И снова магия (Возвращение магии)
Шрифт:
– Да, ты права. – Ливия повернулась и поспешила к выходу.
Алина подумала, что будет справедливо посвятить Маккену в действия брата, и решила встретиться с ним после ужина. Но возможность поговорить с Маккеной представилась раньше, чем она думала. За ужином она подсела к нему. Гидеон Шоу отсутствовал, а его сестра Сьюзен Чемберлен, казалось, была не в настроении.
Видя, что Сьюзен набросилась на вино, Алина обменялась красноречивыми взглядами с дворецким, подсказывая, что надо разбавить вино водой. Минута – и дворецкий передал графин вина лакею,
После супа из спаржи и семги под соусом из омара разговор коснулся деловых переговоров, которые должны были пройти в Лондоне. Мистер Кейлер невинно повторил слова графа Уэстклиффа о том, как пройдут переговоры, на что Марк холодно ответил:
– Я сомневаюсь, что нам следует затевать переговоры без ведома мистера Шоу, поскольку все зависит от его решений. Может быть, следует подождать, когда он будет дееспособен?
– Дееспособен? – с усмешкой повторила Сьюзен. – Вы намекаете на привычку моего брата пить от восхода до заката? Что ни говори, подходящая фигура для главы семьи.
Разговор приостановился. Пораженная злостью Сьюзен по отношению к собственному брату, Алина старалась разрядить обстановку.
– Мне кажется, миссис Чемберлен, ваша семья преуспевала под руководством мистера Шоу?
– Это не имеет к нему никакого отношения, – обиженно проговорила Сьюзен, отклоняя попытки мужа успокоить ее. – Нет, дайте мне сказать! Почему я должна уважать Гидеона лишь за то, что он оказался следующим в очереди на наследство, когда бедный Фредерик умер? – Ее рот скорбно скривился. – Причина того, что Шоу преуспевают, заключается в том, леди Алина, что мой брат решил передать дела семьи необразованному иммигранту, которому постоянно везет. – Она залилась смехом. – Пьяница и портовый грузчик – какая отличная парочка! И мое будущее в их руках. Это поразительно, не правда ли?
Никто, казалось, не разделял ее возмущения. Долгое время в гостиной стояла мертвая тишина. На лице Маккены не отразилось и тени смущения. Видимо, он когда-то слышал так много ядовитых слов, что эти не произвели на него никакого впечатления. Алина подумала: «Сколько же унижений и оскорблений ему пришлось пережить за все годы лишь из-за того, что он совершил непростительный грех – трудился, зарабатывая состояние?»
Встав, Маккена отвесил поклон всей компании и быстро переглянулся с Алиной.
– Извините, леди Алина, но у меня сегодня что-то нет аппетита.
Все пожелали ему приятно провести вечер, за исключением Сьюзен Чемберлен, которая продолжала топить свое возмущение в очередном бокале вина.
Алина понимала, что должна разрядить атмосферу, заведя нейтральный разговор. Но стоило ей увидеть пустой стул Маккены, желание последовать за ним стало непреодолимым. «Оставайся здесь и делай что должна», – говорила она себе, но с каждой секундой тревога росла, сердце ее бешено стучало, а по позвоночнику стекали капли пота. Алина сама не заметила, как вдруг встала со стула, заставляя джентльменов подняться.
– Извините... – пробормотала она. – Да, прошу простить меня, – повторила она, стараясь найти причину для своего ухода. Не обращая внимания на шепот, который сопровождал ее уход, она поспешила за Маккеной. Поднявшись вверх по лестнице, она увидела, что он ждет ее. Он, видимо, услышал ее шаги и остановился.
Она смотрела на него, и ее бросало то в жар, то в холод. На смуглом лице Маккены глаза сверкали так, что она невольно вспомнила, как они тонули в объятиях друг друга в лесу...
В замешательстве Алина опустила глаза, но все равно чувствовала обжигающий взгляд на себе. Когда она наконец отважилась взглянуть на него, его глаза все еще тревожно блестели.
– Все в семействе Шоу такие? – спросила Алина, имея в виду Сьюзен Чемберлен.
– Нет, только она, – сухо ответил Маккена.
Сжав пальцы в кулак, она произнесла:
– Можно мне минутку поговорить с тобой? Я должна сообщить тебе кое-что важное.
Он тревожно посмотрел на нее.
– Куда пойдем?
– В маленькую гостиную, – предложила Алина. Это была семейная гостиная на втором этаже, вполне подходящая для подобного разговора.
– А ты не боишься, что кто-нибудь нам помешает? – спросил Маккена.
– Запрем дверь.
– Нет. – Он взял ее за руку и повлек за собой. Растерявшись, Алина послушно шла за ним. Но когда поняла, куда он ведет ее, чуть не упала в обморок.
– Мы не можем пойти ко мне, – тревожно зашептала она, оглядывая длинный коридор. – Ведь тогда ты увидишь... нет, это невозможно.
Не обращая внимания на возражения, Маккена подошел к двери, ведущей в ее комнаты, и толкнул дверь плечом. Решительность его действий подсказала Алине, что возражать бесполезно. Она не могла выгнать его. С недовольным вздохом она вошла в комнату и закрыла дверь.
На столе рядом с дверью стояла лампа. Алина молча зажгла ее, желтоватый свет пламени озарил стены комнаты и гардеробной. Взяв лампу за фарфоровую подставку, она провела Маккену в будуар – маленькое помещение, куда он не смел заходить в своей юности.
Небольшая кушетка, единственный предмет мебели в комнате, была завалена вышитыми подушками. На соседней стене висела нить жемчуга, рядом – коллекция сумочек из бисера. Уголком глаза Алина заметила, что Маккена рассматривает одну из сумочек, которая выглядела неправдоподобно маленькой на его огромной ладони.
Она подошла к высокому окну. Покрытые волнистой рябью старинные стекла выходили в туман сада, и казалось, что ты смотришь сквозь воду. Три другие стены будуара были отделаны зеркальными панелями, поэтому, хоть Маккена и стоял за ней, Алина могла видеть его отражение, мерцающее в зыбком свете.
Маккена подошел к окну и взял детскую игрушку, стоявшую на подоконнике. Это была маленькая металлическая лошадка с фигуркой всадника. Алина видела, что он узнал ее... еще бы, ведь это была его любимая игрушка. Преисполненный благодарности, Маккена поставил ее на место, не сказав ни слова.