И только смерть разлучит нас
Шрифт:
Крики несчастной доносились до самого утра, слуги жались по углам, а Дениз, попытавшись прорваться наверх мимо двух подручных отчима, горько рыдала на груди старенькой нянечки.
Барон протрезвел только к вечеру, и тогда все узнали, что ночью их хозяйка скончалась.
Горе Дениз было так велико, что она почти ничего не соображала – что делала, говорила ли с кем… А когда девушка очнулась, выяснилось, что она провалялась в горячке почти месяц, и матушку давно похоронили. Приглашённый бароном целитель назвал причину смерти Амины – внематочная беременность, но Дени точно знала, что матушка не ждала ребёнка, а умерла от чудовищных побоев супруга. Слуги рассказали безутешной наследнице, что баронессу похоронили в
Король прибыл в баронство, когда наследница еще находилась между тем и этим светом, посмотрел на мечущуюся в бреду девушку и дал разрешение барону на новый брак.
Так в замке появилась Летиция, и жизнь Дени изменилась в очередной раз.
Барон отдал соответствующее распоряжение, и юную баронессу больше не звали к столу. Больше того, она теперь не могла покидать территорию поместья, а если в замок приезжали гости, Дениз предписывалось безвылазно сидеть в своей комнате. Нет, голодом её не морили, не заставляли отрабатывать своё содержание, и в отрепьях она не ходила – барон поддерживал видимость заботы о падчерице. Но так ожидаемый ею Бал Дебютанток юная баронесса вынужденно пропустила – барон представил всё так, будто падчерица по-прежнему находится между жизнью и смертью. И, видимо, преуспел, потому что за последовавшие за этим семь лет, ни король, ни кто-либо из соседей, ни разу не вспомнили о юной баронессе, ни разу никуда её не пригласили и не поинтересовались, почему она до сих пор нигде не показывается.
Три месяца назад Летиция родила мужу долгожданного мальчика, и барон несколько дней летал, как на крыльях. Для ребёнка выделили лучшие покои, приставили к нему сразу двух кормилиц и трёх нянек. Вся жизнь в замке теперь крутилась вокруг наследника, а про его сестёр барон, похоже, и думать забыл, сослав девочек вместе с их няней подальше от покоев сына. Чтобы своими криками и беготнёй они не тревожили маленького брата. Молодую баронессу на долгое время оставили в покое, во всяком случае, девушку никто не беспокоил. Но Дениз понимала, что это до поры, до времени. Да, отчим получил сына, но это не значит, что он оставит падчерицу просто жить, как жила. Она больше не наследница, больше не имеет ценности, но она – урождённая баронесса, этого у неё никто не сможет отнять. Значит для неё в скором времени грядут перемены, и хорошо, если не фатальные. Дениз уже двадцать пять, её сверстницы давно все замужем, а она из-за самоуправства отчима даже определение дара пропустила… Что уготовил ей отчим?
Девушка пошла вдоль живой изгороди, задумчиво накручивая на палец конец косы.
Дневное Око готовилось показаться из-за края горизонта, уже окрасив небо и листву в алый цвет. Тот самый последний миг перед рассветом, когда природа замирает в ожидании чуда – рождение нового дня. Полная тишина, даже утренний ветерок замедлил свой бег, присев на ближайшее дерево. Один удар сердца. Второй. Третий… И ослепительная вершина Ока, расплавленным золотом показалась из-за края земли, на глазах стирая алый цвет, расчерчивая жёлтым небо и верхушки деревьев.
И разом снова защебетали птицы, дружным хором приветствуя друг друга, к ним присоединились лягушки, и ветерок, сорвавшись с веток, ласково взъерошил листву.
Дениз выдохнула, не в силах сдержать переполнявших её чувств – она не единожды видела это чудо, но каждый раз – как в первый.
– Вот ты где?! – недовольный голос отчима заставил вздрогнуть и развернуться в сторону мужчины. – Так и знал, что где-то здесь бродишь.
Барон с неприязнью оглядел падчерицу.
– Сейчас вернусь в комнату, - тихо ответила Дениз, жалея, что прогулка закончилась, даже не начавшись.
