И вновь продолжается бой!
Шрифт:
– Да, тут мы прогадали, хотя может оно и к лучшему...
– задумчиво посмотрел Ивашутин на Брежнева.
– Может и к лучшему - посмотрел на того Брежнев - Вы уже всё выяснили, чего ждём-то?
– Андрея!
– поджал губы Пётр Иванович - Я ему обещал личное участие...
– Обещания нужно выполнять, вот после праздника и начинайте...
– решительно подвёл итог Брежнев - С Андреем без меня не разговаривай, он мне внуком стал, а это наша общая месть, он должен это всегда помнить. Да и часть вины я на себя возьму, нельзя всё на него грузить. Так будет правильно...
– Я всё понимаю, товарищ Генеральный секретарь - подтянулся Ивашутин.
– Это хорошо Петя, что ты понимаешь...
– посмотрел на него Брежнев и тяжело прихрамывая и опираясь на трость, вышел.
Ивашутин посмотрел на закрывшуюся дверь, тяжело вздохнул и нажал на кнопку селектора.
До министерства культуры мы доехали быстро, хотя с аэропорта вырывались с боем. Вот уж чего никто из нас точно не ожидал, так это огромной толпы наших фанатов, что буквально оккупировала аэропорт. Они были везде, только на лётное поле не смогли прорваться, иначе нас бы и из самолёта не выпустили. Оказалось, что наш многотысячный концерт в Будапеште показали в прямом эфире по первому каналу!!! Вы понимаете? В ПРЯМОМ ЭФИРЕ по ПЕРВОМУ каналу!!! Для 1971 года это полный разрыв шаблона. Такого просто не могло быть, но..., но оно как-то смогло. Оказывается наш концерт в Софии в записи смотрело всё Политбюро (ну мы с вами знаем, какое именно) и было принято решение, если в Бухаресте будет такой же успех, показать наш следующий концерт в Будапеште всей стране. А в Бухаресте ансамбль взял и спел новую песню Андрея, Качку из репертуара Евгения Осина из мира Дениса, конечно знал об этом только Андрей. Песня просто взорвала мозг поклонников и тут понеслось... Наши песни и так были танцевальными и заставляли всех пускаться в пляс, а тут просто атомная бомба. Под неё заплясали абсолютно все...
А Будапеште мы взяли и в самом конце концерта спели "Таня+Володя" и всё... Финиш! Водородная бомба. Во всей своей мощи и красе... Новое и необычное звучание, три голоса солисток на бэк-вокале с неповторимой харизмой голоса Жанки покорили всех. Равнодушных просто не осталось...
Мы её пели на Бис три раза в подряд и все три раза 42 тысячи венгров и всех остальных фанатов выплясывали ничего и никого не стесняясь, словно в последний раз. Нас тупо не хотели отпускать и лишь благодаря тому, что мы пели и играли уже больше двух часов, над нами сжалились и под восторженный рёв толпы отпустили, но утром...
Утром она звучала вместе с "Качкой", на всех радиостанциях стран соцлагеря. Не знаем кто, как и когда записал наши песни, предположительно писали прямо во время выступления, но песни звучали повсюду, а впереди были выступления в Берлине и Варшаве.
Естественно и там был полный аншлаг. Мало нам было местных, так ещё и тысячи наших новых фанатов из Болгарии, Румынии и Венгрии приехали за нами следом. Концерт в Берлине прошёл на ура. По началу нас немного прохладно встретили местные немцы, с ехидцей поглядывая на наших поклонников, но глядя на выплясывающих фанатов, в конце концов и сами вскоре задорно отплясывали вместе с ними. А самое главное, что вместе с ними выплясывали и жители Западного Берлина, ведь концерт проходил на площади Александрплатц, прямо возле Берлинской стены, что разделяла город и им было всё прекрасно слышно, а забравшимся на крыши и верхние этажи и видно. Как потом написали в газетах, с обоих сторон было миниму 50 тысяч слушателей. Вот такое получилось неожиданное, кратковременное объединение двух Германий, о чём ещё долго писали и спорили журналисты и политики с обеих сторон, но именно это и послужило нашему коллективу рекламой. После этого все были вынуждены признать успех Советского вокально-инструментального ансамбля. Какого-то неправильного советского ансамбля, ведь он не пел о мире во всём мире и лучшем политическом строе в мире. Он пел о любви и верности, о дружбе и вражде, о своей семье, о той жизни, что понятна и близка всем, коммунистам и демократам, пролетариям и буржуинам, крестьянам и фермерам, грамотным и безграмотным. Ведь все они влюбляются и разочаровываются, любят и ненавидят, верят и всегда надеются на лучшее, абсолютно все.
На следующий день Андрей потребовал от сопровождающих из министерства культуры, отвезти ансамбль в магазин музыкальных инструментов. Там они закупились от души, хватит ещё на два инструментальных коллектива, как минимум. Ну, а что делать? Подвернулась возможность, ей надо пользоваться. Андрей бы и в западный Берлин скатался, но тут уж чиновники взвыли. Валюта у них видите ли на такие цели не запланирована, а кто в этом виноват? Кто не запланировал? Саботаж или провокация? Должны были догадаться!
