Идеальный мужчина
Шрифт:
Тем временем ее руки сами нашли металлическую пуговицу на поясе джинсов. Расстегивая «молнию», Брук скинула туфли, потом медленно стащила с себя джинсы и трусики. Пинком отшвырнув их в сторону, она снова подняла глаза на Алекса. И сердито вздернула подбородок, узрев единственную вещь, остававшуюся между ними.
Пожалуй, настала ее очередь предъявлять требования.
— А теперь убери этот чертов колпак! — скомандовала она.
Хрипло рассмеявшись, он запустил колпак куда-то в угол, целиком открыв себя ее жадному взору. И замер, широко расставив ноги, готовый в любую секунду ринуться в атаку.
Оба
— Здесь?
Брук покачала головой, чувствуя себя непривычно раскованной и готовой на любые сумасбродства. Она показала в сторону кухни и выпалила:
— Там, на столе!
Похоже, его нисколько не удивило и не шокировало столь необычное требование. Он подошел к ней и остановился совсем близко. Медленно поднял руки, ласково взял в ладони ее лицо и поцеловал так нежно и страстно, что она едва удержалась на ногах. Ведь она готовила себя к жадному, нетерпеливому натиску, вспышке первобытной животной страсти — словом, к чему-то такому, что не затронуло бы ее душу и позволило бы оставаться как бы в стороне от происходящего.
Алекс прижал ее к себе и поднял на руки. Пересекая гостиную, он не забыл прихватить с каминной полки коробку с презервативами. Но почему-то направился не на кухню, а в спальню. Алекс невольно улыбнулся, увидев ее растерянность.
— У тебя в ушах осталась вода, — невпопад пролепетала Брук, обнимая его за шею. — Я же сказала, что хочу сделать это на кухонном столе…
— Я понял. А еще я понял, что ты ожидала этакого «бешеного траханья», которое можно было бы счесть проявлением грязной животной страсти.
От удивления Брук чуть не поперхнулась.
— А разве тебе нужно что-то другое? То есть разве мы оба не этого добивались?
— Это от нас не уйдет. А пока я собираюсь разрушить до основания кое-какие оборонительные стены.
— Алекс, не надо! — Его решимость привела Брук в ужас. Она попыталась вырваться из его сильных, уверенных рук. — Отпусти меня! Я передумала!
Вместо этого она получила еще один нежный, ласковый поцелуй, от которого все растаяло у нее внутри и не осталось ни сил, ни желания сопротивляться неизбежному. Но Брук вовсе не хотела, чтобы он почувствовал ее слабость и, хуже того, вторгся за границы очерченного ею круга, разрушив так старательно возведенные невидимые стены. Все шесть лет она только и делала, что строила укрепления, поднимала их все выше и выше, и сейчас вовсе не намеревалась от них избавляться. Ведь как только оборонительные сооружения рухнут, Брук окажется лицом к лицу с болью утраты и муками одиночества — и вряд ли ей удастся выиграть эту битву. Нет, ради Ди она должна оставаться сильной, чтобы быть опорой той, кто слабее и младше.
Ну вот, она снова забыла о том, что Ди выросла и вышла замуж…
Брук горестно застонала.
— Алекс… не надо! — Она молила, она готова была опуститься перед ним на колени. — Давай просто… займемся этим на кухне, чтобы нам обоим было хорошо. Мы не дети, чтобы дурачить друг друга и прикидываться, будто испытываем какие-то чувства…
— Разве кто-то из нас прикидывается? — Он медленно опустил ее на кровать и в один миг растянулся рядом. Коробка
Она трепетала в его руках, как лист на ветру. Невидимая стена начала раскачиваться и дала трещину. Будь он проклят! Несмотря на то что он вторгся в святая святых, она по-прежнему хочет его — и он об этом отлично знает! Однако она уже успела убедиться, что, если Алекс чего-то желает, он добьется этого и непременно сделает по-своему…
Это нечестно, нечестно! Брук надеялась, что все произойдет по ее сценарию. А он вместо этого вдруг сделался… Да, он сделался настоящим джентльменом — причем в самый неподходящий момент!
Брук слишком боялась, что не выдержит нежности и ласки, что это раз и навсегда разобьет ее сердце.
Алекс поступает нечестно, он нарушает правила игры! И она снова принялась вырываться.
Его напряженный член уперся ей в живот. Она услышала, как он сдавленно охнул сквозь зубы. Ну что ж, у нее еще есть возможность заставить его играть по правилам! Брук протянула руку и крепко сжала горячее, пульсирующее копье. Оно моментально ожило в ее ладони. Она принялась ласкать его — медленно, настойчиво, в надежде, что Алекс не выдержит и забудет о своем бессовестном намерении вести себя по-джентльменски.
— Не поможет, детка, — прохрипел он, уткнувшись лицом ей в плечо. — Я все равно буду любить тебя медленно и нежно.
— Нет! — Брук наклонилась и губами взяла его сосок. У Алекса снова вырвался хриплый стон.
— Да! — Он ласково, но решительно заставил ее отодвинуться и покрыл ее лицо легкими летучими поцелуями. Наконец он добрался до ее губ и поцеловал так, что Брук чуть не забыла обо всех своих намерениях.
А поцелуй все длился и длился. Он был все так же нежен, но в то же время наполнялся пламенем и страстью. Пока не поздно, пока она еще была в состоянии сопротивляться его чарам!.. Брук закинула ногу ему на спину и выгнулась всем телом, побуждая не медлить и взять то, что она готова была отдать.
Он отодвинулся и с сожалением усмехнулся.
— Терпеть тебя не могу! — процедила она, пряча лицо у него на плече. Алекс в ответ рассмеялся еще громче. Брук воспользовалась этой передышкой, вывернулась из его рук и опустилась вниз.
Глухо взревев, он заставил ее подняться.
— Ах ты, мошенница!
Алекс осторожно сжал зубами ее сосок и пустил в дело свой горячий, проворный язык. Брук вцепилась обеими руками в его волосы, содрогаясь от наслаждения. Алекс так же внимательно отнесся ко второй ее груди, а потом проложил дорожку из поцелуев вниз, пока не спустился к самым ступням.
Это было какое-то колдовство. Устоять перед Алексом? Невозможно, немыслимо! Он оказался несравненным любовником — впрочем, ей и сравнивать было особенно не с кем. И все же инстинкт нашептывал Брук, что ей повезло встретить невероятно чуткого и самоотверженного партнера. И вдобавок чрезвычайно упрямого и готового настоять на своем.
Только после того, как свою долю внимания и ласки получили все десять пальцев и Брук окончательно растаяла, Алекс протянул руку к коробке с презервативами.