И быть роду Рюриковичей
Шрифт:
В тот же третий день ревуна месяца лета 6387-го от сотворения мира, а от Рождества Христова третьего сентября 879 года князь Рюрик скончался. И пока его тело, обряженное в последний путь, лежало в гриднице, над Волховом стучали топоры — варяги и русы рубили просторную ладью, складывали в квадрат сухие берёзовые поленья, обкладывали их валежником. Ночью на брёвна поставят ладью с телом конунга, и огромный костёр поглотит Рюрика, а с ним сгорят рабы и рабыни, коим суждено будет обслуживать конунга в потусторонней жизни...
Олег скорбно смотрел на приготовления и вспоминал, как плыли они на Русь много лет назад, и их драккары [10] , обвешанные по бортам щитами, гордо резали волны Варяжского моря, поднимали волну, один за другим приставали к новгородскому берегу. Варягов встретил словенский князь Гостомысл и попросил покарать кривичей, возмутившихся против него. Рюрик с дружиной привёл кривичей [11] к повиновению, но и сам сел в Новом городе. К тому времени словене уже прогнали Гостомысла и позвали Рюрика княжить в Новгороде.
10
Драккар — варяжский корабль.
11
Словене, кривичи, древляне, уличи, суличи (река Сула) и др. — славянские племена в IX в.
Остерегаясь шумных новгородцев, варяги срубили в городе крепость — Детинец — с хранилищем городской казны и всякого добра. В Детинце жила дружина конунга.
Через два года княжившие в Белоозере и в Изборске Синеус и Трувор умерли, и Рюрик присоединил их владения к своим. Вскоре вся северная, восточная и западная Русь оказалась под его твёрдой рукой. Огнём и мечом расправлялся Рюрик с непокорными...
Ночь спустилась на землю, но берега Волхова осветили смолистые факелы, когда воины поставили на сруб ладью с телом конунга и привели рабов. Они не сопротивлялись, зная, что обречены. Жрецы с капища [12] резали их ножами, как убивают животных, а когда заполыхал сухой валежник и пламя охватило ладью, рабов побросали в жертвенный огонь. Молча взирали варяги и новгородцы: таков языческий обряд, и когда костёр перегорит, они насыплют над ним земляной холм и справят по Рюрику хмельную тризну. Они будут петь военные песни, славить конунга и просить Вотана воздать ему должное.
12
Капище — языческий храм у восточных и прибалтийских славян дохристианского времени.
Четверть века прожил Олег. Он высок, крепок телом, голубоглаз, с обветренным лицом и небольшим шрамом на щеке. Стриженные в кружок белокурые волосы перетянуты кожаной тесьмой. Под корзном [13] , накинутым на плечи, проглядывает синевой кольчужная рубаха, сделанная искусными свейскими бронниками [14] .
С малой дружиной возвращался Олег от словен, из ближнего полюдья [15] , — собирал дань. Вдев мягкого красного сафьяна сапоги в стремена, он прочно сидел в седле. Позади по двое ехали гридни, а за ними скрипели колёсами телеги, груженные мешками с зерном, коробами с маслом, бочками с солониной и свежим мясом, туесами с мёдом и иными припасами, которыми кривичи платили дань Новгороду...
13
Корзно — верхняя одежда, плащ.
14
Свейский — скандинавский.
Бронник — мастер, делающий брони — кольчуги — и вообще воинские доспехи; латник, кольчужник; воин в броне.
15
Полюдье — объезд округи для сбора дани; сама дань.
День едва начался, и горела утренняя заря, вещая ветер. Приспустив повод, Олег дал волю коню. Тот шёл широким шагом, потряхивая головой, не мешал конунгу думать. А мысли Олега были об одном. Вот уже год минул со смерти Рюрика. Зимой звали викинги Олега сходить за добычей к Белому морю, но он заявил: отныне то пятина [16] новгородская, и можно ли разорять данников?
Новый город открылся рвом и земляным валом, бревенчатыми крепостными стенами, дозорными башнями-стрельницами [17] , крытыми тёсом теремами, разбегавшимися вширь и вдаль ремесленными посадами и торжищем с лавками.
