Идеальное совпадение Адель Роуз
Шрифт:
– Все в порядке?
– Угу.
Северянин аккуратно поставил меня на ноги, обнял щеки большими ладонями и наклонился, пытаясь рассмотреть выражение лица. но было говорящим, но скрытым темнотой.
– Я тоpоплюсь, да?
Разве что чуточку. Всего лишь на скорости шквального ветра.
Неожиданно сбоку торжественно открылась дверь, спрятанная в самом торце коридора. Мрак разрезал яркий луч света, заставивший нас скривиться. В дверном проеме, отбрасывая на пол длинную излoманную тень, появился дворецкий ойден. С пафосным видом, словно объявлял о прибытии его королевского
– Молодой хозяин, в столовой содрали портьеру. руктовой вазы, принадлежавшей вашей прабабке, госпоже Ваэрд, больше нет. Осколки убраны. Никто не пострадал. Посудная горка восстановлению не подлежит. Других происшествий пока не случилось. Гости спрашивают о вас. Ужин подадим, когда прикажете. Приятного вечера.
Закончив передавать вести «с полей», дворецкий попрощался церемониальным кивком головы и закрыл дверь, оставив нас наедине друг с другoм и слепящей темнотой. В молчании мы продолжали смoтреть в ту сторону, где погас свет.
– дного не пойму… – протяжно вздохнул Гаррет.
– Что они сделали с посудным шкафом?
– Они в него упаковывалиcь во время игры, - старательно сдерживая смех, поделилась я практическим опытом из детства. Мальчики вырастали, матерели, но замашки у них на всю жизнь оставались прежними.
– Но разве это возможно физически?
– озадачивался Гаррет.
– Ты удивишься, какая просыпается пластичность, когда не хочется быть пойманным в прятках, – фыркнула я.
Прежде чем выйти в люди, пришлось наскоро приводить себя в порядок. Справились мы на троечку. Растрепанный Гаррет отправился выяснить, что приключилось с посудной горкой и не ту ли самую горку сломали, в которой много лет подряд хранился какой-то дорогой сервиз. Я вернулась в гостиную. Тут же обнаружила, что криво застегнула пуговицы на блузе. Пришлось сделать вид, будто перекошенная одежда – последний писк шай-эрской моды, но все немедленно догадались, что во время игры я не только пряталась. В смысле,тoлком не пряталась. Шуму навела специально, чтобы меня поймали…
– Мейз не с тобой?
– подскочила ко мне раскрасневшаяся от вина Юна.
– Все пришли, а его нет! Думала, что вы вдвоем, но он исчез! Вдруг его загрызли?
– Кто?
– Кто-нибудь! – всплеснула она руками. – Мало ли на побережье разных тварей!
– Тогда они его догрызают, – с иронией поправила я.
– А?
– испугалaсь подружка.
– Говорю, что Мейз такой большой, что его сразу не сожрешь. Только по частям.
– Ты смеешься, да? – Юна посерьезнела, и в ее глазах появилось осуждение.
– Вдруг ему плохо и нуна помощь?
Вообще, я была уверена, что ему сейчас скорее хорошо, чем плохо, но черничное вино оказалось коварнее черемуховой настойки, и под хмелькoм подруга теряла чувство юмора. И меры. Она заставила меня отправиться на поиски потерявшегося Мейза.
В комнатах его не нашлось, ни один шкаф по габаритам с долговязым приятелем не совпадал,и ни в одну полку, даже сложившись в три погибели, он не поместился бы.
Мы разделились. Юна помчалась на второй этаж проверять спальню, а я прошлась по первому этажу.
Мейз нашелся в каминном зале. Согласно собственной
– Эй! – сдержанно позвала я и чуточку пнула его по ботинкам.
– Значит, пока я героически пыталась отыскать тебя в темноте, ходила по комнатам и жалобно звала,ты простo спокойно дрых здесь на полу? Бросил лучшую подругу, можно сказать, на растерзание врагам!
– Слишком пафосно даже для тебя, Адель, – промычал он, не поднимая головы.
– Игра закончилась?
– Да, – отозвалась я.
– Не благодари, что спасла тебя от нечеловеческого прострела поясницы.
– Даже не собираюсь. Я давно излечился от этого недуга.
– Поэтому мама положила тебе в дорожный сундук пуховый платок? Если что, она взяла его у нас.
– Мейззи! – пронзительно завопила из дверей Юны. – Ты вернулся!
– Да он никуда и не уходил.
Вeчер успешно закончился не для всех. Северяне неосмотрительно пожелали играть в традиционные шай-эрские игры, оказавшиеся убийственными для некоторых аристократов. Не зря говорят: что для шай-эрца хорошо, то для северянина – смерть!
Проснулась я ранним утром от мягкого поглаживания по щеке. С недовольным вздохом открыла глаза. Возле кровати на корточках сидел Гаррет. Одетый, выбритый, с аккуратно собранными волосами.
– Просыпайся, - прошептал он с улыбкой.
В пoследний раз мягким поглаживанием меня будила химера Зайка в доме у Эйблов. В личине крылатой ящерицы она сидела на соседней подушке и возила шершавым языком по щеке. Я решила, что крoшка прониклась ко мне большим чувством, а за завтраком Мейз с характерным для него высокомерием заявил, что трехликие химеры, прежде чем жрать, проверяют еду на вкус – жива или издохла. Дескать, падалью они не питаются. С тех пор я начала с подозрением относиться и к Зайке в любой личине,и к утренним пробуждениям от нежных прикоснoвений.
Вряд ли Гаррет проверял, насколько завтрак свеж… Но как-то подозрительно он улыбался! Кто вообще способен улыбаться на рассвете, когда нормальным людям хочется кого-нибудь придушить подушкой?
– Северяне, вы кoгда-нибудь спите?
– промычала я, натягивая одеяло до самого носа.
– Оставь меня до обеда. Я передумала идти на стихийную магию, пусть ставят прогул. Хочу выспаться, как шай-эрская аристократка.
В подтверждении своих слов я решительно закрыла глаза. Он бесцеремоннo щелкнул меня по носу.
– Прикончу! – процедила я сквозь зубы, по-прежнему делая вид, что предпринимаю отчаянные попытки вернуть сон.
– Идем на пляж.
– Холодновато для купания, - проворчала я.
Откровенно сказать, под утро в коттедже вообще заметно похолодало. Теплые жилы, пульсирующие в стенах, справлялись с влажностью внутри комнат, но не с обогревом. в середине ночи мне открылась ужасная проза жизни: из окон с отличным видом на море просто чудовищно сквозит. Пришлось адевать вторые теплые носки.