И в горе и в радости. Книга 2
Шрифт:
И вновь я напряглась.
– И что же ты ему рассказала?
Вывод я сделала мгновенно. Раз Жустин все еще со мной, значит, она отказалась становиться содержанкой графа, решив стать его шпионкой.
– Ничего. Я ему написала письмо всего один раз. Когда нам необходимы были сведения о маркизе. Клянусь всеведущим Реистарсом, женой его, милосердной Айеликой, а также своей жизнью, что никогда, никому, ничего из того, что происходит в баронстве, или что я видела, или слышала от тебя и в Дюрашасе, не говорила. Просто в тот день, посылая записку виконту о самоуправстве маркиза, я здраво рассудила, что в крайнем случае, лучше ты станешь женой лиера Леита, чем Риардана.
Произнося слова клятвы, вдова приложила два пальца сначала к губам, а после- к сердцу. Да и с ее выводом сложно было
– Поверь, что бы не произошло, но я никогда не предала бы тебя. Кроме того, пожив с тобой я поняла, что никогда нельзя опускать руки и сдаваться. Поэтому, как бы ни сложилась моя жизнь дальше, я не отправлюсь ни служить в храм, ни к своему отчиму в дом. А еще я решила для себя, что не хочу замуж. Не хочу ни от кого зависеть. И если ты меня не прогонишь и позволишь дальше жить в Дюршарсе, то я хотела бы там остаться навсегда и помогать тебе. А когда вернется Адер, или ты выйдешь повторно замуж, то я почла бы за честь, воспитывать твоих детей и дальше заниматься делами в косметическом цеху. Вот в последний раз побуду на балу, вернусь домой и больше не уеду оттуда.
Слушая признание подруги, я чуть не расплакалась от понимания, что эта молодая еще женщина, поставила на своей жизни и своем счастье крест. Поднявшись со стула, я подошла к Жустин и обняв ее, тихо прошептала.
– Я верю тебе. Оставайся в Дюршарсе, сколько пожелаешь. Это наш общий дом и в нем для всех нас будет место. И ты не думай, это не благотворительность, а скорее личная выгода. Так как в баронстве столько работы, что самой мне не справиться.
Услышав мое заявление, подруга выдохнула с облегчением и счастливо мне улыбнулась. Но перед тем как завершить этот разговор, я сначала поинтересовалась еще одним моментом.
– Надеюсь, Об’Эрскин был единственным заинтересованным во мне лицом, предложившим шпионить за мной и замком?
– Да. Это, в принципе, единственная моя тайна, которая терзала меня. Сначала я боялась, что Адер, узнав о связи с лиером Леитом, выставит из замка, отослав к отчиму с мачехой, а позже переживала, что если со мной не удастся договориться, то тогда граф начнет искать еще кого-то, чтобы он шпионил в баронстве. Или пришлет соглядатая. Пока я с ситуацией справлялась, то молчала. Но если бы все начало выходить из-под контроля, то я собиралась все тебе рассказать. Просто, пока у тебя и без меня хватало проблем.
– Это да. Вполне мог и еще кого-то прислать, - соглашаясь с молодой женщиной, я вернулась на свое место за столом.
– А ты, отказав ему в связи, не боялась, что он, не дождавшись от тебя информации, все же сообщит мне о вас?
– Нет. Каким бы ни был опасным граф, но он никогда не опускался до унижения, оскорбления, или распускания слухов о женщинах, с которыми спал. Да что уж там, если сама лера или лея не сообщали об этом, никто никогда не знал, с кем он встречается. Так что та угроза, скорее была попыткой напугать меня, вынуждая к определенным действиям. Но я его уже слишком давно знаю, чтобы бояться. Хотя, должна признать, опасения все же оставались. Слишком большое влияние он приобрел в последние годы. А с получением должности главы службы безопасности, еще и власть. А она, как известно, развращает людей. Но, пока он молчит. Надеюсь, так будет и дальше.
Надежда - это хорошая вещь, но ведь о чем-то граф хочет со мной поговорить после бала. Осталось узнать, о чем именно.
Глава 34
Когда мы подошли к лестнице ведущей на первый этаж и начали спускаться, я рассчитывала на то, что граф, если и не замрет в восхищении, увидев нас с Жустин, то, как минимум, вежливо улыбнувшись, скажет, что мы неотразимы. Но ничего такого не произошло. Мало того, губы лиера недовольно сжались, а глаза грозно прищурились. Из-за чего он стал похож на хищника, следящего за своей жертвой. И таким взглядом Об’Эрскин следил за нами, как мы спускаемся. Честно говоря, то еще чувство. М-да, это был совершенно не тот эффект, который я ожидала увидеть. Неужели мы ошиблись и все же надо было сшить, что-то не сильно отличающееся от здешней моды? Ну да ладно. Уже ничего не изменить. Других, подходящих для сегодняшнего события платьев у нас, все равно, не было.
