Хвойная нить
Шрифт:
– Так ведь зеленый же!
– Миша нетерпеливо перетаптывался с ноги на ногу.
– Ну и что? Так нельзя...
Вера хотела отчитать дружка, но тут ее слова заглушил пронзительный автомобильный сигнал.
***
Девчонка закрыла собой пацана, жмурясь на свет фар. И совсем не понимала, откуда движется настоящая опасность. К которой Илья и пытался привлечь ее внимание, давя на истерично вопящий клаксон.
Сзади, за ее спиной, где улица уходила под наклоном наверх, беззвучно
Илья более не раздумывал. Педаль газа шла в пол.
Лихо выкрутив руль, чтобы обогнуть ребят, он направил свою машину прямо на катившийся автомобиль.
Удар сотряс машину, пройдясь по каждой клеточке тела. Илья уткнулся во вздувшуюся подушку, но грудь все равно сжало тисками, а содержимое желудка подскочило к горлу. А перед глазами молниями вспыхнули искры, будто высеченные скрежетом железа и брызгами стекла.
Но больше вроде ничего не болело. Собравшись с духом, он, не глядя, толкнул дверь. Та со скрипом, но открылась. Тогда Илья отстегнул впившийся в тело ремень, и выбрался из объятий подушки на улицу.
Детей на перекрестке уже не было. Вот и славно.
Он отошел от машины и осмотрел ее. Передок был в хлам и восстановлению явно не подлежал. Особенно фарсово смотрелись теперь присыпанные стеклянной крошкой чеки от официалов.
Наверное, надо было что-то чувствовать, но в душе была лишь какая-то странная пустота. Только ребра сильно саднили. Без перелома, по ходу, все-таки не обошлось.
– Ты чего творишь, гад?
– На Илью неожиданно налетел какой-то запыхавшийся молодчик в модном коротком пальто. Приходилось такие видеть у тех, кто хочет одеваться хорошо, но должен хоть немного хуже, чем хозяин.
– Ты что с машиной сделал? За все ответишь, понял?!
Илья понял другое. Это был водитель неуправляемого авто.
К счастью, он в армии тоже не писарем числился. Извернувшись, Илья закрутил тому руку и прижал лицом к искореженному капоту.
– Интересно, а у тебя дети есть?
– Чего?!
– Молодчик попытался вывернуться, но Илья держал его крепко.
– Вижу, что нет. Тогда и объяснять нечего.
Илья вдруг вспомнил. А ведь это была та девчонка, которую он подвозил сегодня до больницы. Интересно, кто был с ней? Сын, брат? Кого же еще можно так закрывать грудью.
– Отпустите его. Пожалуйста.
Илья обернулся. Сзади стоял Бессонов.
– С какого перепугу? Потому что он ваш прихвостень?
– С того, что он еще молод и глуп. Обещаю, что претензий к вам не будет. Плюс моя страховка покроет все ваши убытки.
– С чего такая щедрость, господин хороший?
– Я тоже отец. Такой ответ устроит?
– Политик вздохнул. Странно как-то, совсем по-человечески.
– Я видел детей. Издалека, но успел.
Илья хмыкнул и ослабил захват. Молодчик тут же вывернулся:
– Да я ему сейчас, Виктор Артурович! Да я!
– А ты, Валера, - Бессонов холодно зыркнул на подчиненного.
– Иди лучше достать мой телефон.
Возражать тот не посмел.
Пока горе-шофер пытался открыть заклинившую дверь, политик отвернулся в сторону. Ту, в которой жила Валентина.
Илья подошел к своей машине. Подушка уже сдулась и он, шурша стеклянной крупой, тяжело опустился на сидение.
На глаза попался ломик. А ведь еще все можно устроить. Завалить обоих не так сложно. Потом положить тела в их же битую иномарку и инсценировать обыкновенную аварию. Главное метко приложить, но уж это он сумеет.
Илья взял фомку и как можно тише вылез из машины.
Он ни о чем не думал. Только перед глазами почему-то стояло лицо Валентины. И ее глаза, наполненные горечью утраты.
***
– Эй!
Виктор обернулся.
Хозяин такси стоял сзади, на расстоянии вытянутой руки. В пальцах он сжимал короткий, но явно увесистый ломик.
Рука потянулась к карману с пистолетом. Он понимал, что не успеет. Как и то, что Валера тоже не среагирует достаточно быстро.
Долгую секунду они смотрели друг на друга. Виктор пытался вспомнить какую-нибудь молитву. В глазах же таксиста пылала нешуточная внутренняя борьба.
Точка напряжения достигла предела.
– Держите, - сказал таксист неожиданно спокойным голосом. И протянул фомку Виктору.
– Без нее ваш парень еще долго будет ковыряться.
***
Илья шел в сторону центральной площади. Если политик не соврал, то машина у него будет. А там он уже хоть костьми ляжет, но заработает сыну на операцию. Мишка обязательно будет жить. Только без мертвых теней за спиной. И когда вырастет, пожмет руку отцу, а не убийце безвинных.
Он уже подошел к городской елке, когда услышал голос Нади:
– Илья!
Жена бросилась ему в объятия, больно прижавшись к поломанным ребрам.
– Надя? Что ты здесь делаешь?
– Я все видела! Нам... Прислали на монтаж, - она приникла лицом к его плечу и зарыдала.
– Ты что же делаешь... Как бы мы без тебя... Родной мой...
Илья обнял жену. Влага готова была выступить и на его глаза, но тут в кармане запиликал сотовый.
***
Виктор поднимался по стареньким ступенькам.
Когда полчаса назад в сантиметре от его носа пронеслась машина, он успел увидеть всю свою жизнь. Как раскрытую книгу, которую он всегда старательно задвигал на дальнюю полку.
Были тут и сюжетные повороты, и монотонные повествования, и кульминации. Но теплые слова встречались редко, а после смерти жены и вовсе ушли за поля. Сейчас же он с удивлением увидел себя малолетним парнишкой, который верил в справедливость и доброту. И который взял себе в придуманные отцы не абы кого, а самого короля Артура.