Хутор Дикий
Шрифт:
– Вклад за год вырастет больше, чем в десять раз?!
– В пятнадцать…
– Откуда брать деньги? Какой вид деятельности даст такой рост капитала?
– Руководство фирмы знает, а мы всего лишь филиал, – девушка занялась копировальным аппаратом. Из щели, похожей на растянутый в широкой улыбке рот, поползли листки. Это были бланки типового договора страхования. В воздухе запахло озоном и разогретой бумагой.
“Запах большой аферы, – подумал Михаил. – После того, как государство обобрало вкладчиков Сбербанка и полностью утратило доверие к себе, частные фирмы принялись эксплуатировать беззащитных людей.
Ждать пришлось добрых полчаса. Михаил успел бегло познакомиться с рекламными материалами на стенах, где были представлены все виды и условия страхования. Оказалось, что “ДиП” – аббревиатура от “Доверие и помощь”. Ощущение соприкосновения с большим мыльным пузырем только усилилось: все цвета радуги и позолота яркой рекламы, юридическая легковесность условий и экономическая хлипкость обещаний… Пока еще пузырь растет, играет красками, но очень скоро лопнет, а брызги в лицо…
Быстро вошел директор, круглый, гладкий, с потной лысиной. Одет со столичным щегольством. Какой-то суетливый, делано деловой.
Михаил представился и напомнил об условленной еще вчера встрече. Директор скороговоркой промямлил что-то о делах в городском Совете, рекламной кампании при проведении Дня города…
– Меня интересуют все договора страхования колхоза “Родина”, – остановил поток объяснений Михаил.
– Так это не к нам! – чуть ли не радостно воскликнул директор. – Этим занимается сельхозотдел. Вам нужно в областной центр в штаб-квартиру фирмы…
– Вы могли бы сказать мне вчера об этом! – начал заводиться Михаил.
– Ваши претензии безосновательны! Нужно было правильно формулировать свои вопросы. Мы ведь страхуем и сельское население, физических лиц… С юридическими лицами имеет дело только сельхозотдел…
– Разве я не называл колхоз в разговоре с вами? – задал больше по инерции вопрос Михаил. Доказательство правоты ему ничего не давало… Нужно было ехать в областной центр. – Можно воспользоваться вашим телефоном?
– Можете позвонить из приемной, – он принялся разбирать бумаги на столе и вдруг предложил, когда Михаил уже был в дверях. – Наш бухгалтер сейчас выезжает в областной центр… Можем вас подвезти, если вы решили туда ехать.
– Конечно, конечно! Спасибо! Вы меня убили, а теперь воскрешаете вновь… Только один звонок в ГорУВД!
Тризны на месте не оказалось. Михаил попросил передать, что встреча переносится на завтра.
Через полтора часа мощная “Ауди” доставила Михаила вместе с бухгалтером филиала, красивой холеной блондинкой бальзаковского возраста, прямо к подъезду Дворца профсоюзов областного центра, где на третьем этаже разместилась центральная контора “ДиП”.
Они поднялись в просторном лифте с зеркалами и сразу окунулись в атмосферу какого-то праздника.
Ковровые дорожки на полу, заморская офисная мебель, цветы, вьющаяся зелень, серые панели и многочисленные разноцветные мигающие лампочки компьютеров и прочей электроники. Почти все двери в рабочие комнаты и кабинеты широко распахнуты… Но главное: раскованные непрерывно улыбающиеся люди в креслах, в коридорах, холле… Мужчины в великолепных тройках или вязаных жилетах с яркими галстуками, безукоризненно выбритые и постриженные, словно только что из кресла парикмахера.
«Словно люди другой породы… Откуда они взялись?» – подумал Михаил, слегка ослепленный этим блеском и великолепием.
В приемной председателя правления, он же исполнительный директор фирмы, дорогу Михаилу перегородила платиновая блондинка. Михаил показал удостоверение. Однако этого оказалось недостаточно и пришлось объяснить суть дела.
– Вам придется подождать в этом кресле, – указала на низкое кресло в углу девушка с очаровательной улыбкой своего большого рта. Редкий случай, когда неправильные черты лица в сочетании создают такое обаяние. Правда, она обладала великолепной фигурой, красивыми большими зубами и была со вкусом одета.
“Занимательный Ротастик” – отметил в уме Михаил и спросил, указывая на узкий и высокий диван, – А здесь можно?
– Можно! А чем вам там не нравится?
– Колени будут закрывать уши, – пошутил Михаил. Он не любил низких и тесных кресел.
Блондинка залилась мелодичным смехом – молодая серебристо-белая козочка тряхнула шеей с бронзовыми колокольчиками.
Она вошла в кабинет председателя правления, оставив дверь приоткрытой. Михаил увидел, как навстречу из-за стола к ней вышел высокий мужчина. Свет неона переливался на его костюме и коротких блестящих волосах головы. Если его сотрудники выглядели как полубоги, то это, безусловно, был сам бог: мужественно-красивый, холеный, элегантный, настоящий вожак этого элитного стада.
Разговор директора и его референта прерывался смехом. Они обращались еще к кому-то, кто был в кабинете невидимый Михаилу. Наконец, Ротастик развернулась, как балерина на носке туфельки, и выпорхнула из кабинета с вибрирующей улыбкой на лице.
– Я проведу вас к заместителю директора, он ответит на все вопросы…
Заместитель оказался также высоким, жизнерадостным, одетым в серый импортный костюм мужчиной около сорока лет.
– Грибов, Вадим. Заместитель директора по экономике, – представился он, вставая, и протянул руку, после того как Ротастик представила Михаила.
Михаил пожал крепкую руку и сел на предложенный стул. Ротастик незаметно растаяла в отличие от чеширского кота вместе с улыбкой…
Серые глаза под высоким лбом Грибова струились добродушием:
– С его стороны, – он кивнул в направлении кабинета председателя, – это неосмотрительно. Ведь я работаю предпоследний день…
– Отпуск? Командировка? – уточнил Михаил.
– Ухожу из фирмы совсем… Мало ли что могу наговорить вам…
– Вероятно, он рассчитывал, что вы меня “элегантно” отошьете… Кому хочется иметь дело с прокуратурой в предпоследний день…