Идеальное совпадение Адель Роуз
Шрифт:
Когда-то в моей жизни не было Гаррета Ваэрда. Я все еще помню это чудеснoе время – всего месяц назад, - меня никто чудовищно не бесил, не заставлял чувствовать себя попеременно то дурой,то профессором и не бросал вызовы.
– Ты осознаешь, как глупо это звучит? Сколько тебе лет, Гаррет? Пятнадцать? В твоем престарелом возрасте смешно спорить с девчонками за поцелуи.
– Трусишка Адель.
– Он широко улыбнулся.
– Ты просто выпендриваешься. Но не расстраивайся, когда-нибудь ты непременно научишься целоваться.
Умеет же самодовольный придурок испортить милый вечер!
–
Гаррет заткнулcя от удивления. Согласиться стоило хотя бы ради этого волшебного момента, когда он ненадолго, буквально на пару секунд, потерял дар речи.
– Хорошо?
– переспрoсил на диалекте. Похоже, он был уверен, что я ни за какие божественные блага не поведусь на его подколки.
– Да! Давай поспорим на любое желание, что это будет лучший поцелуй за всю твою долгую жизнь, мой престарелый друг.
н внимательно посмотрел мне в лицо, словно вычисляя наверняка, не наколют ли его в последний момент, как доверчивого болвана.
– Ладно… – Гаррет кашлянул, прочищая охрипшее горло.
– Показывай, что умеешь. Обещаю быть непредвзятым.
Неожиданно я оробела и помедлила, не очень понимая, с чего начинать. Первой целовать парней мне не приходилось ни разу. От нервов, вопреки любым законам природы, погоды и тонкого пальто, вдруг стало жарко.
В конце концов, Адель! Что ты мнешься, как монашка? Это всего лишь поцелуй! Ничегo особенного. Совершенно не имеет смысла так сильно нервничать.
Решительно шагнув к Гаррету, я протянула руку и мягко погладила его по шершавой щеке кончиками пальцев. Очевидно, что игра зашла слишком далеко,и он должен был меня остановить, но тoт стоял, не шелохнувшись, смотрел серьезно и сосредоточенно. Кажется, до конца не верил, что я действительно решусь.
Осознав, что он и не собирался меня тормозить, я встала на цыпочки и прислонилась влажными губами к егo, сухим и сомкнутым. Гаррет не сопротивлялся, но и помогать не торопился.
Первое прикосновение показалось ошеломительным. Сама от себя не ожидая, я вцепилась в полы его пальто, заставила нагнуться – нечего девушке на цыпочках вытанцовывать,теряя равновесие – и впилась в его губы настоящим, очень жарким поцелуем. Или мне он показался жарким, потому как дурацкий шарф, по-прежнему намотанный на шею, начал и удушать,и мешаться.
Шалея от собственной смелости и дерзости, я проскользнула кончиком языка между приоткрытых губ северянина. Один раз. И второй – для зарепления эффекта. тстранившись, открыла глаза и обнаружила, что все это время аррет внимательно наблюдал за мной. Его лицо было нечитаемым.
– И как? – с долей высокомерия спросила я и, разжав кулаки, отступила на шаг.
– Не понял, - хрипло ответил тот.
н двигался стремительно: одной рукой схватил меня за затылок, другой сжал талию. Я судорожно вздохнула, не понимая, что происходит, а он без колебаний начал меня целовать. Язык мгновенно проник между моими горящими губами, напористо и без стеснения исследовал рот. На фоне этого властного поцелуя, вызывающего дрожь в коленях, мой казался робким и незамысловатым.
Ноги перестали держать. Стараясь устоять и не свалиться, я обняла Гаррета за шею.
С точкой опоры можно было не виснуть у него на шее. Пальцы бросились исследовать его лицо, колючую щетину, закопались в неожиданно мягких волосах, портя идеально натянутый пучок.
Гаррет прикусил мою нижнюю губу, несильно, но достаточно, чтобы из груди вырвался низкий стон. Прежде я и не догадывалась, что способна издавать такие греховно-сладкие звуки. Видимо, он был прав: раньше мне не попадались парни, умеющие хорошо целоваться…
– Смотри, пока ты рассматривал эти дурацкие часы, весь снег закончился! – вдруг капризно протянул пронзительный енский голос.
– Когда бы мы ещё на часы посмотрели?
– с раздражением отозвался мужской баритон.
– Вечно ты все портишь!
Мы замерли обалделые и от того, каким жгучим безумием обернулся наш первый поцелуй,и от нежданного вторжения в уединенный уголок. Гаррет быстро уперся рукой в стену, склонил голову, полностью закрывая меня от чужих глаз. Я прижимала ладони к его твердой груди, словно хотела оттолкнуть, но на самом деле – пыталась не съехать по стене. Сердце парня грохотало, как мое собственное, а дыхание было тяжелым и рваным.
– Эй,идем отсюда… – проговорила девушка, видимо, заметив нас, спрятанных в глубокой тени. – Холод собачий!
С треском закрылась дверь.
– Господи, какой стыд! – спрятала я горящее лицо на груди у Гаррета.
– Адель… – хрипловато прошептал он, – ты выиграла свое желание.
Я не нашла в себе ни сил, ни иронии придумать какой-нибудь колкий комментарий. Поцелуй походил на бесконтрольное безумие. Пережив такое, грешно шутить. Вдруг больше никогда не доведется испытать еще разок?
Мы спустились из башни. Холодный и влажный воздух пах снегом. На кружевном, стремительно тающем полотне, покрывшем дорoжки и газоны, уже появились разрывы. Наверняка завтра от снега ничего не остается.
Ваэрд довел меня до общежития. Я мялась, почему-то совершенно не желая ни уходить, ни прощаться.
– Увидимся, – быстро поднялась и, не оглядываясь, скользнула в открытую замковыми домовыми духами дверь.
В холле действительно оказалось людно. Не останавливаясь, я направилась к лестнице. Внезапно Гаррет нагнал меня и развернул к себе лицом. Глаза у него были темные и шальные. Ладонью он обхватил мою щеку и быстро поцеловал: сладко прижался губами к губам. Обалдев, я стояла, как дура, опустив руки по швам.
– Еще… – едва слышно пробормотал он мне в губы.
И хотя публично обжиматься смерти подобно, я встала на носочки и ответила на поцелуй.
– Все равно мало, – улыбнулся он, отстранившись.
– Доброй ночи.
– И тебе.
Он отправился к выходу уверенной походкой, не обращая внимания на обалдевших девчонок, а я словно приросла к полу.
Неожиданно в сердце больно кольнуло. Приложив руку к груди, попыталась распознать не отлетаю ли прямотоком на тот свет. При взгляде на высокую фигуру северянина и впрямь как-то не дышалось.