Хватательная рука
Шрифт:
Она пристально посмотрела на него, затем разразилась звонким смехом. Вот так-то лучше. И он спросил:
– Что мне надо сделать, чтобы заставить вас передумать?
Она помолчала. Потом сказала:
– Мне очень жаль.
– Я человек. И мне не нужно вам это доказывать.
– Я побывала в постели у Фредди. Он бы сошел с ума... ну... по крайней мере, совершил бы что-нибудь жуткое, если я бы этого не сделала. Но этим я всего лишь добивалась относительной свободы. Мне показалось, что я оставляю Фредди свободу выбора насчет нашего с ним брака.
– Посмотрим. Он женится на вас...
– Потому что должен.
– Вам девятнадцать лет. И то, что вы сейчас в замешательстве - это всего лишь часть игры. Но послушайте: он считает, что некоторое время ему следует избегать вас. Вы освобождаете его от всех обязательств, даете ему понять, что имеете в виду, и что вы не сумасшедшая. Ему все равно придется многие годы регулярно встречаться с вами, леди! Вы - герои Завоевания Мошки! Когда вам захочется возвратить его, только взгляните на него! А не на меня!
– Хорошо, дядя.
– Думаю, вы захотите его. Отличные гены, высокое положение в обществе, думаю, ваши семьи только одобрят ваш брак. К тому же, вам обоим удалось выжить в чрезвычайной ситуации. Я считаю, что такое ценится очень дорого.
– И по-прежнему будут рождаться новые Блейны, не так ли дядя? проговорила она и удалилась.
Реннер внезапно ощутил невыносимую усталость.
– Я решил немного поспать, поэтому и ушел. А через два часа ты очутилась у моей двери.
– Чертовски возбужденная.
– Тебе хотелось не только меня. Тебя обуяло любопытство. Точно? О, ты не дашь мне снова поспать, после того, как...
– Мы так не договаривались.
– Нет.
– И никто глупо не ухмылялся, когда я шла к твоей каюте.
– Они слишком расслаблены. Два дополнительных "кубика" каждому на "Синдбаде". Такая роскошь, о которой ты не могла бы даже и мечтать. Но...
– По-моему, на меня еще это не подействовало, - сказала Джойс Мей-Линг.
– Мне все еще кажется, что схожу с ума по Хрису. Нет, он не лгал мне...
– Конечно же, он...
– Но это же не секрет, Кевин! Вам с Глендой Руфь что-то известно.
– Но ведь ты помнишь, о чем я спросил тебя! Она сдвинула брови и ответила:
– Откуда я только что пришла? Я сидела в камбузе и пила чай. Где была Гленда Руфь? Она пила чай со мной.
Тебе смешно? Потом я случайно увидела тебя, и мы начали разговаривать, черт возьми.
– Это она тебя послала. Она была благодарна мне, и решила послать мне подарок.
– Ах, пошла она к черту! Кевин, мы говорили о...
Он ждал, когда она закончит фразу. Немного погодя, произнес:
– Единственное, о чем я хотел спросить, это с кем ты разговаривала несколько минут назад?
– Ну, я только... пыталась сообразить. Ты - воплощение престижности. Загадочные и невидимые связи, богатство, героизм, и ты знаешь о текущих делах на Мошке больше всех в Империи Человека. А Гленда Руфь не знает... об этом мы и разговаривали, и только, черт возьми!
– Я и вправду не понимаю, захочешь ли ты встретиться со мною еще раз, Джойс. И если ты все-таки встретишься со мной, помни, что существуют секреты, о которых тебе знать не положено, и Богом клянусь, что сохраню и еще одну тайну.
Это были два кубика, каждый со специальной этикеткой и датой. Один был передан на хранение Набилу, находящемуся на борту Базы Шесть. Второй кубик содержал послание, надиктованное во время долгой погони через всю систему Мошки и законченное сразу перед тем, как "Синдбад" совершил прыжок к Глазу Мурчисона.
– А мы можем ознакомиться с этим?
– задумчиво проговорил Реннер. Полагаю, нам следует дождаться адвокатов.
Обветренное, смуглое лицо Набила сейчас казалось маской.
– Коммодор, его превосходительство оставил на упаковке указание, чтобы вы просмотрели ее содержимое сразу при получении.
– Он указал на арабскую вязь.
– Это его подпись.
– Хорошо, - кивнул Реннер.
– Еще я получил указания пригласить свидетелей, а именно - Гленду Руфь Блейн и Фредерика Таунсенда, и двух Посредников мошкитов из числа наших союзников. Свидетели должны собраться, как только им будет удобно, проговорил Набил.
– Остальное меня не интересует.
Они начали с кубика с посланием, надиктованным на борту "Синдбада". Сперва на экране появилось изображением лежащего на койке Бери. Его лицо осунулось, а голос был еле слышен. Достоверность кубика засвидетельствовали Джойс Мей-Линг Трухильо и Гленда Руфь Блейн.
– Я никогда не включу это в содержание новостей, - заверила всех Джойс.
– Я, Гораций Хусейн аль-Шамлан Бери, торговец, гражданин и магнат Империи Человека, а также паша и гражданин планетарного княжества аль-Ихван аль-Муслимин, обычно называемого Левантом.
Это - кодицилл к моему завещанию, оставленный на хранение моему верному и преданному слуге Набилу Ахмеду Кадурри. Настоящим кодициллом подтверждается все, заявленное в предыдущем завещании, за исключением того, что непосредственно и явно опровергнуто в этом кодицилле. Я диктую этот документ, отчетливо осознавая, что ни этот кодицилл, ни этот корабль, вероятно, не уцелеют в нашей миллию; однако Аллах может допустить иное.
Таким образом, я назначаю моим душеприказчиком Кевина Реннера, коммодора ИВКФ, и предоставляю ему полную власть для исполнения моих желаний и передачи моей собственности в соответствии с моим первоначальным завещанием, но с поправками на этот кодицилл. Он аннулирует назначение ибн-Фарука, названного моим душеприказчиком в первоначальном завещании. Кевин, я предлагаю, а не требую, чтобы ты передал полномочия тщательного исполнения моей воли, и в особенности наблюдение за завещательным отказом моего родового имения в Леванте юридической фирме Фарука, Холстеда и Хараби, и рекомендую тебе ее старшего партнера ибн-Фарука, как моего старинного друга и советника. Я думаю, что время от времени ты будешь вызывать его на встречу.