– Добрый вечер, лера Одарита, лера Жустин. Нам лучше поторопиться, так как неизвестно, сколько по времени займет дорога через парк.
Приветствуя нас, граф взял из рук слуги наши плащи, чтобы помочь нам их надеть, после чего поинтересовался у меня.
– Ваш подарок?
– Он уже в повозке и готов следовать за нами.
– Отлично. Тогда отправляемся.
Не зря Леит переживал по поводу того, чтобы мы не опоздали. Как оказалось, довольно большое количество аристократов не имели выделенных комнат в дворцовом комплексе. И все они сейчас стояли в очереди перед воротами, чтобы зайти. Замедлялось передвижение еще и тем, что маги проверяли подарки прибывших на возможную опасность, как для королевской семьи, так и для гостей. И лишь после того, как охрана разрешала, накрытые носилки уносили. Никто не видел, что там. И уже не увидит, пока второй маг не снимет печать и покрывало в зале, позволив, под его присмотром, вручить дары королевской семье. Вот только на все это уходило немало времени. Многие, зная о такой возможности, отправили слуг с каретами занять очередь еще с прошлой ночи. Благодаря чему, подъезжая, леры и лиеры просто пересаживались в свои, заранее присланные экипажи. Об’Эрскин оказался столь же предусмотрительным. Благодаря чему, во дворце мы оказались гораздо быстрее, чем другие, менее сообразительные и расторопные приглашенные.
Идя по дворцовому комплексу, я в восхищении рассматривала все, что было вокруг. Наблюдая за мной, Жустин снисходительно, по-доброму, улыбалась, а вот граф все время недовольно хмурился. Вот только, не пойму причину данного его поведения. Так как на меня он почти не смотрел. Скорее следил за теми, кто попадал в поле его зрения. В результате, ощущая исходящую от него ауру опасности, все, кто вместе с нами направлялся к главному зданию, в котором будет проходить сегодня праздник, нас сторонились. Хорошо хоть молчал и не поторапливал меня. А так как мы с подругой все это время оставались в плащах, то на нас особо никто не обращал внимания. Разве что в мою сторону некоторые посматривали с превосходством. Как на глупышку приехавшую в столицу из провинции, которая первый раз попала во дворец и ходит чуть ли не с открытым ртом, рассматривая чудеса местной архитектуры. Но ведь если подумать, то все так и есть. Так что я не обижалась, а скорее сожалела, что у меня мало времени, из-за чего я не могла подойти к некоторым конструкциям и строениям, чтобы лучше их рассмотреть. А особенно меня заинтересовали переливающиеся разными цветами сферы, освещающие парк и каменные обелиски, покрытые невероятно тонкой резьбой.
Внутри дворец оказался не менее интересным и захватывающим, чем снаружи. Особенно меня поразили фрески и мозаики на стенах, которые двигались. Буквально, пяти-десятисекундные сцены, были зацикленные во времени. Вот тут молодой человек преподносит браслет девушке и она, благосклонно склонив голову и улыбнувшись, принимает его. А вот тут на голову правителя возлагают корону. А на следующем происходит битва и один противник пронзает второго и тот падает поверженный на землю. А здесь пара вальсирует. Я готова была останавливаться около каждого такого движущегося изображения на стене, но кто мне даст. В который раз я готова была признать, что магия - это невероятная сила, с помощью которой возможно как уничтожить все вокруг, так и создавать шедевры.
И вот мы уже стоим перед огромными дверями в бальный зал. Перед тем как войти, все приглашенные сообщают свои имена церемониймейстеру и, пока он их громко озвучивает, снимают с себя плащи, после чего входят. И ведь из-за того, что проход затянут дымкой, не видно что там происходит внутри и что нас ждет. Звучащая музыка не в счет. Так как она может скрывать за собой все что угодно.
Наконец-то пришла наша очередь заходить. Первым объявляют имя графа, после идет мое и Жустин последняя. Мы с подругой снимаем плащи и я слышу позади нас удивленные восклицания. Но сейчас, по примеру наперсницы, гордо выпрямив спину, надеваю на лицо маску холодного отчуждения, после чего делаю шаг вперед.