И тогда мы скоро полетим на Марс, если только нам это будет нужно
Шрифт:
– Тогда да, - ответил я.
– Сам-то я пью несладкий, и сахар покупаю только для гостей, - пояснил он.
– Ну и на этом спасибо. А вообще в Romm'e или Rummy играли в прежние времена под ром. Отсюда и название игры от слова "Rom" или от английского "Rum". Но чаще мне приходилось играть под пиво.
– Да, согласен, в следующий раз, когда соберёмся, то надо будет затариться пивом. Игра ведь мне понравилась, и непременно следует продолжить наше знакомство.
– Тогда соберёмся где-то через неделю, - предложил я.
– Я как раз получу аванс и смогу себе позволить попить пива: я ведь всю зарплату отдаю
– Да, бывает. А я живу совсем иначе, - продолжая играть начал рассказывать Дима.
– Я ведь еврей (тут только я обратил внимание на его лицо: и вправду у Димы лицо было еврейское). И как еврей я мог бы уехать с родителями в Германию. Они уехали, а я остался. Ты ведь слыхал, наверное, что Германия принимает евреев на постоянное жительство как пострадавшую от нацизма нацию. Я вышел!
– произведя карточную выкладку на стол закончил игру Дима.
После записи счёта и новой раздачи карт Дима продолжил:
– Но я только пока не захотел ехать туда. Пока. Пока молодой. Нет, я, конечно же, в конце концов уеду в Германию. Но когда я уеду, я пока не знаю. Просто не знаю... Меняю даму на джокера. Десятку достраиваю вот сюда к валету... И мне очень спокойно сейчас живётся здесь, когда знаю, что в любой момент могу уехать туда. Легко.
– Я тоже собираюсь в Бундес, - вставил своё слово я , - не на совсем, а учиться. Хочу выучиться там и вернуться на топ-менеджерские должности тут.
– Ты хорошо знаешь немецкий язык?
– Не то, чтобы хорошо, но языковую базу имею. Отличную базу. В универе мне поставили "отлично" на экзамене по немецкому языку. Ведь к нам в Союз приезжали афганцы, вьетнамцы, негры и учились. Сначала языку. А потом получали высшее образование, слушая лекции на русском языке. Так чем же я хуже них? Если у них получалось, то и у меня всё получится. Я ни сколько не сомневаюсь в этом. Ведь в Германии высшее образование бесплатное. И грех мне упускать такую возможность достижения успеха в жизни.
– А финансовую сторону вопроса ты продумал? На что жить будешь там?
– Да, продумал, но давай, я это расскажу в другой раз: сейчас неохота, - честно признался я Диме, так как подумал, что рассказывать про продажу-размен нашей квартиры во время игры будет тяжеловато. И тяжеловато мне говорить, и тяжеловато понимать меня, то есть объяснение повредит игре, а мы же собрались именно поиграть.
– Но сначала я обзаведусь женой здесь, - прервал наступившую тишину во время игры Дима.
– То есть сначала нагуляюсь, и только нагулявшись выберу себе жену. И только тогда мы вместе уедем с ней, - поделился своими планами на будущее мой новый приятель. И после опять наступившего в процессе игры молчания Дима вдруг огорошил меня следующим сообщением:
– Я ведь сидел. Недавно вышел. В "Крестах". Был под следствием. Выпустили за недоказанностью обвинения. В мошенничестве. За махинации с квартирами, - произносил он с паузами, чтобы дать мне время осмыслить сказанное им.
Я никак не стал комментировать это Димино признание, потому что мне на ум не приходило ничего. И таким образом, моей реакцией было молчание.
Так во время игры незаметно пролетели три часа. К Диме зашёл его знакомый, прилично одетый. Они стали разговаривать между собой, и я из их разговора понял, что сегодняшней игре пришёл конец, что им надо куда-то идти. Я оказался прав, но не совсем:
– Всё, эта партия последняя. Доигрываем, и нам надо будет уйти.
В этом проявился Дима. Как игрок. С уважением относящийся к сопернику и игре. Что необходимо закончить начатую партию. Ведь вроде бы мы играли всего-то по копейке. И в партии решалась участь каких-то двух-трёх рублей, но уговор дороже денег.
Напоследок следует ещё упомянуть, что у Димы в комнате был кот. Симпатичный, но всё-таки недостойный, чтобы о нём сказать ещё что-нибудь кроме однословного упоминания, что он был.
Доиграв партию Дима рассчитался со мной мелкой монетой, и мы втроём покинули его квартиру. Я обратил внимание на Димину верхнюю одежду: одет он был прилично.
На углу с Каменноостровским проспектом мы расстались.
Таким образом, во время этой нашей с Димой встречи так я и не успел узнать, а чем же живёт он, кем и где работает. Или же ни кем и ни где, потому что недавно вышел из "Крестов"? об этом я думал по дороге домой.
В субботу в конце января я съездил на юридический факультет в библиотеку. Я выбрал несколько книг, в которых я надеялся найти что-нибудь по выбранной мной теме дипломной работы. Но я ничего в них не обнаружил. Только зря потратил время на обзор их. И на стояние в очереди в библиотеке. Короче, зря съездил. Надо будет ещё раз приехать поискать нужную литературу. Не идти же на консультацию к Босфорову. Мне ещё с ним разговаривать абсолютно не о чем. Надо хоть что-то прочитать и хоть сколько-нибудь написать, чтобы было что обсуждать при встрече с ним. Думал я. Настроение моё от неудачного посещения факультетской библиотеки, ясное дело, испортилось.
На следующий день, то есть в воскресный выходной, встав, я с утра был в прескверном настроении. Пойти в Публичную библиотеку - нет, я морально не готов к очередному приступу диплома. Я позвонил Диме и выяснил, что он готов принять меня для игры в карты сегодня хоть сейчас, хоть чуть позже, но только не вечером. "Деловой," - подумал я. Мы договорились, что я приеду сейчас же. "Развеюсь," - подумал я. А на счёт пива я сказал, что я не в настроении его пить. Дима согласился поиграть без пива, лишь бы я приехал.
Мы снова стали играть по копейке и курить его "Союз". Играли, естественно, снова на моей материи моими картами, правда, другой уже колодой. Дима высоко оценил её. Казалось бы, он только научился играть в Romm'e, а играл уже со мной на равных. Но в этом ничего нет удивительного: игра хотя интересная, но не сложная.
Попили чаю во время игры. Играли опять не молча, а чем-нибудь делясь друг с другом. Дима сообщил, что он тоже когда-то учился, в Техноложке на химика, но забросил учёбу. Также он сообщил, что раньше он жил с родителями в отдельной квартире, но уезжая насовсем в Германию они квартиру продали, купив для Димы эту комнату, в которой мы сейчас находились, а остальные деньги увезли с собой. Типа, всё равно Дима не собирается оставаться здесь, так на какое-то время ему сойдёт и комната. Доиграв партию, и не приступая к новой, я, закурив, рассказал ему свой план, как я распоряжусь своей долей от продажи нашей пятикомнатной квартиры, и как на эти деньги обеспечу себе житьё-бытьё в первые месяцы своего пребывания в Германии.