И аз воздам
Шрифт:
И хозяева прилетели и хозяева облепили еду. Ладно, хозяйки. Что меняет? Всё одно — облепили. Ох и много потомства теперь будет! Ох и насосали. Ох и напищали.
Брехт и с головой укрывался пледом, и ментик на голову накидывал, и руками махал. Помогало мало. Только вроде начинает засыпать, как налетает очередная волна местных комарих и его голубую-преголубую графскую кровь пытаются всю без остатка высосать. Вон, какой боров. От его крови и потомство будет огромное, как комар-дергун, прямо.
Наконец, Пётр Христианович вроде удачно закутался и его почти сморил сон и тут думы налетели вместо комарих. А есть у вас план по переустройству России мистер Фикс? Нет, у
Например?
Да, пожалуйста. Россия потерпела поражение под Фридландом. Это недалеко от Калининграда. Правда, ведь?! Французы потеряли, около 8 тысяч человек, русские — от 18 до 20 тысяч. Французы захватили 80 пушек. И чем Тильзитский мирный договор закончился? Россия получала Белостокскую область, ранее принадлежавшую Пруссии. Герцогство Варшавское, до этого часть Пруссии, у неё изымалась. Пока Пруссию можно оставить в покое. Но герцогство, если что, так к ней и не вернётся. И что происходило дальше? Наши отошли в сторонку и Наполеон напинал автриякам. Уже польза, но этим дело не закончилось. Получается, что через два года после Тильзита (ныне город Советск в Калиниградской области), после очередного разгрома Австрии, Наполеон подарил Александру город Тернополь с областью. На, брат. По-братски.
И подарки не кончились. Франция в это время ещё и Швецию побила, отобрав у неё все материковые земли. Ну, брат Наполеон и разрешил, и помог брату Александру побить Швецию, обескровленную полностью войной с Францией, и присоединить к России Финляндию. Нет, сами тоже молодцы, но с побитым соперником воевать легче.
Дальше была Бессарабия. И опять, не сам Наполеон, так его посол поспособствовал, что именно во время русского наступления Турция разругалась вдрызг с Англией и объявила ей войну, лишившись союзника, который бы не дал порезвиться России в самый ответственный момент войны. Война шла себе потихоньку и тут бамс. И Тильзитский мир. Заключение мира с Наполеоном дало возможность увеличить численность Дунайской армии до 80 000 человек.
В это время в Париже при посредничестве Наполеона шли переговоры об окончательном мире с Портой. И плюнул вдруг Буонопартий на дружественную ему Турцию. Посчитал, что победа над Испанией важней, а с отъездом его в Испанию переговоры были прекращены.
Конечно, и там, как и с Финляндией, всего добились сами, но Наполеон мог вмешаться. И не вмешался, а наоборот помог выгнать из Турции англичан.
Вывод: лезть в политику до 1812 года нельзя, там всё хорошо. Задружиться с Наполеоном против Англии? Нет, это ещё хуже, чем с Англией против Наполеона. Этот товарищ не успокоится и, покорив всю Европу, полезет, один чёрт, в Россию, только более сильный, а у России на будет поддержки из Англии. Чем воевать, если своего пороха почти нет. А если Наполеон обрежет поставки ещё и селитры, то его не будет вообще. Нельзя рвать с Англией и, значит, нужно воевать с Францией. А вот на конгрессе в Вене, можно и нужно вести себя по-другому. Вот тогда и нужно лезть в политику.
А сейчас мистер Фикс? Есть у вас план? Ну, есть небольшой. Так, планчик. И получение
Осталось малость. Выиграть завтра в десяти схватках. Или в девяти? Претенденты на победу, хоть и уменьшаются в арифметической прогрессии, но их же более пяти тысяч было. Посчитайте — попрогрессорствуйте. Так если он до финала доберётся, то там две схватки. А пока прошло только два круга. Ох и тяжёлый завтра будет день.
— Вашество, вставайте! — тряс его за плечо Ванька младший.
Ну, здравствуй новый день.
Глава 21
Событие пятьдесят девятое
Как можно не верить человеку! Даже и если видишь — врёт он, верь ему, слушай и старайся понять, почему он врёт?
Максим Горький
Первую схватку в этот день Пётр Христианович чуть не проиграл. И ведь настраивался, несколько раз себя по морде лица хлестанул ладонями, когда там за мордой в мозжечке появлялись мысли шапкозакидательские. Черкесы были все почти на голову ниже и на двадцать кило легче, а то и на тридцать. Таких бютюгов, как тот, что ему первый попался почти и не встречалось. По жребию ему достался седобородый дедушка почти. И именно это чуть к катастрофе и не привело. Ну и ещё то, конечно, что его десятилетиями учили падать на бок или ещё лучше на живот, но ни в коем случае не на спину.
Дедушка каким-то неуловимым смазанным движением сорвал со свой руки захват Брехта. И продёрнул одновременно его на себя. И у этой огромной тушки ведь и инерция приличная, граф дёрнулся назад, но явно не успевал, пришлось ногу вперёд выставлять далеко. Этим и воспользовался седобородый, он подшагнул к Брехту и проделал практически классический бросок через бедро. Уже в полёте граф сгруппировался и тут его пронзила мысль, что так нельзя, он упадёт на бок и хотел тут же перейти на живот. Так в этой борьбе — это поражение. На правый бок один чёрт плюхнулся, но вместо того, чтобы переворачивать на живот, Брехт крутанулся на плече, сдирая его в кровь о землю, и оказался вне досягаемости противника. Успел вскочить.
Дедушка ему продышаться и сориентироваться не дал, схватил на бицепс и снова толкнул назад. Ну, два раза в одного Брехта снаряд не падает. Пётр провернулся на ноге и сам чуть поддёрнул саксаула. Классная реакция у дедульки, он не пошёл вперёд, а сделал шаг назад. Ну, такую связку тоже отрабатывали, Брехт зашагнул сбоку и припечатал черкеса передней подножкой. Чёрт. Чёрт. Опять забыл, что не самбо. Народ завопил вокруг их импровизированного татами собравшийся. Пришлось извиняться. Мол, тупой, прости отец.
Отец простил, но и выводы сделал, больше не толкался. Целую минуту бились за хороший захват, графу было чуть легче, у него и кисть больше и бицепс с трицепсом. Но дедулька вёрткий. Ни чем Джеки Чану не уступит. Пётр Христианович, наконец, взял хорошо соперника за предплечье и потянул вниз, самым простым способом за счёт физической силы, а не приёмов, завалив того на живот, дедулька вертанулся и оказался боком, почти спиной к Брехту. Ну, грех не воспользоваться, граф его сграбастал в охапку и не бросил, а припечатал к земле, еле сам на ногах устоял. Но устоял же. Народ заорал, а судивший поединок черкес, замахал руками, показывая, что бой, мол, окончен. Всё, не мучай, большой рус, нашего уважаемого пенсионера.