И тогда ты умрешь
Шрифт:
– Я не помню…
– Разумеется, Эстебан не трудился тебя информировать. Зато ему очень не понравилось то, что он обнаружил.
– А что… Что он обнаружил?
– Активные антитела.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю. Перед выездом из Сан-Андреаса я забрал из лаборатории часть твоей крови, и вчера Эд провел анализ. Образец, к сожалению, оказался некачественным, но у Эда не осталось сомнений в том, что иммунитет налицо. Ты понимаешь, что из этого следует? Возможно, медикам удастся создать сыворотку не за год, как считалось раньше, а за несколько дней. – Кальдак перевел дыхание и с видимым усилием продолжил:
– Это значит, что мы не имеем права рисковать. Ты – наша единственная надежда. Ты будешь сдавать кровь, а специалисты из Центра по борьбе с инфекциями вплотную займутся созданием лекарства. Только так мы сумеем остановить Эстебана.
Надежда.
Но она не хотела становиться ничьей надеждой. Ей смертельно надоели эти смертельные игры. Она мечтала только о том, чтобы жить так, как жила до Тенахо. И чтобы Эмили была жива и здорова.
А Эмили – жива. Никто больше не обманет ее, не убедит, что Эмили больше нет, что ее труп лежит в морге. Эмили жива!
– Я не поверю в то, что моя сестра умерла, пока не увижу ее. – Бесс очень старалась говорить спокойно. – Я должна немедленно поехать в Новый Орлеан.
– Там тебя ждут люди Эстебана.
– Значит, тебе придется охранять мою бесценную кровь. Мне жаль разочаровывать тебя, но в следующий раз я сдам кровь только в Орлеане. Хотя, – добавила она с горькой усмешкой, – ты можешь пойти по стопам Эстебана и запереть меня.
– Этот вариант следует принять во внимание, – серьезно ответил Кальдак. – Послушай, неужели ты думаешь, что я позволю им захватить тебя? Я просто объясняю, насколько важную роль тебе придется играть. Рамсей, между прочим, предлагал мне вообще не говорить тебе про смерть Эмили.
– Она жива! – упрямо повторила Бесс.
– А раз так, зачем тебе подвергать себя ненужному риску?
О, Бесс могла бы ответить зачем. Затем, чтобы знать правду. Всю правду. До конца. Но Кальдака это не убедит. Он верит в то, что антраксубил Эмили, и наверняка прикажет Йелу Наблетту прекратить поиски. Внезапно Бесс осенило.
– Если у меня есть иммунитет, значит, он есть и у Эмили! Мы ведь родные сестры, и со здоровьем у нее всегда было лучше, чем у меня. Я вечно простужалась, а она…
– Это не аргумент, – отрезал Кальдак.
– А Джози? – крикнула Бесс. – А про Джози что ты скажешь? Она тоже не умерла. Значит, и у нее есть эти самые антитела. Если со мной что-нибудь случится, у вас останется Джози.
Кальдак покачал головой.
– У Джози антител в крови нет. Эстебан почти сразу потерял к ней интерес. Просто ей повезло. Не забывай, что она этих отравленных денег в руках не держала. А вот вы с Эмили бегали из дома в дом и не могли не соприкоснуться с заразой.
И снова он прав! Бесс вспомнила, что они надели резиновые перчатки и респираторы только после того, как попытались спасти людей в баре. И там были купюры, много купюр…
Ей стало страшно. Она всегда знала, что у Кальдака железная логика, и все-таки ее необходимо было опровергнуть.
– Все это не правда. В Новом Орлеане не Эмили. И я тебе это докажу. Кальдак не двигался.
– Пожалуйста, Кальдак! – прошептала она. – Я прошу тебя…
– Черт тебя подери! – Он повернул ключ зажигания. – Ладно, возвращаемся в Атланту. Оттуда есть прямой рейс на Новый Орлеан.
Господи, как же ей стало легко!
– Спасибо тебе, Кальдак.
– За что? – Он развернул машину с такой яростью, что Бесс услышала, как завизжали шины. – За мою глупость? За то, что я согласился подвергнуть тебя смертельной опасности? Кстати, вместе с тобой я подвергаю смертельной опасности целый город! – Кальдак включил телефон, набрал номер и гаркнул в трубку:
– Рамсей, мы едем! – Выслушав ответ, он повторил:
– Тем не менее мы едем. Позаботься, чтобы нас не задержали. – Оборвав на этом разговор, он набрал другой номер. – Эд, через час встречай нас в аэропорту. Получишь препарат, – Отключив телефон, он пояснил Бесс:
– Эду Кацу необходим свежий образчик твоей крови.
– А как бы он получил его, если бы мы не вернулись?
– Я сам взял бы у тебя кровь и передал ему.
– Интересно, что бы ты мне при этом сказал? Не понимаю, почему ты не хотел все мне объяснить с самого начала.
– Опять-таки не мог идти на риск. Ты думала только о сестре. Если бы ты узнала, какую ценность ты представляешь для Эстебана, то могла бы сдаться ему в обмен на спасение Эмили. – А этого ты не мог допустить, – язвительно проговорила Бесс.
– Этого я не мог допустить, – мрачно подтвердил Кальдак. – И отвезти тебя в Орлеан, не сдав на анализ твою кровь, я тоже не могу. Пусть Кац проведет исследования, и тогда у нас останется шанс предотвратить трагедию, даже если Эстебан уничтожит тебя.
Почему-то эти жестокие слова нисколько не задели Бесс. Она знала: нужно держать себя в руках, иначе от нее попросту ничего не останется. Сейчас главное – увидеть Эмили.
Увидеть живой и невредимой. Она наверняка скрывается в Мексике. Там в горах есть гроты. Ведь ей самой долго удавалось скрываться от Эстебана, причем вместе с Джози…
Та женщина в Новом Орлеане – не Эмили.
10
Первая улица. Большое белое здание морга. Штукатурка кое-где облупилась, трава на газоне не подстрижена. У входа посетителей встречала статуя, изображавшая крылатого ангела с трубой. Бесс подумала почему-то, что перед ней архангел Гавриил.
Наверняка Эмили не понравилось бы здесь. Она любит чистоту, ухоженность, порядок.
Кальдак сжал ее локоть.
– Как ты? Еще не поздно передумать.
Бесс решительно покачала головой и поспешно направилась к крыльцу. Ничего страшного. Сейчас она поможет исправить нелепую ошибку и поскорее уйдет отсюда.
Навстречу им вышел высокий седой мужчина и хмуро кивнул Бесс.
– Кальдак, по-моему, ты зашел слишком далеко. Можно подумать, ты хочешь, чтобы они с ней расправились.
– Ее безопасность – это твоя забота, Рамсей. Ты проверил здание?