В общем немного попугав чиновников Андрей успокоился и так не плохо затарились. Под этот шумок он выбил два студийных магнитофона со звукорежиссёрскими пультами, микрофонами и всем необходимым для создания студии записи. Товарищи от минкультуры хоть и рычали, но спорить и ставить препоны не стали и сцепив зубы заполняли нужные бумаги на оплату инструментов и аппаратуры. Андрей ещё и в Венгрии подсуетился и тоже прикупил всего и много, видимо после того случая чиновники и осознали, что с этим наглым юношей лучше не спорить, себе дороже выходит. Некоторые из особо бдительных товарищей звонили в Москву, но получили нагоняй и после этого только матерились про себя, на столь неуютного юношу. Андрей же пользовался ситуацией напропалую понимая, что второй раз так может и не прокатить, но уж очень он хотел вернуть в Тюмень выигранный ими на конкурсе комплект аппаратуры и инструментов. Как-то не хорошо с этим комплектом получилось, ведь он предлагался именно Тюменским музыкантам, а уехал с ними в Москву. Поэтому Андрей считал правильным вернуть его обратно на завод Строймаш и ребята его поддержали, с удовольствием выбирая себе новые музыкальные инструменты. Правда продолжалось это не долго, неожиданно стала собираться толпа фанатов и их быстренько эвакуировали через чёрный ход, пообещав доставить купленные инструменты в гостиницу.
Затем был концерт в Варшаве с таким же аншлагом и вот они в Москве. Вымотались все за этот месяц страшно, но приобрели так необходимый им жизненный опыт и практику выступлений перед многотысячной аудиторией.
В министерстве культуры их провели сразу в полный народа актовый зал и усадили в первом ряду, а затем началось награждение. Да, именно награждение. Весь коллектив наградили орденом "Дружбы народов", за неоценимый вклад в усиление этой самой дружбы, а музыкантов грамотами и ценными подарками. Самым ценным подарком для всех стали ключи от новых квартир, вот уж чего точно никто из ребят не ожидал. Андрей видя ошалелые глаза музыкантов только посмеивался, видимо его беседа с Фурцевой не прошла бесследно и были сделаны соответствующие выводы. Это только радует, а то отношение власти к интеллигенции прямо угнетает. Сами подумайте и сравните зарплаты докторов, учителей и прочих товарищей умственного труда. Я не говорю о заслуженных и прославившихся, я говорю о рядовых трудягах. Далеко не все могут требовать честно заслуженное или хитрить и крутиться, многим это просто претит.
В своё время узнав об обстоятельствах последних лет жизни Вицина, Брондукова и многих других, был натурально шокирован. Ну никак у меня не укладывается в голове, что такие артисты умирают в нищете и безвестности, это сюр. Так не должно быть, не должно и всё. Это наше культурное достояние, наша история. Пиндосы себе придумывают историю, делая её героями воров и проституток, а у нас видимо этой истории слишком много. Не знаем, как ещё от неё избавиться. Прошу прощения, за моё невольное отступление.
И так, нас наградили, похвалили, облобызали и наконец большинство отпустили домой. Дом, как много в этом слове... А вот дома Андрея уже замучались ждать. Всё-таки он в первый раз уезжал один и так надолго, но его, Евгения и Василия Севастьяновича тормознули на выходе и пригласили в кабинет к Фурцевой. Деваться некуда, вздохнули и пошли.
– Ну что-же дорогие товарищи музыканты...
– встретила их улыбающаяся Екатерина Алексеевна - Хочу вас ещё раз поблагодарить за отлично проведённые гастроли. Вы показали всему миру, что не так уж и просты Советские деятели искусств, не такие уж мы дремучие и отсталые...
– рассмеялась она - Опять впереди планеты всей...
– довольно посмотрела она на Андрея - Когда на ваше поведение на концертах полетели десятки докладных записок, я пришла в ужас, но как оказалось, вы Андрей Фёдорович всё делали правильно. Видимо мы совсем обросли мхом и не видим очевидного, не учли разность менталитетов. Обидно...
– сложила она ладони перед собой - И хорошо, что у нас есть вы. Вы теперь супер звезда всех стран соцлагеря. Более двухсот заявок от самых разных журналов, газет и телеканалов со всего мира на интервью с вами. Вы уже заработали стране миллионы рублей, а вскоре заработаете и валюту. От нас прямо требуют записей ваших песен, поэтому после праздников сразу в студию Мелодии на запись. Это сейчас первостепенная задача, заодно немного отдохнёте от гастролей. Василий Севастьянович вы как себя чувствуете?
– повернулась она к нему - Вам завтра петь на Красной площади песню "День Победы", вы готовы?
– Готов товарищ министр!
– кивнул Василий Севастьянович - Мы её постоянно репетировали с Андреем Фёдоровичем. Думаю пару прогонов с оркестром для успокоения совести и выступлю достойно. Я не подведу вас Екатерина Алексеевна.
– Это хорошо - задумалась ненадолго Фурцева - Тогда сегодня отдыхайте, а завтра в семь утра за вами заедет машина и вас отвезут в ЦДСА к оркестру и хору. Извините, что так рано, но нам надо быть уверенными в результате...
– чуть виновато посмотрела она на него.