И пришел Лесник! 3
Шрифт:
— Вот так давят? — Лиана с силой дала леща доктору, отчего тот пролетел вперёд пару метров.
— У нас тоже есть начальство, — воскликнул Колдун. — Я не виноват!
— Колдун, а ты сам лично бывал в портале? — спросил Бес.
— Чего мне там делать одному? — удивился он. — Единственное, что я знаю о них, так это что они ведут во внутренние кластеры.
— Это мы и без тебя знаем, — отмахнулась Кобра.
— Ты не всё знаешь, девочка. Мы допрашивали несколько пойманных криллов, по их признаниям внутренние кластеры частично расположены в их родном мире.
— Ты уже говорил, — напомнил я Колдуну, —
— В том, что вы там будете чужаками. Всё равно что, если бы вы попали к нолдам на планету. Но криллы несравнимо хуже, они симбиоты. На своей планете они ещё более сильны и когда вы там окажетесь, то велика вероятность вашей кончины.
— И всё? — удивился Гном. — Мы здесь каждый день рискуем. Я-то думал что-то интересное скажет.
— Колдун, ты, верно чего-то, не договариваешь? — спросил я его.
— Мы разработали сыворотку от криллов. От проникновения их в организм. Её тестировали, в том числе и на мне. Симбиот не может проникнуть в организм.
— Я ему не верю, — сказала Лиана. — Он сейчас наплетёт нам с три короба, а потом мы её примем и у нас отвалится задница.
— От твоей будет сильный грохот, — заржал Гном.
— А я верю. Я ведь немножечко ментат, — сказал Бес.
— То есть ты уверен, что она нам пригодится? — переспросил я.
— Вам без неё там делать нечего. Внутренние кластеры Улья прорезают мир Извергов как метастазы рака организм. С помощью них они получили возможность проникать сюда. Как выяснилось. В отличие от нолдов, этой могущественной расы, умудрившейся пробросить сюда портал, Изверги просочились в Улей как глисты через…
— Хорош распевать дифирамбы нолдам, обсос! — Лиана наградила Колдуна сильным пинком. — Показывай лучше, где реактор.
— Я бы всё же советовал сперва забрать сыворотку, а то потом возможно не будет времени.
— Хорошо, веди на склад.
Мы вышли из его уютной лаборатории. Колдун приложил большой палец к пластине, и массивная дверь нехотя отворилась. На потолке, повернувшись к нам спаренными стволами, висел автоматический тяжёлый пулемёт нолдов.
— Не бойтесь, он не среагирует. Дверь открыта мною, так что всё нормально, — Колдун уже понял, что от базы в скором времени останутся одни воспоминания и решил набирать очки у нас. — Тем более что сейчас почти вся база занята на подготовке орудий.
— И много вас здесь? — спросила Лиана.
— Двадцать семь человек.
— Человеками вас сложно назвать, — вставила Кобра. — Скорее особей.
— Вот так говоришь, а я тебя спас. Если бы не я, то грибок тебя добил уже через час, — напомнил Колдун.
— Я не просила и вообще заткнись иначе сейчас тебя порву, — прошипела Кобра.
— Нервные все такие, — кинул на неё сумасшедший взгляд доктор. — Вот пришли. База небольшая. Здесь у нас что-то вроде аптеки. — Колдун указал на дверь с непонятным иероглифом. Внутри и правда был склад медикаментов и прочего. Папаша Кац быстро понял, что к чему и спрашивая Колдуна о надписях помимо сыворотки, уже упакованной в одноразовые шприцы, нахапал ещё кучу всего другого.
— На склад мы не пойдём. Вашего барахла у нас и так достаточно, — решил я. — Лучшем сэкономим время.
— Я как раз хотел предупредить что сейчас ведутся работы по эээ… Короче там сейчас людно, — заискивающе сообщил
— Пошли к реактору, — скомандовал я. Мы прошли дальше по коридору и спустились по лестнице на три этажа вниз. Ехать на лифте никто не захотел. Коварство нолдов ещё никто не отменял и застрять в железной коробке никого не прельщало. Спустившись, мы оказались в широком коридоре, который опоясывал реакторный отсек. Его хорошо было видно через прозрачную стену, внизу метрах в двадцати под нами были установлены шесть половинок футбольных мечей. Каждая до десяти метров в диаметре. Реактор у меня ассоциировался с мячом, потому что был окрашен в шестигранники чёрных и белых цветов. Вот таких шесть полусфер торчали из стальной станины. Как было устроено ниже я не знал и не очень-то спешил интересоваться. Меня больше занимало другое, как это всё взорвать? Неожиданно над двумя крайними полусферами возник электрический разряд. С оглушительным треском он пролетел над реакторами и угас, врезавшись в стену. Подобные явления возникали и над другими реакторами.
— Это они сбрасывают лишнюю энергию, — прокомментировал Колдун. — Внизу настоящий ад. Без скафандров туда нельзя. А скафандры все на нолдах, они сейчас работают на другой территории. Под нами.
— И как быть?
— Не знаю. Это же вы собрались взрывать, вот и думайте, — пожал плечами Колдун, наблюдая за величественной шаровой молнией, возникшей над одним из реакторов.
— Как туда вообще попадают? — спросил папаша Кац.
— Проход есть в конце коридора, дверь туда не закрывается, но вот кто рискнёт спуститься к реакторам я не знаю. В скафандре ещё куда ни шло. Сами нолды проводят не более десяти минут там даже в скафандре.
— Хватит подорвать один реактор, чтобы сломать установку? — спросил Бес.
— Нет. Я как-то слышал разговор строителей. Старший у них утверждал, чтобы гарантированно вывести из строя нужно как он выразился «удалить» два реактора. Потом как будто должна начаться реакция массового разрушения. Как в домино. Скорее всего в итоге все шесть реакторов взлетят на небо. Но нам в этот момент надо быть в подвале как минимум. Иначе не уйти, завалит вместе с нолдами.
— То есть уже не «мы», а нолды? Быстро переобулся, старичок, — злобно прищурившись процедила Лиана.
— Какое расстояние от входа в реакторную до люка подвала? — я попытался прикинуть. Метров сто коридор здесь, затем три этажа по лестнице. Там коридорчик короче, метров тридцать, мимо аптеки. Лаборатория, ну ещё метров пятьдесят и до люка столько же. Туда-сюда метров триста. А у меня в запасе минута. Жаль на мне не будет работать обруч Беса, он только для ментата. Триста метров за минуту под даром. Легко. Чего там бежать? Да я два километра пробегал под даром и даже не запыхался, а тут какие-то триста метров.
— Ты учти, Лесник, что ты побежишь после горячей зоны реактора, — проскрипел папаша Кац, словно читая мои мысли.
— И что? — удивился я.
— Радиация, помнишь мы уже как-то с тобой бывали в подобных условиях?
— Помню. Ничего особенного если долго не находится в горячей зоне, та труба через которую мы лезли вся светилась. Здесь и близко такого нет.
— Приглядись, воздух в реакторной дрожит как марево в жару, а на термометре там всего тридцать два градуса, — показал физик.