Ибица — это глагол
Шрифт:
— Повод для беспокойства? — крикнул Хоторн-Блайт, не в силах больше сдерживаться. —
Позволь, я тоже дам тебе повод для беспокойства! В прошлом году Элисон Шэнд без посторонней помощи развалила этот курорт. Все гиды ее ненавидели. Он собирала мзду с клубов, баров и бог знает с кого еще. Мы знали об этом, но ничего не могли поделать, потому что она была вовлечена в едва ли не самое крупное мошенничество за всю историю существования туристической индустрии — дело рук нашего тогдашнего директора по контрактам, Фелипе Гомеса. Это, между прочим, стоило
— Да, разумеется, я знаю все о Фелипе Гоме-се, — ответил Лукас. — Он провернул те еще дела и совершенно справедливо попал за решетку, там ему самое место. — Он наклонился вперед и затушил в пепельнице окурок. — Но поправь меня, если я ошибаюсь: разве Элисон не свидетельствовала против него в суде, и разве не ее показания во многом способствовали вынесению обвинительного заключения?
— Да, но...
— И если уж говорить о чем-то, — перебил Лукас, — так это о том, как несправедливо поступили с Элисон.
Хоторн-Блайт не верил своим ушам:
— Что?
— Я считаю, что именно Элисон была жертвой. Если мои факты верны, не было никаких доказательств ее участия в махинациях Фелипе.
— Действительно, они не были предъявлены в суде, — только на таких условиях она соглашалась давать показания. Но мы обнаружили всю ее документацию и значительную сумму денег, убедительно доказывавшие, что она была во всем этом замешана.
— Тогда почему их не представили суду?
— Как я уже тебе говорил, по сравнению с суммами, которыми оперировал Фелипе, это были просто крохи, и мы сами с этим разобрались, после того как уволили ее.
— Но разве вы ее уволили?
— Разумеется.
Лукас потянулся за портфелем.
— Боюсь, не могу с тобой согласиться, ХБ. Вот здесь у меня копия письма, в котором она сама отказывается от должности.
Хоторн-Блайт мельком взглянул на листок.
— Это простая формальность. Ее попросили написать заявление по собственному желанию — как часть договоренности, по которой она соглашалась свидетельствовать в суде. Она дала показания в обмен на наше обещание не предъявлять ей обвинений. Мы не могли позволить Фелипе уйти от ответа, и хотя в деле было и без того достаточно доказательств его вины, с показаниями Элисон обвинение становилось нерушимым как скала.
— К сожалению, мне снова придется возразить, но она говорит совсем другое. Элисон утверждает, что уволилась после того, как Брэд унизил ее, продемонстрировав в баре, полном отдыхающих, видеозапись частного характера, запечатлевшую ее в момент близости.
— Это полный абсурд.
— Значит, история с видео — ложь?
— Нет, но она уже была...
— Дело в том, что Элисон утверждает, что это она подвергалась унижениям со стороны гидов, в частности Брэда, который по случайности сам был уволен за воровство.
— Она сама его подставила!
— Опять же, — ответил Лукас, ухмыльнувшись, — где доказательства? — Он повернулся к Чарлзу Муну и Киту. — Я принял на работу Элисон Шэнд,
— Боже мой, — вздохнул Хоторн-Блайт, раздраженно швыряя на стол свою салфетку. — Поверить не могу тому, что слышу. Эта Элисон эгоистичная, узколобая и совершенно бездарная в профессиональном смысле. Вам это скажет любой гад, работавший с ней в прошлом году.
— Как насчет Марио? — спросил Лукас. — Он вернулся. Почему бы не спросить у него?
— Она выделила Марио только за привлекательную внешность, сделала его своим фаворитом, и в конце концов они стали спать вместе.
— Если мы собираемся говорить о любимчиках, лучше обсудим Брэда.
— Что ты хочешь сказать?
— Не знаю, чем он прижал вашу компанию, но сначала его увольняют, потом берут обратно. Он омерзительно вел себя с бедной Элисон, а теперь, пробыв гидом меньше сезона, становится менеджером самого важного направления. Можете считать меня подозрительным, но, по мне, тут чем-то пахнет. — Лукас откинулся на стуле с видом победителя.
Хоторн-Блайт повернулся к Чарлзу Муну.
— Я не знаю, сколько еще смогу выслушивать его бредни, Чарлз. Я близок к тому, чтобы выйти из этой игры, плюнув на последствия. Почему я вообще согласился на слияние с вами? Потому что наше финансовое положение пошатнулось, главным образом из-за прошлогодних махинаций Фе-липе Гомеса и Элисон Шэнд. А теперь от последней, ко всему прочему, будет зависеть будущее моей компании.
— Это, видимо, ирония, — ухмыльнулся Лукас.
— Ну все, хватит, Лукас, — сказал Кит.
— Прошу прощения, а вы чего ждали? Вы и правда готовы поверить, что я бы нанял Элисон, будь она так плоха? Я утверждаю, что «Молодые и холостые» просто не смогли разглядеть ее лучшие стороны. Я хочу доказать, что наш более современный стиль поможет ей расцвести.
Чарлз Мун и Кит переглянулись.
— С вашего позволения мы отлучимся на секунду, — сказал Чарлз.
Они встали и отошли в конец террасы, где и принялись вполголоса совещаться.
Лукас посмотрел на Хоторн-Блайта и снова ухмыльнулся.
— Ты лживый, коварный, подлый ублюдок, — сказал Хоторн-Блайт.
— А ты помнишь, как вышвырнул меня вон, Адам, прости, я хотел сказать, ХБ? Помнишь, как я сказал, что в один прекрасный день ты приползешь ко мне на коленях? Что ж, приготовься ползти, потому что этот день не за горами, старина.
Но Хоторн-Блайт не взорвался, как ожидал Лукас, а принялся хохотать. Он сел поудобнее.
— Тайрон Лукас, похоже, твой организм вырабатывает слишком много желчи. Я очень благодарен тебе за последнее замечание. Сейчас я понял, что, какие бы карты ни оказались у меня на руках, я все равно выиграю.