И на щите Давидовом начертано «Моссад»
Шрифт:
Глава 26
«ШИН БЕТ»
На протяжении первых 20 лет своего существования «Шин Бет», сокращенное наименование от «Шерут Битахон», была сравнительно маленькой организацией, насчитывавшей всего несколько сотен сотрудников и имевшей очень скромный бюджет. Служба состояла из оперативных и вспомогательного управлений.
Первое Управление (политическое) состояло из пяти отделов: «Ап» вел наблюдение и проверку вновь прибывших репатриантов, «Ют» контролировал высшие учебные заведения и молодежные организации, «П» осуществлял работу против праворадикальных организаций, «К» разрабатывал Компартию Израиля, «Д» проводил наблюдения за прочими политическими партиями; отдел Исследований прессы обобщал по легальным источникам общественные умонастроения, а также осуществлял цензуру в СМИ. Второе (контрразведывательное) Управление, иначе — Департамент неарабских дел — самый крупный и важный департамент, который отвечал за контрразведку, наблюдение за иностранными дипломатами и иностранными делегациями. Это управление включало четыре отдела: «Восток» в основном работал против
Работа «Шин Бета» в сфере внутренней безопасности имеет серьезную правовую основу в виде нескольких законов о подрывной деятельности и шпионаже против Израиля. До сих пор действует порядок введения чрезвычайного положения, установленный англичанами в 1945 году и использовавшийся для подавления как палестинских арабов, так и евреев. Он позволял в свое время английской армии, а потом и «Хагане» арестовывать и депортировать нежелательных лиц в «закрытые районы», куда не допускался никто, в том числе журналисты. В 1966 году эти полномочия были переданы от армии полиции, но на практике все решения принимаются в «Шин Бете». В 1955 и 1957 годах были приняты дополнительные законы в этой сфере. Израиль, небольшая страна, хронически обремененная значительными расходами, даже в контрразведке старалась обходиться малым. Большинство западных служб безопасности исходит из расчета: для круглосуточного наблюдения за одним объектом необходимо около трех десятков оперативников, работающих посменно. В «Шин Бете» такую работу выполняют 10 человек, хотя и с предельным напряжением сил. Считается, что если объект слежки применяет профессиональные приемы для ее выявления и «отрыва», то он наверняка шпион. Однако «Шин Бет» скоро установила, например, что «чистые» дипломаты и члены различных делегаций от соцстран обладают высокой квалификацией в плане выявления слежки. Это вызывало подозрение контрразведки, она была вынуждена вести наблюдение за этими ложными объектами, — что приводило к распылению сил и отвлечению внимания от действительных шпионов. Приходилось часто привлекать курсантов спецшкол — впрочем, для них это было полезной «полевой» практикой.
С момента своего создания в 1948 году «Шин Бет» вела наблюдение за дипломатами стран как Восточного блока, так и Запада. Уже в 1948 году военный атташе посольства США в Тель-Авиве полковник Е. Арчибальд обнаружил, что его телефон прослушивается. Спустя год оперативники пытались завербовать сотрудника американского консульства и получить от него секретные документы. У этого сотрудника была любовная связь с израильтянкой; «Шин Бет» хотела использовать это для шантажа, используя легенду о том, что дама беременна и нуждалась в аборте. В 1954 году секьюрити посольства США в Тель-Авиве обнаружили «жучки» в кабинете посла. В 1956 году еще два «жучка» были обнаружены в телефонных аппаратах американского военного атташе. Задолго до КГБ «Шин Бет» стала с помощью денег и женщин соблазнять морских пехотинцев, которые несли охрану посольства США…
Сразу после того, как Харел возглавил «Моссад», в «Шин Бете» появился новый, чисто номинальный руководитель: Исидор Рот, еврей польского происхождения, который был заместителем Харела. Ранее он, побыв некоторое время помощником у Шилоя в «Моссаде», изменил свое имя на еврейский манер — Иззи Дорот — и перешел в «Шин Бет». В первые два десятилетия существования Израиля переход сотрудников из «Шин Бета» в «Моссад», и обратно, был довольно частым явлением.
Исидор (Иззи) Дорот пробыл на этом посту только один год и оставил о себе впечатление весьма посредственного руководителя. В сентябре 1953 года его отправили в отставку, и он жил в Израиле в полной безвестности вплоть до своей смерти в 1979 году. О нем почти никто не вспоминает.
Новым руководителем «Шин Бета» стал Амос Манор.
Биографическая справка.
Манор родился в октябре 1918 года в Трансильвании, входившей в Австро-Венгерскую империю. В то время его звали Артур Менделевич. В 1939 году Менделевич проходил действительную службу в венгерской армии. Он, как и другие евреи, продолжали службу и при пронацистском режиме, даже когда их заставили носить на своей форме желтую звезду. Только в 1943 году евреев изгнали из армии — и Менделевич оказался в одном из первых эшелонов, направлявшихся в Освенцим.
В Освенциме погибли миллионы, но Менделевич выжил и в сорок пятом возвратился в Трансильванию (провинция Румынии). Вскоре он понял, что евреям нет будущего в Восточной Европе, и попытался уехать в Палестину. Но в «Алии-Бет» решили, что этот твердый человек, прошедший войну, может быть им полезен на месте. Они убедили Менделевича вступить в «Алию-Бет», и он в течение трех лет работал в бухарестском подполье над осуществлением различных проектов, в результате которых тысячи евреев, переживших Холокост, отправились на историческую родину. Менделевич продолжал работать на Израиль и после получения страной в 1948 году независимости. Он воспользовался своим шансом только в 1949 году, когда коммунистическое правительство Румынии запретило все сионистские организации. С фальшивыми паспортами, зная, что в случае ареста их обвинят в шпионаже, Менделевич и его жена бежали в Израиль.
