И Х. Книга восьмая
Шрифт:
Такие переговоры наг не любил, предпочитая вести их в живую, но его оппонент оказался умнее, прислав вместо себя бездушную машину.
— Я дам клятву на Книге, — чуть подумав, решил глава Дома Змеи. — Вы должны знать, что для нас ее нарушение означает неминуемую смерть.
— Это приемлемо, — сдержанно согласился его собеседник. — Но я хотел бы, чтобы в качестве жеста доброй воли вы отпустили всех детей.
— Обойдетесь, — оборвал его наг. — Я не собираюсь уменьшать плотность щита, стоящего между мной и вашими звездными фортами.
— Я так же требую гарантий сохранения жизни и здоровья всех заложников. А так же, что вы не используйте или не оставите после себя ничего, способного навредить Таурису или его жителям.
«Астральная метка явно никому не способна навредить, — подумал про себя наг, соглашаясь и на это условие, — при этом станет отличным маяком для портала».
Пожалуй, вернувшись домой, можно заняться его строительством, уж слишком большие возможности здесь открываются, чтобы от них отказываться. На Таурисе, оказывается, строят весьма неплохие корабли для полета меж звезд, отлично развита робототехника… И ему есть что предложить местным богачам: алхимики его Дома способны создавать разные полезные эликсиры, типа второго шанса, полностью регенерирующего тело, возвращая молодость и здоровье. Или Ангельскую пыль — наркотик, вызывающий мгновенное привыкание и дающий божественную эйфорию.
— Так же мы требуем, что бы ни вы, ни ваши подчиненные не разглашали сведений о нашем мире.
— Полмиллиона универсумов, — в ответ бросил наг.
В принципе, он об этом месте и так не собирался никому говорить. Но нужно сбить немного спесь со своего оппонента, что-то он слишком многое требует, не предлагая ничего взамен. И, услышав удивленный возглас, продолжил:
— Это дополнительная услуга. Ну или можем сговориться на нуль-ядро, например, оно приблизительно столько и стоит.
Наг невольно взглянул на время. Ему нравилось все происходящее сейчас: огромная добыча, интересные возможности, однако его нервировали звездные форты, висящие над головой, готовые уничтожить его в любую секунду, а он с этим почти ничего поделать не мог. Ему хотелось домой, в Двойную Спираль, устал он немного от всего этого.
*****************
Густое темное марево пустоты вокруг — и небольшой пятачок, отгороженный от нее лишь сиянием силовых экранов. Темнота давила и пугала, вызывая невольное почтение к себе. Офицеры Дома Ящеров, тревожно оглядываясь по сторонам, неосознанно старались сдвинуться поближе друг к другу.
«Все-таки не так уж далеко они ушли от первопредков, — подумал Газарах. — Весь этот налет цивилизации и накопленные в голове знания бессильны перед бессознательным страхом, живущим на уровне души, памятью предков, слишком хорошо знавших о том, что приходит из темноты, когда она сгущается вокруг тебя».
Устав стоять, он сделал несколько шагов, разминая ноги, и услышал, как под пяткой скрипнули осколки стекла, заставив болезненно скривиться от утраты: Три капли из моря времени — бесценный артефакт, остановив течение времени в этом мире ровно на три секунды, хвативших ему, чтобы активировать спасательный модуль, ждавший своего часа среди прочего на поясе, разрушен безвозвратно.
Пусть модуль и не был творением Древних, а лишь попыткой Первых повторить достижения своих учителей, не способный унести спасаемых в другой мир, уводя от возмездия богов, он обладал своими преимуществами. Внесенное во времена войны с богами дополнение — мгновенное срабатывание: капсула, схлопнувшись, выталкивала своих подопечных на изнанку мира, выводя из-под удара, а затем, спустя время, вновь возвращала их в произвольном месте в реальный мир, в котором ее активировали. Время и место выбирались случайно, чтобы усложнить поиск и перехват пассажиров. Удобная вещица, жаль, что одноразовая.
Этот рейд и так слишком дорого обошелся Дому Ящеров: Уббалах, Эшхарин, малый дом Змееедов… И это лишь часть потерь: все армии и отряды, призванные в момент взрыва, тоже уничтожены. А это значит, что утрачен многолетний прогресс до нового ранга наиболее ценных существ, разрушены алтари и, как следствие, утеряны улучшения их самих и пристроек.
Невольно Газарах задумался над тем, с помощью чего сбежал наг, ведь пути отступления с использованием карт были надежно заблокированы. И на ум приходил либо подготовленный заранее подпространственный отнорок, либо нечто похожее на то, что использовал сам ящер. «Да, — он невольно покачал головой, — старая школа это старая школа». А ведь он уверен, что был реализован даже не весь план нага, а лишь его часть. Хотя, не будь всего этого под рукой — артефакта, спасательного модуля — сейчас лишь пепел остался бы от них.
Кто бы мог подумать, оружие А-класса! А что еще есть в запасе у Шепчущего, не знал даже он и сейчас отчетливо понимал, что не очень-то и хочет знать. Наг слишком опасен, а Газараху не нужны все эти прятки со смертью, долгие игры и ненужные планы. Наг — та фигура, которая слишком многое может испортить и даже подвергнуть его жизнь угрозе. В этой же войне он готов рисковать всем, кроме себя и своего будущего.
Но что тогда с ним делать? Война еще толком не началась, а глава Ящеров из-за его действий уже лишился малого Дома и двух полководцев и только чудом не погиб сам — и это лишь маленький эпизод большой войны. Планировать операции и рейды с постоянным риском возможных атак нага… Эта змеюка сама по себе стоит целой армии, а с учетом Гидры, он может выбивать его полководцев и владык как по одиночке, так и целыми кланами. И ведь он безудержный: амбициозный, мстительный и, как ни странно, на текущем этапе отсутствие взращиваемых десятилетиями и столетиями бойцов ему на руку — терять толком некого.
Присев, Газарах раскрыл небольшой наручный планшет и погрузился в вереницу сложных расчетов, пытаясь найти решение.
Спустя час…
Он еще раз пробежался по цифрам и графикам, чтобы убедиться, что удобных вариантов нет. Теперь он окончательно понял, зачем и, самое главное, за что Летуны столько заплатили нагу. Тогда, едва узнав о союзе, он счел цену чрезмерной, но теперь, пожалуй, сам готов ее заплатить, только чтобы Шепчущий не мешал и дал возможность спокойно прикончить Летящих.
Лучше всего, конечно, было бы его устранить, но как выводить своего поединщика на бой с ним? Это самый простой путь, но кто знает, что у Шепчущего еще в запасе? Чужими картами на арене сражаться нельзя, если только это не оговорено специально сторонами или конкретными картами принудительного вызова. Именно таких у него нет, а значит есть риск потерять не только своего бойца, но и все карты, выданные ему для сражения.
Как же все сложно! Из-за одного полководца столько проблем.
Газарах еще размышлял, что ему делать дальше, когда почувствовал, как невидимые нити силы начинают опутывать его тело и тянуть, унося вслед за собой, к источнику силы, создавшему печать, что он нес на себе.