Идеальный мир
Шрифт:
Когда раздался сигнал тревоги, самым первым прибыл как раз Доктор. Добрый человек не был для Мерцери проблемой.
Перешагнув порог в воздушный стыковочный шлюз, Мерцери в любом случае пришлось обернуться, чтобы заняться системой управления шлюзом. Доктор протянул руку, но затвор уже захлопнулся с мягким чавканьем.
– За шлюзом открытый космос, ты не выживешь! – закричал Доктор. – Вернись, пока не поздно!
– У меня в запасе девяносто секунд до клинической смерти и шестьдесят до тяжелых последствий. Технически, если за это время меня подберет что-либо с пригодной атмосферой, пролетающее мимо, то шансы очень даже велики! – веселый голос Мерцери звучал в передатчике, слегка
Шлюз открылся. Насосы не успели убрать воздух, но и вылететь из шлюза пробкой не получилось. Легкое ускорение, когда дыхательная смесь полностью утекла и тело плавно выплыло в безвоздушное пространство. Эластичный костюм предотвратил раздутие биологического тела, частота сердцебиения постепенно возрастала. На языке было легкое покалывание, испарялась влага. Ледяной холод космоса начал убивать Мерцери.
Не задерживая дыхание, чтобы легкие не получили разрывы, Мерцери огляделось. Глаза уже двигались с трудом, угол зрения неумолимо снижался. Двенадцать секунд, неужели ошибка в расчетах? Нет. Из-за массивного изгиба корпуса орбитального комплекса вынырнул суборбитальный модуль доставки и, моргнув струйками маневровых двигателей, понесся к планете. Два воздушных баллончика в руках Мерцери заработали, и струйки газа, подчиняясь безупречно выверенным движениям, исчезали в бескрайней пустоте, создавая напоследок траекторию движения. Модули доставки имели двойное назначение и могли быть использованы, как спасательные капсулы, имея в носовом отсеке крошечную кабину для одного человека с всегда раскрытым шлюзом. До потери сознания оставались считанные секунды. Тело с трудом сгруппировалось в комок – двигаться уже становилось трудновато. Сердечный ритм и артериальное давление начинали падать. Ледяной холод все глубже проникал в тело, защищенное лишь эластичным костюмом. Перепрограммированный суборбитальный модуль забрал груз и последним неточным движением, со второго раза у Мерцери получилось ударить по кнопке активации захватов, бережно утащивших тело в кресло. Умная система уже осознала наличие пассажира внутри и носовой отсек начал наполняться воздухом. Зрение и способность двигаться почти исчезли. Сознание угасло на несколько секунд и рывком вернулось. Кожа постепенно отходила от цианоза. Улыбка тронула губы Мерцери – авантюра удалась.
Суборбитальный модуль доставки уверенно двигался по направлению к планете, неся в себе Мерцери.
Сибериат засыпало снегом. Белизна скрасила матовый серый цвет зданий, город блестел, одетый в белую бахрому.
За месяц Алекс все же смог найти более-менее приличную работу на производстве, поправив свое положение. С обучением все было так же плохо, компьютерные терминалы имели обширную информационную базу, но многого Алекс просто не мог найти, например, художественную литературу или исторические данные. Детали ускользали, не позволяя создать полную картину на основе скудных имеющихся в сети общих обзорах. И не было доступа к информации о жизни людей после тридцати лет.
Люди в городе жили по принципу «живи сейчас». Или вербовались в гвардию в надежде заполучить полноценное гражданство после тридцати.
Алекс приютил у себя Кимберли. Как объяснила девушка, она нашла способ заработать немного денег, отдав кому-то квартиру на время. Алекс с радостью согласился, уже несколько устав от жизни в одиночестве за три недели, и неделю уже Кимберли жила у него, помогая приводить жилище в порядок.
На третью ночь они переспали. Алекс перед сном потянулся к девушке, и она легко скользнула к нему в объятья. Неуверенный поцелуй перешел в страстный и они избавились от лишней одежды. Проснувшись утром, минут пять молчали, а потом синхронно рассмеялись. Алекс слышал о том, что люди бывают вместе, но пытался не задумываться о совместной жизни с Кимберли. А девушка не поднимала этот вопрос в разговорах. И каждая ночь теперь приносила новые открытия.
