Идеальный любовник
Шрифт:
Он должен стать необходимым дяде. Он будет держать глаза и уши открытыми и доносить любую информацию, которая может пригодиться Уильяму. Если эта информация причинит вред О'Тулам, тем лучше. Джек Реймонд и припомнить не мог такого злосчастного дня в своей жизни.
А Джонни Монтегью не помнил, когда еще был так счастлив. Хотя ему и с трудом в это верилось, но ирландские девушки явно нашли его неотразимым. Он вряд ли отдавал себе отчет, что одежда, речь и национальность отличают его от других молодых людей на празднике, но женщины почувствовали эту разницу. Они парочками приставали к нему, насмешничали по
Шон О'Тул щедро предложил ему лошадь, чтобы Джон смог участвовать в скачках, и, когда он пришел вторым, Нэн наградила его поцелуем. Джонни Монтегью поверил, что Ирландия — это самое близкое место к раю, какое он когда-либо видел.
Райское блаженство — именно эти слова наиболее точно описывали состояние Эмбер в это самое мгновение. Одетая только в янтарные серьги — подарок Джозефа, она раскинулась поперек кровати в игриво-непринужденной позе.
— У меня есть еще один сюрприз для тебя, моя красавица, — страстно прошептал любовник, касаясь губами ее горла. — Я отправляюсь в Англию.
Эмбер замерла, желая, чтобы это оказалось правдой и он не подшучивал над ней.
— В этом есть смешная сторона — Уильям пригласил меня.
— Уильям? — В ее прекрасных глазах промелькнуло затравленное выражение.
Его пальцы перебирали ее роскошные волосы.
— Я просто сходил с ума, зная, что ты скоро уедешь, но твой муж разрешил эту проблему. Он пригласил меня в Лондон на весь сезон, чтобы я смог поближе познакомиться с английской политикой.
— О, Джозеф, обещай мне быть осторожным. Если муж что-нибудь заподозрит, он тебя уничтожит!
— Если бы Монтегью о чем-нибудь догадался, разве он пригласил бы меня погостить в его доме?
— Ты не должен жить с нами, тебе нужно иметь собственный дом, а я буду приходить к тебе.
Джозеф опустился перед ней на колени — само обнаженное великолепие.
— Приди ко мне сейчас, — мягко приказал он.
— Да поможет мне Бог. Джозеф, я так люблю тебя. Люби меня снова, но пообещай, что уйдешь сразу же, пока у меня не будет сил остановить тебя.
А в Грейстоунсе как раз зажарились ягнята и поросята, и гости выстроились в очередь со своими тарелками, пока Мэри Мелоун, Пэдди Берк и Шеймус О'Тул раздавали сочное, ароматное мясо.
Шон обругал про себя исчезнувшего брата. Джозефу следовало вести себя достойнее и не убегать с праздника в честь его же дня рождения. Чтобы восполнить отсутствие брата, он сам поговорил с каждым из гостей, обмениваясь шутками или предлагая выпить, благодаря их за то, что они приехали на торжество. Шон снова и снова извинялся за то, что Джозефа нет рядом, и его гнев постепенно нарастал.
Шеймус еще раз наполнил тарелки Монтегью и его племянника Джека.
— А как насчет вашей команды, Уильям?
— На “Защите” есть камбуз. Моряки получат собственную еду.
— Но только не сегодня. Джек, будь добр, приведи сюда парней, чтобы они попробовали свинины и отведали эля из бочонка.
— А раз уж ты будешь на пристани, посмотри, вернулись ли Джозеф О'Тул с моей дочерью.
Джек онемел, ужаснувшись тому, что Эмерелд разрешили отправиться на шхуне с его ирландским соперником.
— С нашим Джозефом она в безопасности, не бойтесь, — уверил Шеймус отца девушки.
— Ей лучше быть в безопасности, а не то нам придется сыграть свадьбу еще до конца дня, — пообещал Уильям, шутя лишь отчасти. — Джек, ты не сходишь за командой “Защиты”, чтобы матросы тоже могли вкусить от щедрот гостеприимства О'Тулов?
Когда Джек пришел на судно, чтобы послать команду в большой дом, он с удивлением увидел маленькую темную фигурку Эмерелд, свернувшуюся клубочком на трапе.
— Что ты здесь делаешь в одиночестве, Эмерелд? Она подняла глаза, во взгляде читался вызов:
— Мне захотелось побыть одной. Я предпочитаю собственную компанию обществу сброда!
Реймонд спустился по ступеням и сел рядом с ней.
— Все считают, что ты на шхуне с Джозефом О'Тулом.
— Я бы не отправилась в море с Джозефом О'Тулом, даже если бы он остался единственным мужчиной на свете. — Эмерелд пренебрежительно тряхнула локонами. — У них нет ни манер, ни морали!
— Они не станут лизать тебе ботинки. Ирландцы невоспитанные, немытые дикари.
— А кого интересует твое мнение? Моя мать — ирландка, и я не желаю слышать ни единого слова против нее! — Девушка была готова сорвать свое дурное настроение на первой же жертве, только бы облегчить боль в сердце.
“Ах ты, сучка”, — выругался про себя Джек. Его отец и дядя правильно относились к женщинам, они должны полностью подчиняться. Бабы обязаны знать свое место, и управлять ими следует железной рукой. Ему пришлось подавить переполняющее его желание схватить ее и подчинить себе. Реймонд не дал рукам воли, зная, что ему нужно дождаться своего часа, но однажды, если его планы исполнятся, он доставит себе удовольствие — она будет у него под каблуком.
— Становится поздно, я не могу оставить тебя здесь одну в темноте.
— Оставь свою жалость при себе. Мне твое сочувствие не нужно, — ощетинилась Эмерелд. — Отправляйся к моему отцу и скажи, что я готова вернуться домой.
Они оба замолчали, услышав, что причаливает большой корабль. Звуки разносились над потемневшей водой: вот спустили паруса, и раздался грохот якоря, падающего в воду. Вдруг до них донесся громкий, сердитый голос Шона О'Тула:
— Ты чертовски вовремя! Что за дьявольскую игру ты затеял, Джозеф? Пока ты там развлекаешься со своей шлюхой, я тут должен объяснять твое отсутствие.
— Ты бы попридержал язык, дорогой братец. Эмбер не моя шлюха. Вышло так, что я люблю эту леди.
— Не выставляй себя на посмешище, Джозеф. Если бы ты любил ее, то не затягивал бы петлю у нее на шее. Монтегью убьет ее, если узнает о ваших шашнях.
Эмерелд хотела вздохнуть, но поняла, что не может. Она на ощупь протянула руки, пока пальцы не коснулись золотых пуговиц на мундире Джека. Тот взял ее за руки и притянул к себе.
— Тс-с, — предупредил он сдавленным шепотом. “Ложь! Ложь! Ложь!” — снова и снова повторяла про себя Эмерелд. Она открыла рот и сделала глубокий вдох, прежде чем Джек прикрыл ей губы ладонью. Молчание позволило им расслышать следующие слова Джозефа О 'Тула: