отлично сотрудничали.
— Спасибо большое.
— Это хорошо, что ты навестил меня, — сказал он. — Хотя, если речь идет о замужестве госпожи Норико, на мой счет ты мог бы не беспокоиться. Пусть мы расстались не наилучшим образом, но это не должно стоять между нами. И, естественно, я в любом случае отозвался бы о тебе самым лестным образом.
— Я в этом не сомневался, — сказал я искренне. — Ты всегда был человеком великодушным.
— И я рад, что эта маленькая проблема послужила причиной восстановления наших отношений.
Мацуда с некоторым усилием протянул руку и налил нам еще чаю. Некоторое время мы молчали, потом он спросил:
— Извини, Оно, но, по-моему, тебя еще что-то тревожит?
— Тебе так кажется?
— Еще раз извини за прямоту, но дело в том, что скоро явится госпожа Судзуки и скажет, что мне пора отдыхать. Боюсь, я и впрямь пока не в состоянии подолгу принимать гостей, даже если это мои старые друзья и коллеги.
— Да, конечно, это ты меня извини. Я совершенно не принял во внимание…
— Не пори чепуху, Оно! Сиди, время еще есть. Да и не можешь ты просто так уйти — это я к тому, что у тебя явно еще что-то на уме, и лучше уж ты говори поскорее. — Он вдруг рассмеялся и сказал: — Нет, честное слово, у тебя такой вид, словно ты просто в ужасе от моих отвратительных манер!
— Ничего подобного! Это я проявил редкостную бестактность. Хотя я действительно пришел поговорить только о предстоящем замужестве Норико.
— Ну-ну.
— Но, видишь ли, — решился я, — в этом деле могут возникнуть непредвиденные обстоятельства. Такие переговоры — дело вообще деликатное, и я был бы тебе исключительно признателен, если бы ты как можно осторожнее отвечал на любые вопросы, которые тебе зададут.
— Естественно! — Мацуда смотрел прямо на меня, и в глазах его играли веселые искорки. — Я буду отвечать исключительно осторожно.
— Особенно на вопросы относительно прошлого.
— Но я ведь уже сказал, — и в голосе Мацуды послышался холодок, — что в любом случае имею сообщить о вашей семье только самое наилучшее.
— Да, конечно.
Мацуда еще некоторое время пристально смотрел на меня, потом вздохнул и сказал:
— В последние три года я этот дом практически не покидаю, но по-прежнему внимательно слежу за тем, что происходит в нашей стране. И прекрасно понимаю, что сейчас кое-кто готов осудить таких, как мы с тобой. Причем именно за те достижения, которыми мы когда-то так гордились. Я думаю, Оно, именно это тебя и тревожит. Ты, наверное, думаешь, что я стану восхвалять тебя за то, что, возможно, лучше было бы забыть?
— Ничего подобного, — торопливо возразил я. — Нам обоим действительно есть чем гордиться. Просто речь идет о брачных переговорах, и нужно учитывать деликатность ситуации. Впрочем, ты меня совершенно успокоил. И я знаю, что твои суждения в любом случае будут в высшей степени разумны.
— Разумеется, я сделаю все, что в моих силах, — кивнул Мацуда. — Но нам ведь с тобой и впрямь кое-чем следовало бы гордиться, Оно. Не обращай внимания на то, что сегодня болтают люди. Еще совсем немного, буквально несколько лет, и такие, как мы, смогут высоко держать голову, помня о том, что пытались сделать. Мне остается лишь надеяться, что я сумею дожить до этого дня. Мое заветное желание — увидеть, как полностью реабилитируют то, на что я потратил всю свою жизнь.
— Еще бы! И я испытываю в точности те же чувства. Но в том, что касается брачных переговоров…
— Я ведь уже сказал, — прервал меня Мацуда, — я проявлю особую осторожность и вообще — сделаю все, что в моих силах.
Я с благодарностью ему поклонился, и после небольшой паузы он спросил:
— Но скажи мне, Оно: если ты именно из-за переговоров так беспокоишься о своем прошлом, то ведь наверняка ты посетил и еще кое-кого из старых знакомых?
— Нет, ты первый, к кому я пришел. Я и понятия не имею, где теперь большая часть наших старых друзей.
— Ну а Курода? Мне кажется, он по-прежнему живет в нашем городе.
— Вот как? Я с ним не общался с тех пор, как… в общем, с войны.
— Если нас с тобой тревожит будущее госпожи Норико, то Куроду, наверное, все-таки стоило бы разыскать. Как бы это ни было тебе неприятно.
— Ты прав. Но я совершенно не представляю, где он живет.
— Понятно. Что ж, будем надеяться, что их детектив тоже этого себе совершенно не представляет. Хотя порой эти детективы весьма предприимчивы.