Хью Лори: От «Дживса и Вустера» до «Доктора Хауса»
Шрифт:
Для такой сцены требовалась определенная имитация. Лори признается: «Я никогда в жизни не пытался имитировать постельную сцену. Я лишился кинематографической девственности, и это было очень странно. Во время съемки я был близок к истерике. Некоторые эпизоды было очень трудно снять перед камерой. Я же англичанин. Мне было очень тяжело двигаться естественно на глазах у всех. Это было очень страшно». Хью продолжает, и в его глазах снова возникает страх, а может быть, чувство облегчения: «Тяжелы были не сами сексуальные сцены, а то, что мне пришлось обнажиться перед целой съемочной группой. Бен попросил меня порепетировать перед началом съемки, поэтому каждое утро у меня
Актер говорит, что срывать с себя брюки и обнажаться перед целой съемочной группой для человека, получившего суровое пресвитерианское воспитание, было настоящим подвигом. Он до сих пор не смотрит сексуальных сцен в фильмах и не выносит, когда люди целуются публично. «В такие моменты я чувствую себя вуайеристом. Знаю, это глупо. Но я отворачиваюсь, и в кино мне хочется сделать то же самое».
В реальной жизни Хью считает сексуальные отношения по большей части травматичными и довольно неловкими. «В конце концов это не то, чем другие люди занимаются у тебя на глазах в реальной жизни. Мы видим, как люди ссорятся или бегут по улицам. Но если бы они начали срывать с себя одежду и заниматься сексом у тебя на глазах, то лично я мгновенно захлопнул бы дверь. Со мной однажды такое случилось, когда в Марокко я оказался в одной палатке с хиппи из Голландии. Они не видели в этом ничего особенного, но я был шокирован. И я отправился на невероятно долгую прогулку. Оказалось, что прогулка была недостаточно длинной, поскольку вернулся я ко второму акту. И мне пришлось отправиться в путь снова».
Хью добавляет: «Когда в комнате вас всего двое, это нормально. Но это не то дело, которым можно совершенно естественно заниматься на глазах у пятидесяти упитанных мужчин в джинсах, которые пристально на тебя смотрят. Эти пятьдесят человек точно знают, что ты должен делать и как именно. В такой ситуации сильно развивается периферическое зрение. Начинаешь замечать людей уголком глаза. Целуешься и слышишь, как кто-то говорит: «Разве это нужно делать так?»
Хью считает, что справился со своей сценой нормально. «Это было страшно. Но теперь я считаю себя квалифицированным. Не знаю, может быть, стоит выдать мне маленький диплом с надписью: «Он снялся в своей первой сексуальной сцене».
Неурядицы в личной жизни сделали экранные любовные сцены еще более тяжелыми. Все началось еще до «Все возможно, детка», когда Хью уехал в Южную Африку сниматься в детском фильме «Страна львов». Та м у него случился роман с режиссером Одри Кук. Хью всегда скрывал свою личную жизнь, но когда пошли сплетни, он вернулся в Англию, чтобы рассказать обо всем жене, с которой к тому времени прожил уже 11 лет. «Вряд ли мне удалось бы что-нибудь исправить словами, – говорит он, – поэтому лучше было не говорить ничего. Дома все как-то утряслось». Во время съемок фильма Бена супруги окончательно решили сохранить брак. Друзья семьи говорили, что Одри была очень расстроена, но Джо оказалась настолько преисполнена решимости сохранить свою семью, что даже написала сопернице очень эмоциональное письмо, умоляя ее прекратить встречи с ее мужем.
Конечно, таким эпизодом не стоит гордиться, но его следовало пережить. «Для меня было ужасно сидеть и твердить: «Бедный я, бедный. Жизнь так тяжела. Повсюду сплошные соблазны». Нужно просто справляться с тем, с чем приходится справляться. Не знаю, труднее ли это актеру, чем коммивояжеру, или нет. Я ненавижу слово «гламур». Странно было бы, если бы я считал собственную жизнь гламурной. Можно ли гламурно заказать, к примеру, гамбургер?»
Жена простила Хью. Любовные сцены новой картины не вызвали у нее неприятия.
«Жена прочла сценарий и ничего не сказала. Мне приходилось целовать Джоэли на экране. Один из моих сыновей увидел это, и это ему не понравилось. Отлично! Теперь я перешел в такой период профессиональной жизни, когда уже могу его смутить».
Несмотря на все экранные и жизненные страхи, Хью справился с этим периодом жизни вполне благополучно. Он благодарен Бену за великолепную атмосферу, в которой все чувствовали себя абсолютно уверенно. «У нас все было замечательно. Мне не с чем сравнивать – ведь я никогда не делал ничего подобного прежде. Это был абсолютно новый опыт».
Даже при отсутствии уверенности в себе и необходимости участвовать в весьма непростых сценах Хью буквально наслаждался работой. Он даже взял в свои руки бразды правления, когда Элтону пришлось ехать в больницу во время рождения близнецов. И все же, сколь бы ни нравилась ему эта работа, просматривать отснятый материал на мониторе было для него «почти невыносимо». Он обхватывал голову руками и мечтал только об одном – поскорее оказаться подальше от всего этого. Хью так и не привык видеть себя на экране. На самом деле, он практически никогда (ну или крайне редко) смотрит собственные фильмы или телевизионные программы.
«Я прекратил смотреть на себя давным-давно, потому что это очень болезненно. Я постоянно думаю: «О, если бы я тут поступил вот так? А почему здесь я не сыграл вот этак? Знаете, бывают дни хорошие и дни плохие».
Он никогда не читает статей о себе, даже положительных. Точно так же он относится и к интервью. «Давая интервью, оказываешься в очень уязвимом положении. Тебе приходится буквально выворачиваться наизнанку, – говорит он. – Интервью крадут твою душу, твою личность, твою личную жизнь».
Большинству людей, если только они не исключительно влюблены в самих себя, тяжело слышать собственный голос или видеть себя на экране. Хью – не исключение. «Большинство из нас терзается мыслью о том, насколько мы хуже, чем нам казалось. Трудно смотреть на себя, но еще хуже себя слушать. Когда мысленно слушаешь свой голос, он кажется интересным. Меняется интонация, голос окрашивается эмоциями. А когда слышишь свой голос с экрана, он звучит просто кошмарно».
Даже первый просмотр в окружении друзей для него мучителен. Он всегда закрывает уши руками. «Я так плотно затыкаю уши, что порой мне кажется, что из них вот-вот пойдет кровь. А потом мы смотрим материал в более широком кругу, и это уже легче, потому что всегда кто-то смеется».
Критика встретила фильм «Все возможно, детка» довольно благожелательно. Критики сходились во мнении о том, что основной успех пришелся на исполнителей второстепенных ролей. Элтон не изменил себе. На второстепенные роли он пригласил великолепных актеров. Эмма Томпсон сыграла задумчивого гуру «нью-эйдж». Дон Френч была превосходна в роли австралийской медсестры. Джоанна Ламли прекрасно справилась с ролью жесткой лесбиянки, менеджера театрального агентства. А одареннейший Роуэн Аткинсон замечательно сыграл слегка отрешенного акушера. Тому Холландеру досталась роль режиссера-шотландца.