Хьюго Касс: Наблюдая за смертью
Шрифт:
– Всё понятно… – пробурчал Пауль и, шмыгнув носом, отправил на землю мощный харчок.
Вслед за ним прочистил нос и младший брат, после чего спустился с повозки и побрёл к стене. Сами ворота были не такими уж внушительными, не более четырёх метров в высоту и по ширине около шести, чего нельзя было сказать о могучей стене. Хьюго пристально наблюдал за каждым действием Джуда. Слева от ворот висела металлическая труба, в которую тот проорал, причём так сильно, что казалось, всё можно было услышать и без этого средства связи. Как оказалось, звук направлялся не за огромную каменную преграду, а наверх, по металлической трубке, где, собственно, и сидели стражники.
– Я надеюсь, они не будут спускаться, чтобы открыть нам врата? – спросил Хьюго.
– Нет, они подадут знак тем, кто находится внизу, чтобы они позаботились об этом.
– Возможно, я идиот, но почему бы тогда не связать трубу с теми, кто находится внизу, чтобы…
– Даже не спрашивай…Искать логику в действиях этих полудурков не имеет смысла. Лучше не трать свои силы на это, всё равно ничего не изменить… – перебил его Пауль.
– Понятно, – кивнул ему в ответ Хьюго. – Позволь узнать, чем вы с братом зарабатываете на жизнь? Хотелось бы знать, в чём мне придётся участвовать, чтобы выплатить долг, и как долго придётся его отдавать.
– Мы посыльные. Эта повозка кормит нас всю жизнь. Когда кому-то требуются диковинные звери или что-то ещё, мы едем с отрядом добытчиков и привозим заказ в целости и сохранности.
– Но почему бы им не сколотить свою повозку из пары досок и не тратить деньги на вас? – удивлённо спросил парень.
– Примитивно мыслишь, парень. Нередко случается так, что добытчики или, как их по-другому называют, охотники за диковинами, остаются гнить там, куда прискакали заработать деньжат. Наша цель – довезти добытое вне зависимости от состояния всего остального отряда. Мой брат управляет повозкой лучше, чем кто бы то ни было, а я умею выкручиваться из всяких неприятных ситуаций, поэтому нас и нанимают.
– И часто случается так, что вы приезжаете, как сейчас?
– Без товара?
– Нет, без отправленного с вами сопровождения. С нами ведь были ещё всадники.
– Скажу тебе больше, парень, изначально отряд состоял из пятидесяти человек, и каждый понимал, что выжить в этом недолгом путешествии будет не так уж просто. Если не ошибаюсь, мы рассчитывали, что вернётся не более половины, но, как видишь, нас всего трое, даже учитывая тебя.
– Стоп, у меня возник ещё один вопрос. Если у каждого человека есть пропуск, тогда почему вы не собираете жетоны и не продаёте тем же стражникам? Один из этих пропусков могли бы мне дать…
– Ни за что! Так дело не пойдёт, парень! Всё, что было у охотника при жизни, то с ним и останется после смерти. По крайней мере, ни я, ни мой брат не прикоснёмся к имуществу мертвеца. – явно занервничав, ответил Пауль. – Не стоит мыслить, как подлый воришка или грёбаный мародёр. Нельзя отбирать то, что принадлежит мертвецу, иначе он будет преследовать до тех пор, пока не взыщет с тебя долг, и уж поверь, пара серебряных того не стоят.
– Понял… – одобрительно кивнул Хьюго.
После этих слов, парень кардинально поменял своё мнение о нём. Теперь вместо сомнительного презрения постепенно начало зарождаться уважение, хоть и до его полноценного становления нужно было ещё постараться. Всё это время Джуд переговаривался по трубе со стражниками, пытаясь объяснить, что с ними один из охотников, который потерял свой жетон во время битвы.
– А у этих стражников откуда жетоны? Ведь если они собирают их с мёртвых и затем передают…
– Нет, в том-то и прелесть нашего барона. Он отдаёт часть жетонов стражникам, а те их продают по завышенной цене. Большая часть прибыли идёт в карман к этому жирному скупердяю.
– Плохая у него схема заработка, раз о ней все знают.
– Ему попросту плевать. Люди всё равно будут их покупать, ведь никому не хочется оказаться за стеной даже на одну ночь.
– За стеной точно безопасно?
– Смотря какая безопасность тебя интересует… – задумчиво ответил Пауль. – Если тебя интересует безопасность в отношении всяких чудовищ и монстров, тогда, да, за стеной абсолютная тишина и спокойствие.
– Но…? – ожидая продолжения, спросил Хьюго.
– Но не так всё просто, если ты ожидаешь спокойной жизни. Разбойники и недобросовестные стражники, высокие налоги и ничтожно малый шанс на то, что ты сможешь найти работу, способную прокормить тебя и твою семью. Многие живут под открытым небом лишь потому, что не хватает денег даже на пропитание…
«Кажется, я попал в мир, где ситуация обстоит ещё хуже…», – пробежала унылая мысль в голове.
– Поэтому вы делаете вылазки за стену, чтобы заработать?
– Ну, как думаешь, имей я мешок златых, сидел бы дома в тепле и уюте?
– Возможно…
– А вот и нет, не сидел бы!
Хьюго уже заметил, что Пауль разговорился с ним настолько, что даже сменил тон с нервного на более доброжелательный что ли.
– Видишь ли, я всю жизнь катаюсь с братом и без него, и вряд ли бы перестал, дай мне кто-нибудь хоть гору златых. Можно сказать, что я создан для этого. Опасность заставляет чувствовать себя живым!
– Тогда почему же ты орал, как резаный поросёнок, если так любишь это?
– Ты считаешь, что если я люблю опасность, то не испытываю страх? Если человек не трепещет в ужасе от вида чудовищ и всяких тварей, тогда, парень, с мозгами у него не всё в порядке. Без таких эмоций разве было бы интересно нарываться на неприятности?
– Даже не знаю, мне, видимо, не понять.
– Это пока ты не осознаёшь всех прелестей приключений! – легко, будто по-дружески ударил его в плечо Пауль. – Кстати, мой брат в последние годы перестал испытывать восторг от нашего занятия, и я могу понять его…
– И в чём же причина?
– Семья…Ничего не имею против, конечно же, но я считаю, что он стал намного мягче после того, как обзавёлся жёнушкой, а затем ещё и троица отпрысков появилась на свет. О, Великий Фарт, куда делся весь его энтузиазм? Раньше именно он вытаскивал меня из проклятых четырёх стен, чтобы найти работёнку даже когда в деньгах особо не было нужды.
– Возможно, сейчас он понимает, что уже не такой оправданный.
– Всем нам, так или иначе, есть что терять, парень… – сменив еле видную улыбку на грусть, произнёс Пауль.