16
Пятина — единица административного деления Новгорода, связанная с пятью его концами. Основные пять единиц: Вотская, Шелонская, Обонежская, Деревская, Бежецкая.
17
Стрельница — укрепление, с которого стреляли; башня.
Прильнув к обоим берегам Волхова, Новгород соединялся у Детинца деревянным мостом на свайных устоях. Мост такой же древний, как и сам город. Временами новгородцы меняют мостовые плахи и перила.
Олег, придержав коня, долго смотрел на постройки. На высоком холме — капище с деревянным идолом. С трёх сторон подножие обступили ели и берёзы. Сюда, на капище, сходятся новгородцы на поклонение своему богу Перуну.
Если спуститься с холма, попадёшь к месту, где Волхов забирает воды Ильмень-озера. Люд новгородский величает Ильмень морем, но Олегу смешно: они не видели настоящего моря. Море омывает его, Олега, родную Упландию. Высокие, поросшие лесом берега изрезаны глубокими заливами-фиордами, удобными и укромными стоянками драккаров храбрых викингов, где кипят меж валунов пенистые буруны.
Издали Волхов казался широкой дорогой. Да он и есть дорога, только речная. С ранней весны, едва стронется лёд, и до первых заморозков плывут вверх и вниз по Волхову караваны гостей [18] : из норманнских земель к югу; с греческой стороны, из славного и богатого Царьграда, — на север, в большой торговый город Скирингсааль, и никто Новгорода не минует, все к нему причаливают — там от рассвета до темноты шумит голосистое торжище. Бойкие купцы торгуют разными товарами: пушниной и кожами, мёдом и воском, полотном и овчиной, броней и оружием, гончарными и иными посудинами. А гости иноземные привозят с Востока шелка и паволоку [19] , украшения, из золота кованные, узорчатые, с каменьями дорогими, а ещё пряности и мази духмяные. Да и чем только не ведут торг в Новгороде!
18
Гость — купец, преимущественно иноземный.
19
Паволока — нарядная привозная ткань в Древней Руси.
Купцы новгородские в городе великую силу имеют, на вече [20] они держатся кучно, друг за друга горой, и к их голосу люд прислушивается. Но Новгород не только торговый город, он и мастеровыми славен. Едва день начинается, во всех концах принимаются за дело ремесленники: раздувают горны кузнецы — тяжело дышат мехи, стучат топоры плотников, растапливают обжиговые печи гончары, кислым духом тянет с кожевенной слободы...
Торгом и ремёслами богател Новгород, который норманны именовали Гардарикой, страной изобилия...
20
Вече — народное собрание в Древней Руси для обсуждения общих дел; в некоторых городах (Новгород, Псков) высший орган власти.
Тронув коня, Олег снова въехал в лес. Вскоре он очутился на поляне, где два смерда [21] валили деревья, очищали их от ветвей и сучьев. Оголённые спины блестели от пота. Увидев конунга с дружинниками, смерды прекратили работу. Скинув войлочные колпаки, поклонились низко.
— Брёвна для какой надобности? — спросил Олег.
Смерд годами постарше ответил:
— Староста Гончарного конца наказал уличную мостовую перекрыть.
Не спросив больше ничего, Олег продолжил путь. Лес сплошной стеной стоял по ту и другую сторону дороги. Пахло прошлогодней прелью. Порой высокие сосны, казалось, подпирали небо. Они рвались из земли, иногда обнажив корни. Между деревьями рос сочный зелёный мох. В жару, бывая в таких местах, Олег снимал сапоги, остужал ноги в его мягкой прохладе...
21
Смерд — земледелец, крестьянин-общинник в Древней Руси.
Наконец дружинники подъехали к Новгороду. У открытых городских ворот их встретил отрок лет шести в рубахе зелёного шёлка, подпоясанной кручёной тесьмой, в штанах тёмного бархата, вправленных в высокие, красного сафьяна, сапожки. Был отрок глазаст и худ, гладкие светлые волосы спадали до плеч. Он улыбался. Олег соскочил с седла, потрепал отрока по волосам:
— Ждал, княжич Игорь?
— С дозорной башни узрел, как ты из леса выехал.
— А я тебе подарочек знатный привёз. То-то удивишься!