Через три дня после прибытия в Израиль Менделевич встретился с министром иностранных дел Шареттом, который и порекомендовал продолжить деятельность в спецслужбах, и предложил ему сменить свое европейское еврейское имя на «более современное». Так Артур Менделевич стал Амосом Манором. Шеф «Алии-Бет» Шауль Авигур направил его в «Шин Бет» к Харелу. На Харела он произвел хорошее впечатление, и был принят на работу. Начав с самой низшей ступеньки, Манор быстро продвигался по службе и за считанные годы вырос до поста начальника контрразведки.
Манор с самого начала считал, что наибольшая угроза шпионажа исходила от стран коммунистического блока, а не от соседних с Израилем арабских стран. Арабам не удалось задушить новорожденный Израиль, и не было никаких оснований полагать, что арабские шпионы окажутся лучше арабских армий. Успехи же советских и восточно-европейских разведчиков в той мере, как они становились известными, впечатляли.
Когда Харел заменил Шилоя на посту директора «Моссада», Манор стал заместителем нового руководителя «Шин Бета» Иззи Дорота. Когда в 1953 году Дорот ушел в отставку, Манор возглавил службу внутренней безопасности. Блестящая карьера, учитывая что Манору было всего 36 лет и он только четыре года назад приехал в Израиль. Фактически он был единственным из ответственных руководителей, которые прошли совсем не тот путь, что все. Он не сражался в рядах «Хаганы» или в ее штурмовых отрядах «Палмах». Не служил в британской армии или в ее знаменитом Еврейском легионе. Не сражался в войне 1948–1949 годов. Даже на иврите он говорил с неистребимым венгерским акцентом и вел себя скорее как европеец, чем как представитель «новых израильтян». Что-то в этом было непривычно, нетрадиционно, даже сомнительно. Некоторые сомнения относительно него были не только в самом Израиле. У ФБР тоже были серьезные подозрения в отношении Манора, и подозрения эти выливались в действия — так, например, в 1952 году, когда разворачивалось стратегическое сотрудничество между разведками, ФБР пыталось не допустить его в США. Очень много препятствий было на его пути — однако Манор стал тем, кем стал и очень много сделал для укрепления службы безопасности.
На первых порах далеко не все действия «Шин Бета» определялись Амосом Манором. Он оставался и в подчинении, и в зависимости от Иссера Маленького. Харел в системе разведсообшеств был «мемунехом», главным разведчиком. Во всяком случае, он никогда не выпускал из рук рычаги управления внутренней безопасностью — и тем самым сосредоточил в своих руках огромную власть. Власть, которую можно было сравнить с объединенной властью директора ФБР США Эдгара Гувера и директора ЦРУ Аллена Даллеса. Маленький Иссер действительно обладал такой мощью и пользовался неограниченной поддержкой и доверием Бен-Гуриона. За это «мемунех» платил безоговорочной лояльностью и был готов выполнить почти любое поручение правительства. Например, по желанию Бен-Гуриона Харел охотно превращал спецслужбы в политический инструмент правящей партии «МАПАЙ».
Бен-Гурион и партия «МАПАЙ» руководствовались простым принципом — кто не с нами, тот против нас. Соответственно и Харел приказал «Шин Бету» в порядке работы по «подрывным элементам» проникнуть в оппозиционные партии Израиля. В первую очередь внимание было уделено правым партиям. Агенты Харела установили наблюдение за заклятым врагом Бен-Гуриона, бывшим лидером подпольной группировки «Иргун», а к тому времени лидером партии «Херут» Менахемом Бегином. Харел высказал в своем докладе абсолютно беспочвенное предположение, что «Херут» намеревалась создать мини-подполье в вооруженных силах. Практических «мер» не последовало, — зато «Шин Бету» удалось разгромить несколько мелких организаций, связанных с еврейскими религиозными фундаменталистами и правыми кругами. Одна из таких организаций, называвшая себя «Союзом энтузиастов», объявила о своем намерении воссоздать древнее еврейское царство в строгом соответствии с религиозными догматами. Бородатые, одетые в традиционную черную одежду ортодоксы поджигали автомобили, рестораны и мясные лавки, в которых продавалось не кошерное мясо. «Шин Бет» проникла в эту группу «энтузиастов» и, выявив всю организацию, арестовала их. В данном случае речь шла с точки зрения государственной безопасности не более чем о наивных дилетантах, но Харел доложил Бен-Гуриону, что они представляли смертельную угрозу для демократии. Много шума наделала история «срыва» покушения на жизнь министра транспорта Давида Цви Пинкуса. По обвинению в подготовке теракта были арестованы боевик «Лехи» Шаалтиель Бен-Яир и два его помощника. Они якобы намеревались заложить бомбу около дома министра в знак протеста против введения ограничений на движение транспорта по субботам. [62] Бен-Яир был предан суду, но оправдан — доказательства обвинения не сочли достаточными. По иронии судьбы, несколькими годами позже Ша-алтиель стал работником разведки и принес немало пользы государству.
62
В этот еврейский день отдыха, в порядке компромисса между партией «Мапай» и религиозными политическими деятелями, было запрещено движение автобусов.