Художник. История вторая. Земля кланов

Бердичева Екатерина Павловна

Сбежав вниз по лестнице, Иржи прошел несколько шагов по камню, на который лениво заплескивала вода, и присел на краю, ополаскивая руки. Почти ушедший за горизонт голубой диск разрисовывал призрачным зеленым светом тонкие края высоких облаков в то время, как желтое светило, спускаясь вслед за собратом, давало лежащей между гор долине вполне земное освещение. Можно было бы закрыть глаза и представить себя на берегу пруда в их родовом доме... Спрашивается, зачем он переехал жить в город? Почувствовать себя свободным от братской опеки? Иржи вздохнул. Теперь он от нее свободен. Окончательно

и бесповоротно. И нет рядом человека, который уберег бы его от неприятностей простым и мудрым советом.

Он начал вставать и открыл глаза, возвращаясь в действительность, представленную босыми ногами и цветастой юбкой прямо у него под носом. Иржи вздрогнул от неожиданности и быстро выпрямился, оказавшись лицом к лицу с невысокой, пухлой женщиной в черной кофте с короткими рукавами и кучей браслетов на руках. Седые волосы, загорелая до черноты кожа и острые темные глаза, проникающие в душу, завершали этот каприз реальности, подкравшийся совершенно бесшумно.

– Здравствуйте!
– Иржи прикрыл глаза пушистыми ресницами и улыбнулся.
– Я замечтался и не услышал, как Вы подошли.

– Здравствуй, мальчик.
– Женщина улыбнулась в ответ и кивнула на скамеечку, стоящую в тени раскидистого хвойного дерева.
– Пойдем, посидим.

Иржи галантно подождал, пока женщина расправит юбку и усядется на лавочку, после чего опустился рядом.

– Откуда ты тут появился, красавчик? Ты ведь не наш... ты - пришлый.
– Она взяла одной рукой парнишку за запястье, а другой сверху поглаживая его пальцы.

Он попытался освободиться, но оказалось, что рука удерживается крепко.

– Полагается, мне надо подтвердить или опровергнуть эти слова?
– Сверкнув глазами, поинтересовался Иржи.
– Чего Вы от меня хотите?

– Нет-нет!
– Рассмеялась женщина.
– Я и так вижу достаточно. Что хочу? Переживаю за Ганика с дочкой. Надо же, такой маленький, а женщин было много...
– неожиданно удивилась она.
– Но ты нарочно никогда не сделаешь больно. У тебя добрая душа, и из-за нее ты попал в крупные неприятности, которые приведут тебя...

Она открыла глаза и улыбнулась:

– Нет, не пугайся, мой хороший, не к смерти, а на перекресток. Хотя ты часто будешь ходить по нити, натянутой над бездной, а голодные демоны протянут к тебе свои загребущие лапы.

Женщина отпустила его руку.

– Что ты хотел узнать?

– Скажите, а что произошло с семьей Ганика? Почему Вы испугались за них?
– Иржи заложил прядь черных волос за ухо и, опустив глаза, пояснил свой вопрос.
– Упаси Боги меня от сплетен, но раз так получилось, что мы какое-то время пойдем рядом, мне бы хотелось знать, как избежать возможных обид и недоразумений.

Женщина блеснула крепкими белыми зубами.

– Красиво говоришь. Хорошая кровь. Мы, ромаалы, хоть и бродим, всяк сам по себе, но своих знаем и никогда не бросаем. Женим и женимся на своих. Приехала я как-то в одну долину на праздник Солнцеворота и там, в столичном городке, встала рядом с Гаником. Таринкина мать, Зарина, еще была жива. После вечернего представления начались танцы, веселье. Людской бургомистр за счет казны бесплатное угощение устроил. Ну и народу

же набралось на площади и лучевых улицах! Маги пускали фейерверки, везде играли оркестры. Люди отдыхали. И тут один пьяный темный колдун решил развлечься. Зажег фантомные огни в окнах городской ратуши, да как гаркнет на всю площадь: "Пожар!" Ну, люди и побежали. Давка, форменное сумасшествие! Таринку от матери оторвало, да и с толпой понесло в тесный проулок. Задавили бы ее, как многих, но открылось низкое окно на первом этаже одного из зданий, и молодой человек выдернул ее к себе за руку. Подлечив синяки и ссадины, он ведь оказался из светлой братии, да переждав волнения, проводил ее к родителям. А потом стал заходить. То днем, то вечером. То с цветами, то с фруктами. Веселый такой, разговорчивый.

Женщина подобрала крепкими пальцами выбившиеся на ветру из прически седые волоски и заправила их внутрь. Глаза ее словно смотрели сквозь время.

– Так вот. А молоденькой, неопытной девушке ничего не стоит влюбиться. Он-то был хорош! Высокий, красивый, умный. Сразу видно, не простой горожанин. Уж она с утра ждала его! Нарядится, все браслеты наденет. Отец да мать говорили ей, что оседлый мужчина - не пара ромаалке. Да только Таринка никого не хотела слушать. Им пора ехать, ведь артиста ноги кормят, а она все упрашивала родителей подождать. Не знаю, на что они надеялись, да только однажды утром увидели его выходящим из Любятиного шатра. И она вслед за ним. На шее повисла, целует, обнимает!

– А Таринка? Она тоже это видела?

– Нет, но Любята пришла и сама им рассказала, что это теперь ее мужчина.

– Зачем?

– Чтобы не претендовали. Правила у нас такие, мальчик. Больно, но честно. Чтоб не надеялись.

– И что произошло?

– В тот же день они уехали. Таринка долго молчала, не выступала. Но потом, когда умерла мать, пришла в себя и снова стала помогать отцу. Вот так-то. Поэтому я и удивилась, увидев мальчишек в их фургоне.

– Так мы с другом еще маленькие!
– Кокетливо похлопал ресничками Иржи.

– Да, маленькие. Но почему-то я тебя вижу другим, взрослым и красивым мужчиной. И словно бы это было в твоем прошлом.

– Действительно, странно. Но возможно ли повернуть время вспять?

– Я про такое не слыхала. Но разве нет в нашем мире того, о чем мы не знаем?

– Мир непостижим и загадочен.
– Иржи усмехнулся.
– Но как же хочется узнать его самые сокровенные тайны! Скажите, а этот человек еще раз приходил? Искал девушку?

– Не знаю. Откочевала я сразу за Гаником. Правда, Любята сказала, что он и ее бросил...

– Действительно, странная история. А в каком городе это произошло?

– В Вореше. А парня того звали Вааред. Какого роду, не скажу, не знаю.

– Спасибо за рассказ, добрая женщина, не знаю, как Вас величать...

– Можешь, как и все ромаалы, называть меня мамой Розой.

– Иржи!
– Закричал сверху Йожеф.
– Иди кушать, обед готов!

– Ишь ты, какое у тебя звучное имя... да и сам ты звучишь, как наполненный доверху сосуд.
– Мама Роза поднялась, оглаживая руками пышную юбку.
– А выступать с нами будешь?