Дни понеслись один за другим, и просыпаться вместе им нравилось все больше. Алекс пил кофе и улыбался, наблюдая за спящей Кимберли. Девушка была тренированной, занималась гимнастикой и на ее теле красиво и рельефно выделялись изящные мускулы.
– Опять проснулся рано.
– Скоро уходить.
– Будь осторожней.
– Я сильный и быстрый, не беспокойся.
– Докажи, слабак! – весело и воинственно вскрикнула Кимберли и взмахнула руками, приняв защитную позицию и зарывшись в постельное.
– Ну держись! – Алекс отставил кофе и бросился в ворох одеял и подушек, весело барахтаясь со смеющейся Кимберли.
В это солнечное, почти зимнее утро, Алекс увидел в городе Николаса. Парень был далеко от него, и Алекс не хотел пропустить свой наземный транспорт, поэтому с сожалением запрыгнул в теплый салон, потеряв Николаса из виду.
Городские предприятия по сборке несли убытки, не хватало людей. Рабочих, возвращавшихся вечером и ночью, грабили ночные жители. Правление города объявило набор в полицейский департамент, но опять же не было кадров. Поданный запрос в ГМП был одобрен, и Сибериат ожидал прибытия большего количества новых воспитанников к концу года.
Анна покинула Сибериат через сутки после вступления в ряды ночных жителей. Перебравшись в северный Тронхейм, девушка занялась поисками по слухам иногда обитавшей там Альбирео, дергавшей за ниточки весь преступный мир на континенте. Вытянуть информацию из Кириша получилось случайно, подслушав его разговор со старшим в городе. Анна покинула Кириша без какого-либо сожаления.
Тронхейм был меньше Сибериата по размеру и населению, но технически более продвинутым и в нем была даже зона жизни для людей после тридцати, поэтому город был разделен на закрытые сектора, надежно охраняемые гвардией ГМП. Анна наблюдала и выживала, промышляя мошенничеством, не занимаясь грабежом, опасаясь попасться в одиночку. Лишиться свободы не входило в ее планы. После встречи с Альбирео, Анна хотела извлечь как можно больше выгоды от неуловимой владычицы преступного мира. С наступлением зимы до Анны дошли слухи, что ее ищут. Девушка стала осторожней, но продолжала обманывать людей и искать Альбирео.
А за две тысячи километров от Тронхейма разворачивалось беспрецедентное событие в Труэ.
Кириш включил голографическую установку на прием, предварительно активировав систему экранирования сигнала. Гвардейцы ГМП отслеживали сигналы, используя совершенные биокомпьютеры, доступа к которым у ночных обитателей не было. Но по слухам, Альбирео использовала надежные технологии и миллисекундный сигнал сложная техника приняла без красного кода перехвата.
Сияющая голография показывала схему складов Труэ, с условными обозначениями охранных систем. Преобразованный до неузнаваемости голос Альбирео звучал металлом.
– Перед вами план операции. Действуйте по инструкции, все пути следования просчитаны по минутам, – на голограмме засияли пунктирные линии, с обозначениями, кому из ночных чем нужно заниматься. – Контроль осуществляют Кириш и Мархин. Старайтесь не шуметь. В любом случае на нас потом ощутимо насядут полиция и гвардия. Попадаться строго нежелательно, за это вас отправят в биорезерв. Но это для вас будет лучше, чем те условия, в которые отправлю вас я, если завалите операцию.
Голограмма погасла, голос утих. Подтверждения отправлять не требовалось. Ночные Сибериата и Белграда ждали установленного времени. Два старших и двадцать отрядов по пять человек в каждом, молча готовились к самому крупному разграблению десятилетия.
Мархин, сливающийся темной кожей с сумерками ночи, сверкнул белками глаз на Кириша.
– Придумал уже, как будешь выбираться, когда схватят?
Кириш осуждающе покачал головой. Мархину было двадцать девять, через год он в любом случае станет историей, а Кириш не собирался в свои девятнадцать попадаться в лапы гвардии или полиции.
Время пришло, отряды двинулись на позиции. Сверкнули плазменные резаки, зашипели вскрываемые стены. Кириш сжал ребристую рукоятку пистолета и, дождавшись своей очереди, нырнул в вырезанный плазмой проем. Ночное освещение на складе было тусклым, но казалось очень ярким после непроглядного сумрака снаружи. Отряды, как тараканы, начали расползаться по проходам, Кириш с Мархином направились на центральный.