– Через час к тебе придёт модистка, - выплюнул отчим. – Послезавтра твоё обручение и сразу свадьба. Надеюсь на твоё благоразумие, если, конечно, тебе по-прежнему дорога твоя нянька.
– Дени, тебя искал отчим! – няня проскользнула
– Я знаю, няня, встретила его в саду, - ответила девушка. – Он сказал, что послезавтра у меня обручение и свадьба, представляешь? Я думала, что он до самой смерти меня отсюда не выпустит.
– Я тоже так думала, но барон решил хотя бы с тобой поступить честно. И раз ты ему больше не нужна, то он просто подобрал тебе мужа, а не уморил, как Её милость - заметила старушка.
– Замуж – это хорошо. Если супруг умный, да пригожий попадётся, будешь жить хозяйкой. Жаль, что учиться тебе не пришлось, и дар ты свой не открыла, да что ж уже теперь.
– Ах, нянюшка, да кто ж его знает, кого отчим нашёл мне в мужья? Сама говоришь – дар у меня не определён и не открыт, в УМиЧ не училась, да и лет мне уже сколько? Кому я нужна, такая-то?
– Ты же красавица, Дени! Да любой мужчина, увидев тебя, дар речи потеряет! Годы ничего не значат. Больше скажу – кто до двадцати пяти успевает троих-четверых родить, те и красоту теряют рано, а ты у нас расцвела без помех, налилась женской красотой да силой, дети будут не в тягость, а в радость. Думаю, барон тебя за какого-нибудь вдовца отдаёт, но это тоже к лучшему. Солидный человек уже давно нагулялся, а раз одну жену потерял, так вторую пуще глаза беречь станет! Я попробую узнать, кто просит твоей руки.
И няня, обняв воспитанницу, степенно выплыла за дверь.
Дениз посмотрела ей вслед и вздохнула – вот же, неугомонная! Совсем седая, ноги уже не так резвы, как когда-то, но за свою девочку, как няня называла Дениз, она до сих пор стоит горой. Сразу после похорон жены, барон рассчитал всех слуг и откуда-то из дальних мест привёз новых, чужих. Единственный близкий человек, кто знал её родителей и кому отчим позволил остаться при падчерице – старенькая нянюшка. Девушке приходилось быть покладистой и послушной, потому что при любом её неповиновении ушлый отчим наказывал не подопечную, а няню. Одного раза Дениз хватило с головой: через пару месяцев после похорон мамы, как раз после визита Его величества, юная баронесса решила сбежать в Университет. Дар у неё есть, только его нужно легализовать и развивать, а отчим, как она поняла, собирается держать её едва не взаперти. Боится, что найдётся мужчина, который попросит руки падчерицы?
Добраться она успела только до Густовца – города в десяти пуэрах от замка, как отчим её настиг. Дениз вернули в замок и заперли в её комнате. А на следующий день няню высекли и на целый день лишили помощи и еды.
Как Дениз кричала, как молила отчима сжалиться над пожилой женщиной, упрашивала наказать её саму, но не трогать ни в чём не виноватую няню! Да старушка даже не знала, что задумала девушка! Баронесса просто увязала в котомку два платья и пару белья, ссыпала немногочисленные украшения и рано утром, ещё до света, пешком отправилась в столицу. Глупо, конечно. Не поймай её отчим, она всё равно далеко бы не ушла, обязательно влипла бы в большие неприятности. Не путешествуют молоденькие девушки в одиночку! Но она тогда не знала этого. Откуда бы узнать, если отчим с падчерицы глаз не спускал, а за пределы замка она ни разу не выезжала без его сопровождения? Спросить у няни не подумала, поддалась первому порыву.
Все мольбы оказались напрасны, единственно, выпороли няню в четверть силы, больше для острастки беглянки. И Дениз урок усвоила и больше ни в чём отчиму не перечила.
– Почему вы наказали невиновного? Я убежала, надо было меня наказывать! – девушка стиснула кулачки и едва не плакала.
– Раны на теле быстро заживают, - равнодушно ответил отчим. – Раны на сердце болят годами. Ты всегда будешь помнить, что из-за твоей безрассудности пострадал дорогой тебе человек. И в следующий раз десять раз подумаешь о цене, которую придётся заплатить няне за каждый твой проступок!