И избави нас от всякого зла
Шрифт:
Дин потянулся, еще раз посмотрел на Бьюлу — немного более нежно, чем того мог ожидать Сэм, и вышел из комнаты, утянув того за собой.
— Лучше так, — сказал Дин. — Знаешь… она не из тех, с кем так можно.
Сэм не стал уточнять, как именно — он и так это прекрасно знал, без дополнительных объяснений.
— Собираемся? Ты говорил с Карлосом об оплате?
— Я расплатился, — Дин хмыкнул. — Он сам назвал цену. Меня она устроила.
— И сколько? — Сэм спросил без особого любопытства, но Дин сумел его удивить.
— Сущие пустяки, братишка.
— Черт! — Сэм обиженно заморгал.
— Ты не умеешь ее хранить и пользоваться ей, когда надо. Так что извини, — небрежно бросил Дин, и вид у него был торжествующий. — Она чистая, а этому парню она нужнее. Поверь.
Сэм был с этим категорически не согласен, но вступать в полемику ему не хотелось. Он только хотел было сказать что-то едкое и язвительное, как дверь комнаты открылась, и на пороге появилась Бьюла.
Сэм растерянно отвел взгляд. Она была голой… если не считать простых белых трусиков. Дин же, напротив, не показал никакого смущения.
— Будешь завтракать? — светски осведомился он.
— Ты уже уезжаешь? — Бьюла не замечала, казалось, ни Сэма, ни свой весьма соблазнительный вид. В голосе ее звучал не упрек, но обида. — Ты не знаешь, что с моим отцом?
— Нет, — Дин нахмурился, — прости. У меня нет никаких новостей.
— Эм, — сказал Сэм, разглядывая пустую стену. — У меня тоже.
— Карлос, сын хозяев, проводит тебя к автобусу, — пообещал Дин настолько ровным голосом, насколько это было возможно для такого как он при виде обнаженной девушки. — А мы… нам надо ехать. Здесь недалеко до больницы штата, всего полтора часа езды.
Бьюла смотрела на него пристально, не мигая, и все-таки Дин стушевался.
— Мы не можем поехать с тобой. Правда. Если честно, то мы… в общем, у нас было очень важное дело, но нам пришлось застрять здесь на сутки, и я…
— Я понимаю, — прошелестела она. — Не надо оправдываться.
Она развернулась, необычно красиво, как в замедленной съемке, и исчезла за дверью.
— Эй! — крикнул Дин, бросаясь за ней. Сэм упустил момент и только услышал, как щелкнул замок. Он дернул ручку, не особо надеясь на лучшее, и тут же получил подтверждение худшим своим опасениям.
— Иди в задницу, Сэмми, — тепло пожелал ему из комнаты Дин.
Сэм постоял, прислушиваясь, но было подозрительно тихо. Он вздохнул.
По тому адресу, куда направил его Дин, он, разумеется, не пошел. После заверений, что у шерифа нет сомнений в их благонадежности, опасаться ему было нечего, а вопросы не давали покоя. С одной стороны, ему не было дела до того, что случилось и почему, с другой… С другой он считал себя вправе узнать хотя бы часть правды.
Уже выйдя из мотеля он сообразил, что даже не умылся, но легкомысленно на это наплевал. Он шел по улице и чувствовал, как припекает в последнем приступе щедрости солнце. Сэм рассеянно улыбался прохожим. Туман пропал, и город словно пробудился и больше не имел такой унылый и обреченный вид.
На диване, как и вчера, спал Вилли. У Сэма возникло ощущение дежавю.
Шериф Бреннан стоял у окна, задумчивый, усталый, но явно довольный, и смотрел на кактус, украшенный четками Бьюлы. Сэм был готов поклясться, что кактус немного ожил.
Шериф обернулся.
— А, это ты, — без приветствия сказал он. — Заходи. И что хочешь мне говори, но он позеленел. — Шериф кивнул на кактус. — Кофе?
— Нет, спасибо, — пробормотал Сэм. «Он вообще спит когда-нибудь?» — подумал он. Выглядел шериф довольно бодро, хотя ночь у него, определенно, выдалась не из легких. — Как мистер Лавгуд?
— Не знаю, — шериф помрачнел, — был без изменений час назад. Он сейчас в клинике штата. Прогнозы… да нет никаких прогнозов, — он вздохнул. — Будем надеяться, что он выкарабкается.
Он все-таки поставил перед Сэмом чашку с кофе и сел.
— Ждешь рассказа? — он улыбнулся. — Думаю, ты и сам мог обо всем догадаться.
— Точно я знаю, что никакого Джиперс-Криперса нет, — осторожно начал Сэм. — Но вы внезапно решили, что Лавгуд… что Бьюла не врет.
— Не внезапно. — Шериф стал серьезным. — Что ты, парень, я же был о тебе лучшего мнения. — Он засмеялся. — Я знал ровно то же, что и ты, когда понял, что мистеру Лавгуду угрожает опасность.
Сэм таращился на него и нещадно при этом тупил.
— Ты обратил внимание на ее сережки?
— Красивые, — Сэм не понимал, к чему клонит шериф. — Немного странные.
— Чем?
— Формой. И… мне показалось… — Сэм запнулся. Шериф покивал, подбадривая его. Сэм видел, что шериф очень хочет подтолкнуть его к тому, чтобы он сам дозрел до правильного ответа. — Тяжелые. Я взял одну в руку. Вы же видели.
— Я тоже, — сказал шериф, — и ты тоже это видел.
Сэм озадаченно потер лоб.
— Временами мне казалось, что одна сережка тяжелее другой. Как будто та, которую дала мне Бьюла, оттягивала ей ухо больше, чем вторая.
— Он тяжелее стекла, — улыбнулся шериф.
— Кто?
— Рубин. — Шериф поднялся. — Пей кофе, я сварю себе еще. Да, парень, рубин. Полагаю, очень редкого качества. Не сказать, чтобы я был знаток, но карат стоит тысяч пять долларов, а то и больше. Этот размером почти дюйм, значит, весит почти полторы унции. Да, — шериф обернулся с Сэму, и на лице его играла довольная ухмылка, — я, как вернулся, кое-что посмотрел. На мое счастье, моя жена заведует местной библиотекой. Девочка носит в ухе как минимум двести тысяч долларов. И это если ее камень не имеет иной ценности, кроме формальной.
— Сердце, — вдруг осенило Сэма. — Она подарила ей свое сердце.
— Она подарила ей свое сердце. Та самая Мномонга, или как ее там, в благодарность за спасение внука. Думаю, что Бьюла сама не знала, какое сокровище носит как обычную побрякушку. А вот отец ее знал, полагаю, что он и оправил рубин как пару к обычной стекляшке. Самое надежное место — ушки его дочери, с условием, что она будет эти сережки беречь.
Шериф занялся кофе. Сэм пытался сложить последние детали паззла.
— А кто был тот человек? — спросил он. — Тот, кто все это затеял?