Идеальный маньяк (сборник)
Шрифт:
– Здорово, Лева! – с порога заорал он, небрежно швыряя на свой стол свежекупленную газету «Спорт-экспресс» и, конечно, промахиваясь: газета просвистела к столу Гурова.
– Чего это ты так светишься? – поймав ее на лету, спросил Лев.
– А чего мне горевать-то? – усаживаясь за свой стол, ответил Станислав. – Все отлично!
– М-да? – скептически спросил Гуров. – С каких это пор?
Станислав не успел ответить, потому что дежурный возвестил о начале планерки. А по ее окончании возвращаться к этой беседе уже не хотелось, да и некогда было. Орлов послал Гурова в какую-то контору проверить факт хищений, о которых поступили агентурные сведения, а Крячко
Труп оказался не криминальным – просто человеку стало плохо с сердцем при переходе через улицу, отчего он и скончался на месте, упав прямо на асфальт… И Крячко даже заскучал. Когда он вернулся в кабинет, Гурова еще не было. Станислав сидел за своим столом, почитывал «Спорт-экспресс», а в голове у него почему-то крутились обстоятельства вчерашнего вечера. Хотя ничего особо серьезного в них не было, у Крячко почему-то не выходило из головы какое-то замечание.
И только когда день уже клонился к вечеру, когда «Спорт-экспресс» был прочитан от корки до корки, когда уже Гуров успел вернуться и снова уехать, Станислав вспомнил. Фраза, произнесенная Агафоновым дочери: «Ты что, забыла, что здесь женщину убили?»
Крячко не выдержал и, достав сотовый телефон, набрал номер Александра, однако тот не отвечал. Крячко заходил по кабинету.
«Ну и что, ну и что, что убили? – вопрошал он сам себя. – Мало ли в Москве каждый день народу убивают! Ко мне-то это какое отношение имеет? Мало, что ли, своих дел по долгу службы?»
И все-таки, когда вернулся Гуров, Крячко не удержался и спросил:
– Слушай, Лева, а ты ничего не слыхал о нападении на женщин в Свиблово? Со смертельным исходом.
– Нет, – пожал плечами Гуров. – Во всяком случае, на планерке ни о чем подобном не упоминалось.
– Угу, – кивнул Крячко.
Гуров смерил его внимательным взглядом и спросил:
– Что-то случилось, Станислав?
Крячко вздохнул и честно ответил:
– Не знаю, Лева. Не знаю.
…А спустя неделю Станислав Крячко понял, что не зря он беспокоился об этой ситуации. И эпизод с Мариной Агафоновой – это не просто эпизод в череде городских происшествий, а звено в определенной цепи. Это стало ему ясно, когда генерал-лейтенант Орлов вызвал их с Гуровым в свой кабинет в неурочное время и с самым серьезным видом сообщил, что в ночь с семнадцатого на восемнадцатое ноября в сквере у Капустянского пруда был обнаружен труп молодой женщины, убитой ударом ножа в сердце. И убита она была, когда возвращалась с занятий фитнесом из центра «Идеал»…
Сопоставив произошедшее с нападением на Марину Агафонову, Крячко тут же сообщил об этом факте Орлову. Генерал-лейтенант долго хмурил брови, качал головой а затем сказал то ли утвердительно, то ли вопросительно:
– По всей вероятности, в районе завелся маньяк-убийца.
Гуров и Крячко никак не прокомментировали это заявление – пока рано было делать какие-либо выводы. Орлов со вздохом стал нажимать кнопки на телефонном аппарате. Затем докладывал обстановку в министерство, выслушивал, кивал, соглашался, возражал, а в конце концов, повесив трубку, сказал:
– В связи с серьезностью преступления это дело передается в главк. То есть нам. Причем заняться им должны лучшие сыщики.
И на этот раз друзья-оперативники ничего не сказали, но теперь как раз потому, что и так все было ясно. Лучшими сыщиками в Главном управлении, как известно, были полковники Лев Гуров и Станислав Крячко.
Гуров и Крячко сидели в своем кабинете и обсуждали план работы по новому делу. Они только что вернулись с осмотра места происшествия. Убитая, молодая женщина двадцати семи лет, была обнаружена около пяти утра дворником-гастарбайтером. Крячко сам побеседовал с ним. Парень по имени Гасан рассказал на ломаном русском языке, что сегодня вышел на работу, как обычно, и занялся уборкой территории, когда увидел торчавшие из кустов ноги в темно-синих джинсах. Они выступали на дорожку, а верхняя часть тела была скрыта в кустах. Дворник подошел и увидел лежащую на боку девушку.
Поначалу он подумал, что девица, перепив лишнего, просто свалилась и заснула здесь, в кустах, и стал тормошить ее за плечо. Однако она не подавала признаков жизни, и он побежал по улице, громко зовя на помощь. Впервые столкнувшись с насильственной смертью, он сам был перепуган насмерть, напрочь забыв весь набор русских слов, и только размахивал руками и лопотал что-то на родном языке, пытаясь донести до встреченных прохожих всю важность произошедшего, чем еще больше пугал их. Прохожие шарахались от полоумного кавказца, и тогда он в отчаянии выскочил на дорогу и принялся махать руками. На него наконец обратил внимание постовой, хотевший было упрятать незадачливого дворника в КПЗ, чтобы успокоился, однако Гасану удалось все-таки объяснить, что его так сильно потрясло. Постовой проследовал за ним в сквер, а уже через минуту сообщил в дежурную часть о преступлении…
Девушку звали Ирина Умецкая, ей было двадцать восемь лет, и она жила в Медведково. Установить ее личность оказалось просто, поскольку у нее при себе были документы – паспорт, а также рабочий пропуск. Ирина работала менеджером в крупной торговой компании «Юни-сэйл», занимавшейся продажей товаров для детей.
Эксперты работали с телом, тут же суетился кинолог с собакой, тщетно пытавшийся направить ее на след, но прошедший ночью дождь, будь он неладен, не оставлял на это надежд, и расстроенный кинолог хмурился и все подбадривал пса:
– Ну давай, Граф! Давай ищи!
– Да оставь ты его в покое! – с досадой махнул рукой Крячко, видя, что пес крутится на одном месте и виновато заглядывает своему хозяину в глаза, как бы признаваясь в собственной беспомощности.
Гуров сосредоточенно курил рядом и молчал. Он уже осмотрел труп, и пока ему сказать было нечего. Основная работа должна начаться позднее, когда эксперты скажут свое веское слово, когда удастся установить родственников, друзей и коллег погибшей, когда будут выявлены хоть какие-то свидетели.
– Если будут, – вслух невесело произнес Гуров. Капля дождя упала на сигарету, та сразу же стала тугой и противной на вкус, перестала тянуть.
– Что? – спросил Крячко.
Гуров не ответил, отшвырнул не докуренную даже до половины сигарету и повернулся к другу:
– Слушай, Стас, ты рассказывал о своем друге-пожарном, на дочку которого напали…
– Да, Агафонов его фамилия, – перебил Крячко.
– Так вот… Тогда, неделю назад, я не слишком внимательно тебя слушал, так как не думал, что нам придется этим делом заняться. А теперь припоминаю: кажется, он говорил, что здесь недавно убили женщину?