И снова однажды… Розы. Любовь. Путешествия
Шрифт:
В свою очередь Борис Андреевич рассказал о памятной встрече на похоронах Блока, о розе, выпавшей из гроба, о том, что её лепестки до сих пор хранятся в тетради с любимыми стихами.
Молодая женщина вздохнула. «О, эти розы! Прадедушкина традиция сохраняется. Каждая женщина нашей семьи носит имя какой-нибудь розы, а возле нашего домика в Нормандии мы ежегодно цветём. У моей мамы Анабеллы цветы очень ароматные, тёмно-розового цвета. А тётушка Клотильда – светло-розовая, радует нас всё лето. В честь бабушки я посадила новый сорт – Александра Ренессанс, у неё цветы малиновые, очень крупные. «А вы как цветёте?» – спросил Борис Андреевич. Барбара засмеялась «Я ведь по розе немного англичанка, с фамилией Остин, поэтому у меня нежные бело-розовые лепестки с лёгким запахом. Я очень устойчива к болезням и паразитам. Знаете, я теперь работаю над новыми духами La Belle Dame, розы с таким
Прощаясь, Борис Андреевич попросил Барбару прислать несколько лепестков «её прабабушки».
Следующим летом он получил из Франции нарядный конверт с цветной фотографией цветущего куста и несколько засушенных лепестков. Борису Андреевичу показалось, что у них необыкновенно тонкий и изысканный аромат. В своём воображении он рисовал портрет той, которая в прошлом веке вдохновила своего мужа на создание прекрасного цветка, а в конце XX столетия – свою правнучку на поиск нового необыкновенного аромата. Безусловно, она была высокой, стройной, рыжеволосой и зеленоглазой. Она любила поэзию и розы и при жизни превратилась в самый красивый и утончённый цветок.
В 1979 году Барбара Гийо приезжала в Ленинград. Она навестила Бориса Андреевича и познакомилась с его внуком Сергеем, за которого через два года вышла замуж, а в 1982 году у них родилась дочь Виктория. В её честь были посажены два куста роз: один в Нормандии, а другой – на даче, в посёлке Комарово.
Своей питерской кузине Лизе Вика на шестнадцатилетие подарила черенок розы. Почти через сто лет «Прекрасная Дама» вернулась на Родину. Она всё так же хороша и ароматна.
Как трудно быть Золушкой
Однажды мне предложили перевести зского на русский сказки острова Маврикий. И хотя мой опыт литературного перевода был невелик, я с восторгом согласилась, потому что с детства обожала сказки. Мне казалось, что сказочные сюжеты – это одна большая семья, которая когда-то разбрелась по всему свету в поисках лучшей жизни. И живут сюжеты поживают в разных странах, говорят на разных языках, одеваются по-разному, соблюдают местные традиции, но при знакомстве с ними фамильное сходство бросается в глаза. Вы всегда узнаете обделённого третьего сына, и дурачка-везунчика, ну и, конечно, сиротку-падчерицу. Какими бы именами их ни наделило население данного региона.
Если бы сегодня проводился рейтинг популярности среди сказочных персонажей, то, думаю, Золушка безоговорочно его бы возглавила, ведь подавляющее большинство женщин планеты Земля мечтает оказаться на её месте и заполучить принца со всем, что к нему прилагается. Безусловно, со времён написания Шарлем Перро сказки про Сандрильону (от франц. cendre – зола) в массовом сознании образ Золушки претерпел существенные изменения, она превратилась в собирательный образ. В наши дни ей совсем не обязательно быть падчерицей, спать на золе у очага, терпеть тиранию злобной мачехи и капризы сводных сестёр. Даже потеря в полночь туфельки на королевском балу больше не является предзнаменованием грядущего счастья. «Принц» ей обязательно достанется, если она слегка обиженная судьбой хорошишечка, скромная в быту, морально устойчивая, с внешностью гадкого утёнка, который при благоприятном стечении обстоятельств и в нужный момент превращается в прекрасного лебедя, а заодно успешно преодолевает карьерно-служебно-хозяйственные трудности.
Я искренне люблю киношные сказочно-мелодраматические переживания многочисленных Золушек, но при этом мне не даёт покоя закадровая жизнь героинь после поедания гостями свадебного пирога. Как бывшая замарашка справляется с новой ролью, с богатством, властью, с публичностью, каково ей в замужестве?
XX век приоткрывает завесу тайны, и то, что мы узнаём, скорее разочаровывает, чем радует. О некоторых знаменитых Сандрильонах написаны тысячи страниц, отсняты километры пленки, глянцевые журналы не перестают печатать про них бесконечные караваны историй. Особенно пользуются спросом Золушки, ушедшие из жизни в расцвете лет при трагических обстоятельствах. Вот и выходи после этого замуж за принца! Получается, что свадьба – это лишь промежуточный хэппи эндик, за которым следуют годы тягучей повседневности, наполненной обязательствами, обязанностями, ограничениями. И всё время надо держать себя в руках, скрывать истинные чувства и мысли, и никаких жалоб, слёз, упрёков. В общем, надо отдуваться за королевский подарок судьбы и соответствовать своему новому положению. А возможно ли при всём при этом быть счастливой, любить мужа, детей и подавать достойный пример
Первые годы жизни нашей героини вполне укладываются в рамки сюжета про всех Сандрильон.
Однажды где-то в средне-центральной Европе, раздробленной тогда на мелкие княжества, герцогства и королевства, родилась девочка-принцесса, которой дали пышное имя – София-Доротея-Августа-Луиза. Её папа был третьим сыном и, следовательно, находился в стеснённом материальном положении. Чтобы прокормить многодетную семью, он устроился губернатором небольшого заштатного городка. В те далёкие времена в Европе бушевали неслыханные политические страсти, из-за которых шли беспрерывные войны. Всё годное к строевой службе население принимало в них участие. Не был исключением и отец Софии-Доротеи, как раз незадолго до её появления на свет он отличился в битве под Кунесдорфом, был ранен в ногу и взят русскими в плен. В детстве маленькая принцесса, наслушавшись папиных рассказов о семилетней войне, больше всего на свете боялась страшных русских казаков, так нехорошо поступивших с её любимым папочкой. София-Доротея росла милой, послушной девочкой. Скромное папино жалование не позволяло нанять нужное количество прислуги, и принцесса заботливо ухаживала за младшими сестрёнками и братишками, помогала маме работать в саду. Обе они обожали розы, экономили на личных расходах, чтобы выписывать из Франции новые сорта. София-Доротея подолгу носила вещи, старенькие платьица никогда не выбрасывала, а отдавала бедным девочкам, потому что была добра и чувствительна. Она прилежно училась, вышивала крестиком, играла на клавесине, писала очаровательные пейзажи, решала трудные задачки по геометрии и с лёгким немецким акцентом прекрасно говорила по-французски. Она буквально с пелёнок усвоила, что такое хорошо и что такое плохо, а прочитав модное стихотворение «Философия женщин», так прониклась изложенными в нём простыми и доступными идеями, что всю жизнь неукоснительно им следовала. Сводились они к следующему: «…нехорошо… чтобы женщина приобретала слишком обширные познания. Воспитывать в добрых нравах детей, вести хозяйство, иметь наблюдение за прислугой, блюсти в расходах бережливость – вот в чём должно состоять её учение и философия».
Именно так и представляла София-Доротея свою будущую жизнь. Выйдет замуж за приличного соседа, родит кучу детишек и сама будет их воспитывать. Все будут любить друг друга, днём гулять в саду с цветущими розами, вечером слушать музыку и читать полезные нравоучительные книжки.
К пятнадцати годам наша принцесса превратилась в хорошенькую, пухленькую, румяную блондинку с мягким и покладистым характером, однако желающих посвататься особенно не наблюдалось. Быть бесприданницей одинаково плохо для любой девушки, будь она дочь князя ал и кого другого.
Наконец Софию-Доротею удалось сосватать за гессен-дармштадтского принца, у которого ничего не было, кроме дурной репутации. Приготовления к свадьбе шли полным ходом, как вдруг в судьбу принцессы вмешались высшие силы. «Как, – воскликнули они, – отдать нашу хорошишечку за эту скотину Людвига! Ну уж нет!». И нашептали русской императрице, что неплохо бы женить её внезапно овдовевшего сына Павлушу на бедненькой, но миленькой принцессе Вюрттембергской.
Екатерина Великая прислушалась к совету и мигом всё устроила ко всеобщей радости. Жених получил приличного отступного, родители принцессы – надежду на избавление от материальных и семейных проблем. Грустила лишь София-Доротея. Во-первых, она не считала Людвига скотиной. Во-вторых, ей совсем не хотелось менять уютно-чистенькую средне-центральную Европу на огромную, холодную, далёкую Россию, где кругом леса, медведи и ужасные казаки. А вдруг она больше никогда не увидит обожаемых родителей, братьев и сестёр? И растут ли там розы? К тому же ей придётся учить наитруднейший язык, а самое страшное – отказаться от своей религии.
Доселе послушная принцесса проявила неслыханное упрямство. Она заперлась у себя в комнате и не вышла к завтраку. Несколько часов мама с папой подавляли неожиданный мятеж. Папенька сердился и топал ногой, а маменька честно и откровенно описала бедственное материальное положение семьи (12 человек детей), отсутствие карьерных перспектив для братьев и матримониальных для сестёр. Мама плакала, заламывала руки, умоляла дочь спасти семью. Доброе сердце принцессы дрогнуло, она ведь была очень хорошей девочкой и ради благоденствия близких согласилась выйти замуж за наследника русской короны.