И снова магия (Возвращение магии)

Клейпас Лиза

– А ты не думаешь, что вид твоих ног так же не имеет значения для него?

– Не знаю.

– Ради всего святого, расскажи ему правду. Теперь не время вставать в позу, демонстрируя свою гордость...

Его слова внезапно разозлили ее.

– Гордость здесь ни при чем!

– Да? – Марк пристально посмотрел на нее. – Ты не можешь допустить, чтобы Маккена узнал, что твое тело имеет изъяны. Что это, если не гордость?

– Это непросто, – возразила она.

Его рот нетерпеливо дрогнул.

– Может быть, и непросто, но что касается самого решения, то это проще простого.

Господи, Алина, ты же взрослая женщина, смирись с тем фактом, что у тебя есть изъян, и дай шанс Маккене доказать, что он любит тебя такой, какая ты есть.

– Ты невыносимый всезнайка! – воскликнула она, с трудом сдерживая себя, чтобы не ударить его.

Марк хмуро улыбнулся:

– Ступай к нему, Алина. Если не сделаешь этого, обещаю, что сам пойду и расскажу ему все.

– Ты не посмеешь!

– Я уже велел заложить карету, – сообщил он. – Я еду в Лондон через пять минут, с тобой или без тебя.

– Что? – вскричала она. – Ради Бога, тебе еще не надоело указывать другим, что нужно делать и что говорить?

– Нет, дорогая.

Алина не знала, то ли ей рассмеяться на его реплику, то ли обидеться.

– До этого дня ты делал все, чтобы разрушить мои отношения с Маккеной, почему же сейчас изменил свое мнение?

– Потому что тебе тридцать один и ты не замужем. Я же хочу избавиться от тебя, а это единственная возможность. – Марк усмехнулся и увернулся от ее кулака, затем подошел и крепко обнял сестру. – И еще потому, что хочу, чтобы ты была счастлива, – проговорил он, уткнувшись в ее макушку.

Прижавшись лицом к его плечу, Алина чувствовала, как слезы жгут глаза.

– Я боялся, что Маккена может обидеть тебя, – продолжал Марк. – Я действительно так думал сначала. Но он не смог осуществить свои планы после всего увиденного и услышанного. Даже веря в то, что ты предала, он продолжал любить тебя. Когда он сегодня уезжал, он выглядел таким... потерянным. И я наконец понял, что он в большей зависимости от тебя, чем ты от него. Я впервые в жизни пожалел бастарда, потому что понял, что каждый человек испытывал бы страшные муки, если с ним поступить подобным образом. – Марк полез за платком: – Возьми, не то испортишь мой сюртук.

Алина отошла от него, вытерла нос и глаза. Она чувствовала себя так, словно он заставлял ее прыгнуть с высокой скалы.

– Помнишь, как ты однажды сказал мне, что никогда не станешь рисковать? Что ж, я тоже не хочу.

– Насколько я помню, я имел в виду необоснованный риск, – мягко уточнил Марк. – Но это ведь обоснованный. Согласна?

Алина смотрела на него не моргая. «Попробуй, если можешь, – нашептывал ей внутренний голос, – ты никогда не простишь себе, что не воспользовалась этой возможностью, вне зависимости от того, чем это закончится. Потому что, когда Маккена покинет Англию, ничего не изменится. Ты все равно не обретешь покоя, как не смогла найти его за двенадцать истекших лет». От этой мысли зашлось сердце, но вместе с тем она обрела странную решимость, словно у нее выросли крылья. Обоснованный риск...

– Я еду в Лондон, – сказала она дрогнувшим голосом. – Мне нужно лишь несколько минут, чтобы переодеться.

– Нет. На это нет времени.

– Но я не могу показаться на люди в таком...

– Если не отправимся немедленно, корабль отчалит без нас!

Испугавшись его слов, Алина сунула ноги в домашние тапочки.

– Марк, мы не должны опоздать!

Несмотря на совет Марка вздремнуть, пока они добираются до Лондона, Алина ни на секунду не сомкнула глаз. Казалось, в груди завязался тугой узел и дрожал, пока она, разглядывая темное пространство кареты, думала, что должна сказать Маккене перед тем, как его «Британия» отойдет от причала. Время от времени тишину нарушало похрапывание брата, который беззаботно дремал на противоположном сиденье.

Где-то перед рассветом усталость сломила и ее. Алина заснула, прижавшись щекой к бархатной спинке диванчика. И проснулась от того, что Марк тряс ее за плечо.

– Что?.. – проворчала она, быстро моргая, чтобы стряхнуть с себя сон.

– Открой глаза. Мы уже в порту.

Брат открыл дверцу кареты, и Алина, неловко выпрямившись, поднялась с места. Лакей Питер, который тоже выглядел уставшим, выдвинул лесенку и помог ей сойти. Мгновенно сотни разных запахов и звуков ворвались в карету. Запах соли и рыбы, запах гари, табака и угля; крики чаек и человеческие голоса... но лучше всего были слышны команды докеров: «Стройся в ряд!», «Вяжи канат!», «Начинаем разгрузку!». Марк обошел карету, а Алина, откинув непослушную прядь, ступила на землю, с волнением наблюдая за всем вокруг.

Порт был полон движения. По обе стороны пролива протянулся бесконечный лес матч. Это были баржи с углем, корабли и многочисленные торговые суда. Потные, мускулистые докеры, с помощью крюков тащили огромные тюки, коробки, ящики, бочки и прочие грузы всевозможных размеров и содержания к ближайшему складу. Стоящие в ряд грузовые краны были в постоянном движении, каждая длинная железная рука работала благодаря двум парам мужских рук, перенося грузы из корабля на набережную. Это была напряженная работа, не говоря о том, что опасная. Алине с трудом верилось, что Маккена когда-то именно так зарабатывал на жизнь.

В дальнем конце порта около складских помещений стояла печь, где сжигали контрабандный табак. Длинный шлейф дыма уходил голубой струей в небо.

– Они называют это «королевская трубка», – сухо заметил Марк, проследив за направлением взгляда Алины.

Разглядывая ряд складских помещений в конце причала, Алина увидела массивное колесное судно длиной не меньше двухсот футов.

– Это «Британия»?

Марк кивнул.

– Я пойду найду клерка, чтобы он попросил Маккену спуститься к нам.

Алина крепко закрыла глаза, стараясь представить лицо Маккены, когда он узнает, что она здесь.

– Может быть, мне лучше подняться на борт?

– Нет, – последовал ответ брата. – Они вскоре снимутся с якоря, я не хочу, чтобы ты отправилась через Атлантику в качестве безбилетного пассажира.

– Но Маккена тогда опоздает на корабль, – сказала она. – А потом убьет меня за это.

Марк нетерпеливо хмыкнул:

– Пока мы тут препираемся, дорогая, эта посудина сейчас благополучно уплывет. Ты хочешь поговорить с Маккеной или нет?